— Мам, прошу тебя… не делай этого! — Она приложила ладони к груди. — Я ведь только начала по-настоящему жить, зачем ты губишь меня?

— Это я гублю тебя? Да это вы все скоро с ума меня сведете! Сначала один, затем вторая… вы все будто ненавидите меня! — Сорвалась Ирина Сергеевна. Она закрыла лицо руками и начала плакать.

Слеза скатилась с Викиной щеки, и она обняла мать.

— Мам, ну что ты такое говоришь? Мам, перестань!

— Вы все ненавидите меня. Смерти моей желаете, да? — Мать отодвинулась от дочери.

Вика снова попыталась успокоить маму.

— Нет! Зачем ты так говоришь? Даже не смей так думать! — Вика вытерла слёзы. — Пожалуйста, успокойся!

Ирина Сергеевна наконец обняла дочь, и они вместе залились слезами.

— Мы всё переживём, всё выдержим. — Успокаивала Вика.

— Да… да… — Ирина Сергеевна отстранилась от дочери и вытерла слёзы. переживём…

Мать перемешала чай и отложила ложку на стол. Все это время Вика отчаянно наблюдала за её действиями.

— А теперь иди к себе. И не смей даже думать о том, чтобы выйти на улицу.

Вика окончательно убедилась в своем безысходном положении, и перед глазами все стало как в тумане. Она медленно встала из-за стола и направилась в комнату. Ей было настолько горестно, что даже слёзы больше не прорывались наружу.

Прошло два дня. Все это время Вика не разговаривала с матерью, когда та заглядывала к ней в комнату. Ирина Сергеевна хотела, и даже пыталась наладить общение с дочерью, но та принципиально не шла на контакт. Каждый раз, приходя с работы, Ирина Сергеевна надеялась как раньше посидеть на кухне с Викой и поговорить о том, как прошёл день. И с каждой новой неудачной попыткой наладить контакт, она понимала, что все больше и больше теряет дочь.

Её запрет был не из плохих побуждений, просто она, как любой родитель, переживает за своего ребёнка, ведь одна из основных задач матери- уберечь дочь от злых лап внешнего мира.

На третий день, когда Ирина Сергеевна была дома, в их квартире раздался телефонный звонок. Вика никак не отреагировала на него, ведь уже давно смирилась с тем, что все звонки адресованы родителям. Ирина Сергеевна отложила книгу и направилась в гостиную.

— Да? — она подняла трубку.

— Добрый день. — На другом конце провода послышался знакомый голос.

— Андрей Антонович? Чем могу помочь? — Она старалась держать себя в руках.

— Можете, пожалуйста, попросить Вику к телефону?

— Ах Вику вам к телефону… Вы знаете, я думаю, вам лучше не звонить сюда больше.

— Ирина Сергеевна, я понимаю, что произвел на вас не очень хорошее впечатление, но… ваша дочь уже достаточно взрослая, чтобы принимать самостоятельные решения, и если ей действительно докучает наше общение, Вика сама может сказать мне об этом.

— Вы ещё будете меня учить детей воспитывать? Что за наглость! Были бы у вас свои, вы бы поняли меня!

— Нет, Ирина Сергеевна, навряд ли я бы понял вас.

— Вот как… Не смейте приближаться к моей дочери!

Ирина Сергеевна с грохотом повесила трубку и скрестила руки на груди. Женщина тяжело вздохнула, пытаясь подавить в себе нарастающий гнев и повернулась в сторону коридора, где заметила дочь.

— Вика… — Она поняла, что её связь с дочерью окончательно разорвана.

— Не подходи ко мне. — Злобно прошипела Вика и ушла в комнату.

На следующий день, ближе к обеду, Вика сидела у себя в комнате и наигрывала мелодию на гитаре. Много раз она пыталась придумать что-то своё, однако её практически не посещало вдохновение. Пальцы перебирали одни и те же струны с похожим мелодиями, что изрядно надоело девушке. Но с момента «Заточения» в ней бушевало множество печальных эмоций, которые и подтолкнули её к созданию собственных мелодий, и несмотря на ноющую боль в груди, музыка хоть немного помогала держаться.

Дверь со скрипом отворилась, и в комнату заглянула мать.

— Я с Димкой поеду погулять. — Тихо, словно чувствуя свою вину сказала Ирина Сергеевна. — Буду вечером.

Ответа, как обычно, не последовало, и она закрыла за собой дверь. Когда входная дверь захлопнулась, Вика прислушалась, пытаясь понять, ушла ли Ирина Сергеевна. Когда девушка убедилась, что находится одна в квартире, она отложила гитару и вышла в коридор. Сделав себе чай, она встала около столешницы, и, с тоской смотря в окно, сделала глоток. Душный квартирный воздух словно сдавливал со всех сторон, из-за чего Вика последовала в гостиную и вышла на балкон. Там она облокотилась на перила и смотрела на летний московский вид. Она опустила голову и разглядела лавочку у подъезда, где несколько дней назад она прощалась с Андреем. Тоска нахлынула с новой силой, и Вика попыталась заглушить её ещё одним глотком чая.

Подул тёплый ветерок и Вика почувствовала запах сигаретного дыма. Она посмотрела по сторонам, в поисках курильщика. И, посмотрев налево, она не поверила своим глазам. На балконе, через один от Викиного, стоял Андрей и курил «Астру», задумчиво смотря вдаль. Вика была счастлива снова увидеть товарища и подошла к краю балкона.

— Андрей Антонович! — Она помахала ему рукой.

Он не сразу понял, с какой стороны ему донесся знакомый нежный голос. Он резко посмотрел по сторонам, и наконец, увидел Вику.

— Астра! Вот так встреча!

— Моя мама запретила нам общаться! — Уже совершенно обыденно, словно рассказывая стороннюю сплетню, крикнула Вика. — Но нам же всё равно на это, правда?

— Она была в ярости, когда я звонил. И просила больше не приближаться к тебе. Не хотелось бы подставлять тебя, Астра.

— Сейчас же замолчите! Вы что, хотите избавиться от меня? Я вам надоела?

— Нет! Что ты, нет конечно! — Андрей сделал затяжку. — Просто… я не хочу, чтобы из-за меня у тебя были проблемы.

— Вот скажите, вы скучали по мне? Только честно.

Андрей снова затянулся, а затем медленно выдохнул сизое облачко.

— Конечно скучал, Астра. — Искренне протянул он. — Ты не представляешь, как я счастлив сейчас увидеть тебя.

— Тогда перестаньте занудничать.

Вика посмотрела по сторонам, вниз, а затем осмотрела соседний балкон, который находился в полуметре от неё.

— Что ты хочешь сделать? — Андрей удивленно наблюдал за её действиями.

— Хочу хотя бы на полдня выбраться из заточения! Ждите там! — Скомандовала Вика.

— Астра, не глупи! — Андрей догадался о намерениях Вики и начал переживать.

— Я быстро, только гитару возьму. Сыграю вам что-нибудь!

Вика забежала в квартиру, посмотрела в зеркало, поправила прическу и своё небесно-голубое платье, взяла гитару и направилась к балкону. Оказавшись снаружи, она повесила гитару на ремешок за спину. Андрей докурил папиросу и смотрел на Вику, в ожидании развития событий.

— Астра, это опасно! — Крикнул Андрей, но Вика уже начала перелезать через край перил.

— Астра! Не рискуй! Давай лучше я к тебе приду! Вика!

— Дверь заперта, а ключи забрала мама. Я же наказана.

Вика перелезла через перила и остановилась, продумывая каждый дальнейший шаг. Между ней и соседним балконом было не слишком большое расстояние. Вика посмотрела вниз, и страх парализовал её, но она не должна была показывать слабость перед испытаниями. Девушка глубоко вздохнула и вытянула одну ногу к соседнему балкону.

— Вика! Вернись назад! — Голос Андрея эхом звучал в ушах.

Вика перевела дух, оттолкнулась от перил и схватилась за перегородку соседнего балкона. Первое испытание пройдено. Вика понимала, что забираться на соседний балкон слишком рискованно, поэтому за долю секунды выбрала, по её мнению, более безопасный путь, и поползла за перилами. Каждый шаг давался ей с трудом, и она вот-вот могла соскочить. Андрей всё это время тревожно наблюдал за действиями подруги, вцепившись в перила балкона.

Вдруг девушка услышала, как соседка отодвигает занавески. Она резко присела вниз и замерла, однако сделать это было сложно, ведь эта ситуация, да и вообще жизнь Вики висела на волоске. Женщина выглянула в окно и осмотрела балкон. Строгим взглядом она провела по каждой вещичке, лежащей на бетонном выступе, словно голодный ястреб, охотящийся за мышью. Никого не заметив, она задвинула занавески и наконец отошла от окна. Вика выдохнула и хотела было подняться обратно, но неожиданно её нога соскочила, и Вика повисла на руках.