— Кхе-кхе, — прокашлялся я, перед тем как начать.

Видят Небесные мудрецы, я не хотел до этого доводить, но он сам напросился. А ведь я хотел как лучше. Ну что ж, сам напросился.

Кхекнув ещё пару раз, я приготовился исполнить задуманное. Спустя секунду с моих губ сорвался фальшивый, но такой душевный напев:

Братское счастье — был бы мастер рядом

Ну а больше ничего не надо

Почитай мне трактат, а потом я и сам

Всё у нас правильно, славно всё в Мудан

Ты призвание моё, все мы делаем вдвоём

Нам неважно лишь бы были вместе мы

Братское счастье — был бы мастер рядом

Ну а больше ничего не надо

Каждый день ты со мной, словно я за стеной

Каменной-каменной спрятался

Создаю тебе хлопот и дарю любовь свою

Славно быть учеником мастера…

Ну уж если это его не проймёт, то я даже не знаю…

— Су Чень, а ты чего это здесь делаешь⁈ — внезапно услышал я из-за спины.

— А вы? — не поверил я своим глазам. Позади стоял не кто иной, как Первый столп.

— Да я так, мимо проходил, и вдруг завывания услышал. Думал, в пещеру волки пробрались, а тут ты.

Завывания — значит? Я что, так плохо пою?

Однако вместо того, чтобы уточнить этот вопрос, я решил узнать у Первого столпа нечто куда более важное.

— Мастер Би Хан, а вы не могли бы мне помочь? Мастер Ракша почему-то не хочет ко мне выходить…

— Да я бы и сам после такого не вышел, — отчего-то передёрнулся Первый столп.

— Мастер, — укоризненно посмотрел я на него. — Я вроде как старался.

— Ох, прости, не хотел тебя обидеть. А насчёт Ракши, так его здесь нет, — огорошил меня Би Хан.

— Как это нет⁈ — пронеслась перед глазами вся моя жизнь.

— А так, — пожал плечами мастер. — Старейшины отправили его к подножию горы, искать следы Большой белой обезьяны.

Да как так-то⁈ — не сумел поверить я своим ушам. Весь мой хорошо отлаженный план рассыпался, как карточный домик: стремительно и неотвратимо.

— А ты, наверное, попрощаться хотел? — с сочувствием поглядел на меня Би Хан.

— Ага, — вынужденно согласился я. Ну не говорить же первому столпу, что я здесь затем, чтобы как следует получить по шапке. Не поймёт.

— Хороший ты всё-таки парень, — с теплотой посмотрел на меня Би Хан. — Ещё бы пел поменьше, и цены бы тебе не было…

— Мастер, — ещё более укоризненно произнёс я.

Ни то, чтобы меня так уж задевали слова Первого столпа, однако слышать нечто подобное было не так уж и приятно. Я всё же старался.

— Ох, я не то имел в виду. Слова-то у песни хорошие, правильные, в духе Мудан. Но исполнение…

— Да понял я, понял, не продолжайте, — повесив голову, я отправился обратно, прочь из пещеры Седьмого толпа. Миссия была провалена.

Два запасных халата, один Рассекатель небес, кулёк пиньиней, три сладких утки, завёрнутых в рисовую бумагу, пару килограмм сладкого тофу и шесть пирогов с мясом яка — это всё, что мне удалось собрать за оставшееся время.

Я ещё раз осмотрел свои скромные пожитки, уложенные в холщовый мешок, и в который уже раз за последний час пустил скупую мужскую слезу. Откосить не удалось. А я ведь так старался, даже ногу себе пытался «сломать». А вместо неё сломал несколько казённых мётел. Плотные мышцы и крепкие кости ни в какую не желали поддаваться хрупкой древесине. Да чего уж там, даже легендарные ножны Рассекателя Небес и те сплоховали. После первого же удара с них облупился тысячелетний лак, а моя толстенная нога всё равно не пострадала. Ну а второй раз бить я уже постеснялся — священная реликвия, как никак. Вдруг помимо лака ещё что-нибудь отвалиться, и как мне потом старейшинам в глаза смотреть?

— Если узнают, то мне точно не жить, — пробурчал я.

Откровенно говоря, мне всё ещё жуть как не хотелось покидать родные пенаты, но Седьмой столп попросту не оставил мне выбора. Сам того не подозревая, он кинул своего любимого ученика на растерзание всяким драчунам из Мурима. И теперь я был вынужден отправиться на этот проклятый турнир и там стать либо грушей для битья, либо избить парочку детишек. А так как грушей мне становиться совершенно не хотелось, то оставался один-единственный вариант. С губ сами собой слетели до боли знакомые строки:

Я бью женщин и детей, потому что я красавчик

Потому что я сильней, и они не могут сдачи дать мне

Женщин и детей бить неправильно, я знаю

Но бью женщин и детей, и я самоутверждаюсь: о-о-о

— Пи-и-и-и!!!

— Да идите вы в жопу! Нормально я пою! — не выдержал я очередного издевательства: сначала Первый столп, теперь какая-то помойная крыса. То же мне, меломаны выискались!

Зыркнув на крыса, подхватил с кровати мешок и направился к пустующему проёму — я так и не заскочил к повару Ма, как советовал наставник Дой. Однако в эту секунду меня волновали куда более серьёзные вещи, нежели отсутствие двери. Я думал, над тем хватит ли мне взятой с собой еды или придётся всё-таки кого-нибудь раскулачить по дороге.

— Всё, бывай, — бросил я напоследок и уже было собрался переступить порог, как вдруг услышал неожиданный писк.

— Пи!

— И как ты себе это представляешь? — вытаращился я на него. — Ладно в Орлином пике тебя никто не видел, но в Небесном кряже ты будешь у всех на виду. Я не могу тебя с собой взять.

Я не лукавил. Если раньше мой ручной яогуай почти не отличался от своих диких собратьев: как размером, так и самим внешним видом, то теперь всё было иначе. Выдать его за обычную крысу было попросту невозможно. А потому судьба грызуна была предопределена. Он должен был остаться в каменной обители. И видят Небесные мудрецы, я с удовольствием поменялся бы с ним местами, будь у меня такая возможность.

— Пи! Пи! Пи!

— Нет, нет и ещё раз нет! — сразу отмёл я его предложение, как только его услышал. — Больше никаких мешков. Не после прошлого раза!

Ну да, я хоть и качок, но на своих ошибках тоже учусь. Вот пустил я этого гада тогда в мешок и чем всё обернулось? Он же, паскуда такая, меня подло объел. Сожрал всё подчистую и полностью опустошил мой драгоценный мешок. А теперь так нагло требует, чтобы я снова наступил на те же самые грабли.

Фигушки! Второй раз я на это не поведусь. Тем более что и еды я в этот раз взял впритык — ещё и этого охламона усатого кормить? Ну уж нет! Пускай лучше повара Ма объедает, чем меня.

— ПИ!

— Вопрос закрыт, — поставил я точку в нашем споре и только собрался громко хлопнуть несуществующей дверью, как крыс вдруг начал странно себя вести.

Грызун весь как-то скукожился, вжал голову в плечи и будто бы начал уменьшаться в размерах! Да какой там «словно» он и впрямь начал «усыхать», словно бурдюк с водой, из которого разом выпустили всю жидкость.

Через несколько секунд передо мной снова стоял тот самый маленький крыс, а не его гигантское подобие.

— Вот это ты подслил, — только и сумел промолвить я.

Яогуаи — удивительные создания. Я знал об этом и раньше, но теперь убедился в это окончательно. В найденном мной трактате тоже говорилось о том, что они по желанию могут изменять свои размеры. Но одно дело читать о чём-то подобном, и совсем другое — видеть собственными глазами.

Однако был в этом удивительном умении и свой подвох: изменялся только размер тела, но не его вес…

— Может, слезешь наконец? — покосился я на своё облюбованное наглым грызуном плечо.

Вернув себе былые размеры, этот паршивец также вспомнил и о своих старых повадках. Вот только если раньше такие его посиделки на плече не вызывали у меня особого дискомфорта, то теперь всё изменилось. Таскать на одном плече три десятка килограмм было не то чтобы удобно. И дело было отнюдь не в самой тяжести — благо за последнее время я стал куда сильнее, а скорее в том, что его толстый шерстяной зад нарушал мой баланс. А баланс в текущих условиях был мне ох как нужен…