Литмир - Электронная Библиотека
A
A

После освежающего душа я заглянул в игровую комнату, где запустил нейроприставку. Конечно, не такое старьё, как трёхмерные игры Исиды, но всё равно среди современных геймеров я считался мамонтом. Им подавай капсулы полного погружения, чтобы жить в виртуальном мире по-настоящему. Ну а мне больше нравилось наблюдать за сюжетом чуть со стороны. Ничего не мог с собой поделать. Любят же некоторые люди бумажные книги читать, вот и я практически эстетом становился, когда включал аппарат старше себя лет на десять.

Сегодня выбор пал на драки. Наподдать какой-нибудь страхолюдине, рождённой бешенной фантазией дизайнеров – милое дело. Хотя, скорее всего, бить будут меня. Застрял я там с одним боем. До финала рукой подать, всего два уровня, а я топчусь на месте уже так давно, что пора бы плюнуть да забыть. Но нет. Это стало делом принципа.

Я надел ошейник с датчиками нейроинтерфейса, нацепил шлем виртуальной реальности. В красочном меню, щедро украшенном кровью и кишками, под дерзкий киберметалл выбрал «Продолжить игру».

И вот я выхожу на арену.

Проработанная до деталей адская локация. Всюду цепи, закованные и подвешенные мученики, которым не суждено умереть даже от самых невыносимых пыток. И кости. Кругом кости: под ногами разбросаны и в кучи свалены. Иссохшие, прогнившие и совсем свежие, ещё белые, с остатками мяса.

Ото всюду слышатся истошные вопли, скворчат сковороды, разложенные внизу на лаве. И гул. Жуткий, пробуждающий панический ужас, словно где-то, затаившись в самой глубине преисподней, тяжело дышит невообразимое чудовище, истинный хозяин этого места. Гипердемон. Но мне ещё только предстоит его найти.

Я стою на шатком крошащемся мосту из грубого камня шириной в три шага. Подо мной пропасть с Геенной Огненной, и если взглянуть туда, то голова начинает кружиться от высоты, а страх подступает к горлу. Своды пещеры утыканы сталактитами. Они кажутся такими хрупкими, что один громкий звук – и рухнут все на мою голову, пронзая тело с такой лёгкостью, словно это желе.

Но бояться времени нет.

На другом конце моста, повернувшись ко мне спиной и сидя на корточках, глодает чьё-то тело красное огромное чудище. Главный приспешник Гипердемона. Я вижу кривые рога на его голове, но лицо от меня скрыто. Слышу отвратительное чавканье, разбавленное цокотом паучьих жвал.

Я осторожно приближаюсь к чудищу, чтобы не спугнуть и нанести критический удар, но, как назло, под ногой вдруг хрустит кость, а враг моментально разворачивается. Секунду смотрит на меня секционными выпуклыми глазами, его два чёрных верхних жвала стряхивают кровь и мелкие куски мяса, а змеиный язык часто-часто выстреливает наружу и тут же прячется обратно в неестественно большой пасти.

– Я ждал тебя! – клокочет чудище. – Свежее мясо!

Долбанная заставка! Я еë уже наизусть выучил, а пропустить нельзя. Это наказание за слабость.

– Да, да, я помню, – произношу я, но чудище меня не слушает. Его скрипт не даёт такой возможности.

– Я разорву тебя! – выносит оно приговор, и я не сомневаюсь, что исполнит его с лёгкостью.

Чудище встаёт во весь рост, и мне приходится задрать голову, чтобы не разглядывать его уродливую промежность.

Ждать нельзя. Я устремляюсь вперёд и в прыжке бью комбинацией: три удара руками и, провернувшись вокруг себя, ногой сверху вниз. Прямо по отвратительной морде. От скорости вокруг стопы вспыхивает огонь. Но урон не велик и едва убавляет жизнь чудища. Ещё серия ударов по ногам и спецприём. Я открываю портал под собой, проваливаюсь в него и появляюсь за спиной врага, на манер юлы раскручиваюсь и вгрызаюсь в чудище чередой молниеносных попаданий.

Линия жизни приспешника уменьшается слишком медленно, а моя стамина тем временем иссякает. Я делаю несколько прыжков в сторону, но чудище сразу замечает слабость и не оставляет шансов уйти. В полёте оно ловит меня за ногу и поднимает перед собой вниз головой. Другой рукой медленно и с нечеловеческой силой наносит один удар за другим. Мерзкий приём, от которого невозможно уйти.

Оставив жалкую половину здоровья, чудище отбрасывает меня на середину моста, и лишь чудом я не падаю вниз. Но продолжить бой мне уже не суждено. Я вскакиваю на ноги и вижу громаду вонючей плоти, зависшую надо мной в прыжке. В следующую секунду с грохотом мост рушится, а мы вместе с чудищем летим в пропасть.

Экран потух, оставив мне на прощание насмешливую надпись «Слабак!» и предложение перезапустить бой.

– Да твою мать! – воскликнул я от досады.

Хотел отдохнуть, называется! Сколько я уже пытался разделаться с этим приспешником Гипердемона? Который год он надо мной измывался? То пополам разорвёт, то на кол посадит. Как-то раз даже… Ну да ладно. Ничего. Со второй попытки точно получится.

И, конечно, вторая попытка не стала лучше. Как и третья, и четвёртая, и пятая. Хорошо хоть боль здесь не чувствовалась, как в капсулах, и на том спасибо. А то иной раз надругательства пугали своей жестокостью, будто выдумывал их обиженный на всех мизантроп. И пополам за ноги разрывали, и голову вместе с позвоночником выдëргивали, и в комок кровоточащего мяса сминали.

Я провозился с чудищем до позднего вечера, и терпение лопнуло, только когда часы уже показывали без четверти полночь. Шлем и датчики небрежно полетели прочь, приставка получила незаслуженный пинок, а я направился на улицу подышать ночным воздухом.

Исида и Лу уже спали в своих комнатах, а Олег храпел на посту. В такие дни это было обычным делом. Никто не собирался вторгаться к нам с пушками наперевес, вот все и расслабились.

А ночь какая? Нежный шелест листвы, остывшей после зноя, и тушью темноты очерченные тени. Всё спряталось и скрылось, уже давно спало. Во всей своей сложности природа всё-таки удивительно проста. Нет того нагромождения, которым человек окружает себя с каждым днём всë больше. Попытки упростить жизнь оборачиваются еë кратным усложнением. Поэтому я никогда не стремился стать частью системы. Не нравилось мне представлять себя шестерëнкой, которая рано или поздно выйдет из строя и станет ненужной. Я лучше с краю. Постою в стороне, будто и нет меня. А потом уйду…

Наверное, это обида. Да, именно обида! И появилась она так давно, что, кажется, уже должна была сгладиться. Убийство родителей так и осталось нераскрытым преступлением. Смешно. Всюду камеры видеонаблюдения, мы с Кирой подробно описали Павла Алексеевича, но его так и не стали искать. Как будто мы жили не в охраняемом районе, а где-то в трущобах, где без убийств не обходится ни одна ночь.

Тогда это не укладывалось у меня в голове. Я привык видеть в фильмах, что полиция – это олицетворение чести и доблести. Но они повели себя, как обыкновенные бесчувственные чужаки. Теперь-то мне плевать. Система отняла у меня самых близких людей, оставив лишь ноющее чувство обиды, засевшее где-то в груди, как раковая опухоль. И с ним я сросся настолько, что жить как все теперь уже и не смог бы. Только не по тем правилам, которые нарушают все, кому не лень.

Мне не нравились такие моменты раздумий. В них шаг за шагом я приходил к воспоминаниям о том, что оставил позади. И неотвратимо добирался до самого страшного события в своей жизни.

20 лет назад.

Кира тянула меня за руку и не давала ни на секунду остановиться. Я перебирал ватными босыми ногами, слепо шлëпая то по лужам, то по грязи. В голове творился сумбур, с бешеной скоростью крутились осколки мыслей, а глаза полуночного гостя виделись повсюду. Я изо всех сил сжимал свою красную «Ferrari», но даже не помнил, когда успел захватить еë с собой.

Мы пробежали вдоль улицы, свернули на соседнюю. Потом ещё раз повернули и снова побежали вперёд, и опять повернули. Я всё меньше понимал, где мы находимся, а как следует осмотреться в дождливой темноте не мог. И, наконец, вдали показалась ярко освещённая станция метро. Мама строго-настрого запрещала мне ходить сюда без неë, и я испугался, что нам с Кирой влетит за это по полной программе.

7
{"b":"898431","o":1}