Народ, по-моему, просто слегка поехал «крышей» с непривычки... Благородные осматривали товары, которые раньше надо было искать, заказывать, а тут они лежали в любом количестве, их жены крутили головами, засматриваясь на украшение и одежду, крестьяне и горожане из других городков, открыв рот, бегали от лавки к лавке, осматривая, ощупывая и прицениваясь, а вы чего, без денег, ха, нам герцог заплатил и за уборку, и за излишки, во, смотри, гуляем... эль лился рекой, пирожки со множеством начинок не успевали остыть, порцию «бигоса», эй, малой, поживее, а ты что, не пробовал, эх, темнота, садись угощу... сейчас «фубол» пойдем смотреть, дружинники с гвардией играют, и это не знаешь, как вы живете-то, бедолаги...
Приезжие купцы сначала пытались давить гонором, но, поняв, что они со своим обыкновенным товаром «чужие на этом празднике жизни», быстро распродались по бросовым ценам и теперь неистово закупались всем новым и интересным. Жители замка, появляющиеся на ярмарке, поражали всех, дамы нарядами, мужчины выправкой и броней, я предупредил всех, что это у нас премьера, и чтобы все соответствовали моменту. Пару раз, и мы с Орхой показались народу.
— Смотри, герцог с дамой!
— Это его невеста, дурень. Свадьба через два дня. Замок весь гудит...
— Да, ну... откуда знаешь?
— Да, весь город знает... пир будет большой, и городских будут угощать...
— Я хотел уезжать, нет, теперь останусь. Ох, красивая какая, а платье, а на голове... так и горит...
— Подарил ей, говорят... из чистого золота, и вся в камнях самоцветных, смотри, к музыкантам пошли, бежим, послушаем, они его светлости все время новые песни поют. Правда, говорят, что это виконтесса все придумывает.
— Какая виконтесса? Я с милордом в поход ходил, он сам поет.
— Тихо! Дай послушать!
— Как много девушек хороших,
Как много ласковых имен,
Но лишь одно из них тревожит,
Унося покой и сон, когда влюблен...
— Смотри, целый гривенник дал...
— Да, что там гривенник... за такую песню можно и больше... гляди-гляди, целуются...
— Тихо вы! Еще поют!
— Я встретил девушку,
Полумесяцем бровь,
На щечке родинка
И в глазах любовь...
— Ты-то чего плачешь?
— От радости...
— Тю, песни что... вот в драке герцог это да...
— Говорят, что он один в замок зашел, а потом смотрят, а он уже ворота открывает, весь в крови сверху донизу, а там все... на куски...
— Вот ведь... а по виду не скажешь...
— Хватит языками чесать попусту, гвардейцы услышат, так плетей всыпят, они за него горой.
— Эти которые с черепами?
— Да любые... вон, с деревни нашей дружинника убило, так от герцога деньги пришли жене с ребенком, а потом их вообще в замок взяли, она на кухне уже не последний человек, а пацаненок грамоту учит и ремеслу новому, бумагу делают...
— Она же дорогая?
— Покупная дорогая, вот герцог ее сам и стал делать, вон купцы с Ваки даже хотели ее купить всю, а он, говорят, не отдал, самим, мол, нужна...
— Да, бумага что, вот косы эти новые... и сеялки...
— Говорят, что он за море плавал, там все это и узнал...
— Да хоть на край земли, главное, что нам все это привез.
— Да, его светлость — это сила...
Глава 52
Первый якорь.
«Не знаю, что это, но я схожу по этому с ума...»
Винни Пух о медовом месяце.
А через пару дней... прощай холостая жизнь, прощай-прощай... Замок сиял, народ вынарядился в лучшие одежды. Я весь в черном, красавец мужчина, Орха в ослепительном белом платье облегающим ее гибкую фигуру, с восхительной прической, украшенной диадемой и жемчужными нитями, эх, смотрел бы и смотрел...
— Ты очаровательна, моя сказка.
— Спасибо. Это не очень, как ты говоришь, вызывающие платье?
— Очень! Все должны знать, что герцогиня Орха Поду самая стройная девушка в этом мире, самая красивая и...
— Самая счастливая!
— И это тоже. Ты не передумала? Еще есть время сбежать.
— Не дождетесь, мой милорд. А вы сами? Вон и лошадка стоит...
— От такой по... э-э-э... фигуры, от такого ума, от такой смелости? Ни за что!
— Я краснею.
— Поехали!
Наконец-то, моя, еще не карета, но уже комфортная повозка, украшенная цветами и шкурами, отвезла нас до магистрата. Вдоль всего пути стояли воины в полной боевой экипировке, сдерживая напирающую толпу.
— Я боюсь.
— Не бойся, моя девочка. Ты рядом с ужасным герцогом Поду, который внушает всем...
— Что внушает?
— Не важно. Просто внушает... и все...
— Тогда я спокойна.
— Ваша светлость, герцог Корт Поду, ваша милость, виконтесса Орха Окар, как бургомистр коронного города Подух перед заключением вашего брака спрашиваю вас, является ли ваше решение на этот брак осознанным и данным без принуждения, и нет ли причин, которые вы скрываете, но которые могут быть преградой этого брака?
И тут меня накрыло. Опять, снова, и совсем не вовремя. И почему? Я не помнил своей прошлой жизни, а была ли она вообще? Нет? Откуда тогда эти знания, этот опыт. Была. Я помнил... что? Молодой Корт приоткрыл мне свои воспоминания, самые яркие... мама, игры со старшим братом, удивительные рассказы воинов и купцов о дальних странах и приключениях, первая влюбленность... а я... или это и есть я? Кто я? И где я? И я здесь навсегда? Уже до конца своей жизни? И какими еще якорями надо здесь укрепиться, чтобы не сорвало, не выкинуло, не опрокинуло? И я не увижу... что? Что было там, в прошлой жизни? Родные люди? Так они есть и здесь. Стоят за спиной и, вроде бы, рады за своего командира. Любовь? Вот, держит меня за руку, сжимает и с тревогой смотрит в глаза. Новые открытия? Ха! Да здесь их столько ждет меня, только успевай менять седло на весло, а бандану на панаму... Знания? Узнавать все самому все-таки прикольнее, чем просто прочитать в интернете мельком, забыв сразу, уйдя по «левой» ссылке. Комфорт? При моем теперешнем положении я, пожалуй, живу комфортнее, чем раньше, любой каприз, ну, почти любой. Еда? Кухня и десять человек жарит, парит, варит тебе, свежее, вкусное, неповторяющееся. Это не недельный супчик из холодильника. Страх болезни или раны? Так включай голову, думай о последствиях. Ты единственный здесь человек, который знает закон притяжения и закон спроса и предложения, эвклидову геометрию и комплексные числа, таблицу химических элементов и зачаточные основы медицины, который видел многокилометровые мосты и туннели, космические капсулы и фронтовые штурмовики, поэтические альманахи и художественные галереи, миллионные библиотеки и многотысячные университеты...
Единственный, кто горел в танке, замерзал с ледорубом на заснеженном перевале, прыгал с парашютом, смотрел кинофильмы на большом экране, общался с человеком, который находился на другой стороне шарика, прочитал больше всех книг и слышал десятки языков. Мало?
И можно было бы накидать самому себе пафосные фразы, типа... а не хочу даже их здесь произносить, вы сами все их знаете, зачем еще раз вбивать их в голову, нет, оттолкнусь не от того, что надо, а от того, что хочу.
Только сейчас понял, что стоит мертвая тишина, и все смотрят на меня, а Орха одной рукой сжимает мою, а вторую поднимает к лицу в полном недоумении. И я теперь здесь не просто гость, вот стоит человек, жизнь которого теперь полностью зависит от моей, если другие, если что, будут помнить, но будут жить дальше, то вот эта девушка без меня хлебнет столько горя, что этого никак нельзя допустить. Вздрогнул, встряхнулся и выпрямился:
— Я, герцог Корт Поду, хочу взять в жены виконтессу Орху Окар и не имею преград для этого.
— Я, виконтесса Орха Окар, хочу взять в мужья герцога Корта Поду, делаю это без принуждения и не имею причин, которые могли бы этому помешать.
— Я, бургомистр коронного города Подух, Лит Решш, объявляю вас, герцог Корт Поду, и вас, герцогиня Орха Поду, мужем и женой. Да послужит ваш брак процветанию и величию всего герцогства. Ура!
