— Устояли, молодцы, — я бросил взгляд на реку. Пятый корабль теперь спешил высадиться на берег, там, по-видимому, оценили, что нас не много, и вся слава может достаться тем, кто на берегу. — Ждем.

Лаги черепахой, закрываясь от болтов, снова приблизилась к нашему строю, но тут сначала с правого боку в них разрядились три баллисты, пробивая полутораметровыми стрелами бреши в обороне, а затем оттуда же выскочила моя «кавалерия». Полтора десятка тяжелых рыцарей разгоняясь целилась в бок вражеского построения ближе к его тылу, там, где прятались арбалетчики и явно не самые лучшие воины. Только бы Жу не увлекся, вчера мне пришлось несколько раз повторить ему, чтобы он не застревал в свалке, где можно потерять и лошадей, и обученных рыцарей, а просто проскакать, внося сумятицу и ... смерть, конечно, в порядки врагов.

Конница оттянула на себя внимание, раздавив тыл врага и ускакала для перестроения за наши порядки, прятать их теперь не было смысла. Лаги тем временем снова попытались проломить наши щиты, но увязли. Их левый фланг, деморализованный конницей, отступил, а вот правый подвис в рубке. С пятого целого корабля, который вывалился на мель, спрыгивали еще не участвующие в драке бандиты и бежали на берег, когда они выскочили с уреза на верх, я скомандовал:

— Бегом! Слушать мои команды! Держать строй!

Мы выскочили из оврага и бросились вдоль берега, отсекая лагов от кораблей. Вторая группа заметила нас слишком поздно, часть бросилась обратно, боясь, что мы захватим их драккар, вторая побежала к передним. Я остановился на берегу, подбегающие дружинники выстраивались передо мной в строй, подгоняемые десятниками. Бегущие на нас лаги стали притормаживать, они не ожидали, что нас будет столько много.

— Десять шагов вперед! Стой! Арбалеты целься! Пли! Перезаряжай! Десять шагов вперед! Стой! Равняй строй! Копья! Держать!

Бородатые заросшие мужики с ревом вбиваются в наши ряды, звон железа, вопли, крики.

— Держать строй! Липп, где знамя? Арбалетчики! Пли! Десять шагов вперед!

Конница снова разгоняется для удара. На лугу лаги оказываются между нашими двумя строями, они не успевают соединиться, так быстро все происходит. Нам на руку и то, что здесь собраны разные отряды, которые слушаются только своих командиров, а теперь в свалке не слышно никого. Рыцари снова проносятся между в щели между двумя отрядами, снося всех на своем пути, и через сто шагов начинают разворачиваться для третьей окончательной атаки.

Я вижу, что наш противоположный левый фланг прогибается, выскакиваю перед строем, Липп рядом со мной с черным флагом, на котором полыхает глазницами жуткий череп.

— Банзай! — ору я изо всех сил, все горло сорвал, больше не получится, но меня слышат, весь противоположный ряд взревывает:

— Банзай!

Мои сзади тоже орут, и рыцари, потрясают мечами над головой, и оттуда тоже слышится: «Банзай!»

Бросаюсь вперед, передо мной лаг, пытается выдернуть стрелу из бока, видит меня, но не успевает закрыться, полосую и не останавливаясь бегу дальше. Еще двое, один замахивается мечом, отшагиваю в сторону, закрываясь вторым, который закрылся щитом, удар параллельно земле над щитом тычком в лицо, уход ему за спину, удар второму по руке с мечом, он отшатывается и падает на колени, его уже рубят, бегущие за мной. Прыжок вперед, справа и слева какие-то фигуры, мозг уже отключился, глаза только определяют, что одежда чужая, не серо-зеленый балахон, а черная или коричневая. Прыжок влево, меч вбок, а не зачем было так широко копьем махать, а вот копье мне и кинуть вперед, ага попал, прыжок вправо, блок, отскок, блок, а вот так, когда меч прокручивается кистью, что... не видел... какая башка у тебя твердая. Ух, ты... с топором... это серьезно... и неудобно для мечника, нет, дорогой, на меч я это ловить не буду, а щита нет, нет у меня такого навыка, мимо, а вот по опорной ноге... не ожидал... конечно, что прыг-прыг... упал, ну, не до тебя тогда. Ох, обгоняют, чего это так, я еще хочу... А что там напротив, а, там с одной стороны Оди, добряк Оди с таким дрыном, что всем вокруг грустно, а с другой барон Жу, милашка Жу, с кистенем размером с голову ... его голову. Как там... взмахнул налево — улица, направо — переулочек. Ну, как-то так. Не распыляться.

— Сомкнуть строй, — выдавливаю я еле слышно.

— Сомкнуть строй! — орет Липп рядом. — Держать строй, висельники!

Все плохое от меня запоминает, нет чтоб чего хорошее, только ругательства.

— Сомкнуть строй. Арбалетчики. По своим не попасть.

— Сомкнуть строй! — орет Липп. — Арбалетчики, готовсь! По своим не попасть! Пли! Перезаряжай!

Лаги отхлынули от рыцарей вправо, остатки выдавливались в свободное пространство, наши построения стали смыкаться, что сыграло нам на руку. Теперь можно было целиться спокойно, не боясь зацепить своих напротив, и стрелки начали уверенно поливать разбойников.

— Банн. От берега отрезаем. Конницей.

— Банна к командиру! Рыцари! Держим берег! Не даем вернуться на корабль!

Враги тоже поняли, что проигрывают и попытались прорваться к берегу, растянули свой строй, часть, особо наглые, бросились ко мне, обозначенному черным знаменем, смертники...

— Эй, барон, вызываю тебя на бой! — заорал один из них.

Эх, вот и чего им не спокойно умереть...

— Ты трус, барон! Выходи!

Авторитет терять нельзя. Все остановились, внизу у кромки воды конница продолжала гонять кого-то, на корабли лезли бойцы Кама, захватывая их, кто-то летел с палуб в воду. Перед нами осталось человек пятнадцать с этим наглым во главе.

— Эх, а я уже думал позавтракать, — просипел я. Стоявшие рядом гвардейцы покосились на меня. — Всех убью, один останусь.

Вышел вперед. Передо мной стоял лаг, чуть ниже меня, но более крепкий, вернее, заметно крепче меня. А вот как у тебя, морячок с ногами, какие- то кривоватые, что же потанцуем. В руках у него был меч, примерно такой же как у меня. Опыт или молодость? Опыт или наглость? Опыт или скорость?

Пошел по кругу, отпихивая своих бойцов, расширяя строй. Пошел дальше, также нагло отпихивая рукой стоявших лагов, те опешили от такой борзоты, последний, совсем молодой пацан с ошалелыми глазами, испуганно смотрел на меня.

— Бу! — приблизил свое лицо к нему.

— Ай! — тот отступил и упал на задницу. Строй грохнул смехом.

Лаг внимательно смотрел на меня, поворачиваясь ко мне лицом.

Ладно, «идти, так идти». Страха не было... такие правила игры... можно было, конечно, просто приказать пристрелить оставшихся, но мне нужен был безусловный авторитет у смотрящих на меня людей. Что же делать, если сейчас этот авторитет можно было завоевать только нашинковав кого-то железом, пусть он этого и заслуживает.

Повернулся боком к лагу. Поза «всадник на лошади», присел, меч сзади параллельно земле. Мой «полуторник» это, конечно, не катана, но не зря же я уже полгода машу им хотя бы по полчаса в день. Взгляд расфокусировался, осталась только фигурка противника и огонек острия его меча. Визави явно озадачился сначала, но потом отбросил сомнения, взревел и бросился на меня, поднимая своим мечом. Быстрый подшаг, взмах, он только возносит свою железяку, мой удар навстречу, лезвие разрубает лицо, чтобы не упасть, падаю на колено, руки вверх, меч закрывает голову и бок, лаг, уже захлебываясь кровью, бьет по моему мечу, отшагиваю, поднимаясь, и сношу ему голову напрочь. Все.

— Банзай! — орет Липп.

— Банзай! — орет все войско.

Сзади что-то шевелится, но меня дергают за щиты, а туда разряжают арбалеты.

— Ура, герцогу! Ура-а-а!

Все болит, связки растянуты, надо мне меч полегче все-таки найти, говорить не могу, только сипеть, штаны порваны, и где успел, шлема опять нет на голове, опять весь в кровищи, и в своей тоже, порез на плече и на ноге, и не заметил в пылу драки, грязь и пот уже и не считаются, и настроение поганое, несмотря на победу.

— Зачистить все. Банн, потери?

— Считаем еще, командир. На кораблях еще бьемся.