— Куда столько кирпича, ваша светлость?
— Стену будем кирпичную строить вокруг города, бургомистр, так что можете начинать разбивать места и копать ямы под фундаменты.
Про стену я завернул, конечно, тут пока и на дома-то с трудом, но пусть шевелиться.
Зима, смерть отца, мое воскрешение, драки с баронами, с морскими разбойниками, приход новых людей из леса, из разгромленных деревень и баронства Саг, очень сильно встряхнули город Подух и окрестности. Все забегали и зашевелились. Пришел первый плот с верховьев реки с железом, углем, бревнами, шкурами. Кузнецы зашивались, стуча днем и ночью, работяги пилили бревна на доски, точили камни, ставили фундаменты. Ткачихи шили и так далее. Кто не занимался «бизнесом» готовил, убирал, стирал... Бегали же уже не только по замку, но и по городу, «движуха», блин... шевелись, а то герцог увидит, как ты плетешься, получишь «люлей» ... злой я, да.
Проехал по соседям. Лапаям показал лоток для промывки золота, выпали в «осадок», когда сказал, что золото почти все в песке — песочек золотой, а самородки — это редкость. Налил пару бочек их битума или как его назвать, внизу совсем жесткий, это битум и есть, а сверху лужи уже был или мазут или другое, но жидкое, вонючее и горючее. Это было хорошо. Договорились о добычи. У Окара посмотрел на серебряную шахту, там же и медь и еще что-то в руде. Выплавят, тогда и посмотрим. Жу не удивил, вояки есть вояки, ничего менять не собирались, но я и не настаивал, как говориться, если работает, то не трогай. За меня и слава мне, хорошему.
И вот посевная началась... а я... я повесил на своей башне на верхней площадке гамак, ну скамейку на подвесах... ветер теплый, солнышко, вид на реку, девушка красивая сидит рядом... красота...
— Как ты такое придумываешь?
— Это не сложно, я тебя научу. Вот, например, берем два кирпича и большой кусок стекла локоть на локоть... что можно из этого сделать?
— В смысле?
— В смысле смысла... хе-хе, два кирпича и стекло, что можно из этого сделать?
— Ничего...
— Разве? Вот так поставили, сверху стекло, закрыли что-то от дождя, поставили боком в наклон, в тот же дождь воды набрали, теперь два друг на друга и стекло сверху, оп... манерный стеклянный столик...
— Стеклянный столик?!
— А что? Маленький, красивый, стоит возле кровати, на нем там... бокальчик с вином, то есть, два бокальчика и конфетки...
— Так и не сделал... хочу такой столик!
— Вот, что еще... подсветить что-то, хуже, чем зеркало, но все равно, придавить между, чтобы не улетела на ветру... карта там, или еще что-то... разбить и сделать оружие... два кирпича и стеклянный нож...
— Жалко...
— Это для примера, что еще? Вставить в проем, придавить кирпичами, чтобы не выпало, ну, это самое тривиальное... э-э-э-... самое обычное. Видишь, сколько придумали...
— Придумали? Ты придумал... а я...
— Ты у меня умная, пробуй, думай, все получится...
— Точно? Смогу?
— Ты знаешь, это через поцелуи передается, давай поцелую...
— Врешь ведь...
— Видишь, уже умнеешь, ай, больно...
Глава 37
Большая армада.
«Пятнадцать кораблей на замок дурака,
Йо-хо-хо, и бутылка рома...»
Вячеслав Молотов.
Рано утром на взмыленной лошади прискакал один из стражников, которых посылали в замок Угу. Совсем молодой пацан свалился с коня мне под ноги возле ворот замка, его заметили издалека и успели разбудить меня.
— Вашасвет... кхе-кхе...
— Воды бойцу! Липп, затаскивайте его внутрь, здесь слишком много людей.
Парень жадно выпил ковш воды, размазывая грязь по пыльному лицу.
— Отдышался? Как звать?
— Нарт, ваша светлость!
— Тихо, спокойно, с самого начала... давай.
— Приехали в Угу, барон сказал, что не знает, кто в замке, но народ оттуда все еще идет к нему.
— Так, дальше.
— Поскакали в замок Саг. Пустой. Какие-то бродяги... в городке никого нет. В местной деревеньке осталось дворов пять, но попрятались, когда мы ...
— Понял, дальше. На, выпей вина чуть и бутерброд.
— Спасибо, ваша светлость. Вкусно. Старший сказал: «скачем в Тору, герцог приказал дорогу разведать, значит нечего назад поворачивать».
— Молодец, наш человек.
— Дорога есть, чуть заросшая, но есть, деревьев много поваленных и мостков совсем нет, только вброд, где надо.
— Ага...
— Там народу... ух... хорошо в порту наш флаг увидели на корабле, нашли наших. Граф с купцом уехали в Лароду, а Рем с десяткой их ждет. Но...
— Что?
— Там были корабли лагов, не воевали, а стояли до этого. На наших задирались, ругались сильно, но Рем на корабль не кого не пустил.
— Так, и?
— Он сказал: «скачи к герцогу стрелой, ты самый легкий, лаги к нам в Поду идут всеми силами».
— Сколько их кораблей было?
— Пять, ваша светлость.
— Эх, — это Банн сбоку, я повернулся к нему. — Сорок-пятьдесят человек на борту, если по дороге никто не догонит еще, то двести человек, ваша светлость.
— А что лаги с Торой не воюют? Налейте ему еще.
— Ваша светлость, — молодой снова хлебанул из кувшина, — не знаю. Там их не привечают, это точно, но один корабль приставал, и они на берег сходили, а остальные ... в море.
— Все рассказал?
— Да, ваша светлость, скакал без отдыха...
— Молодец, Нарт, иди отдыхай... только никому ничего не говори.
— Понял, ваша светлость.
— Банн, гонцов в Жу, в Угу, в Сан и в Окар с Лапаем. Всех сюда, только пусть в Подухе не появляются, а в обход города туда, в лес за пристанью. Самый опытных разведчиков вниз по реке, только чтобы не мелькали. Собирай всех... говори, что едем всем войском форт строить на границе с Лародой. Да, вот еще, пусть Ксая по городку побродит несколько дней, не нравиться мне, что лаги в Тору заходили, совсем не нравится...
— Думаете, что...
— Думаю, что «да». Сколько у нас пленных на работах?
— Под сорок человек.
— Готовься, а я туда съезжу.
Проскакали через мост, эх, какое великолепие, широкий, красивый, по две башни на обеих сторонах с воротами, флажки трепещутся, благодать... а тут враги... всех «урою» ... Работяги уже позавтракали и разбирали инструмент перед работой, увидев меня выстроились в подобие строя.
Спрыгнул с коня, бросил повод Липпу, старший из стражников подбежал ко мне:
— Ваша светлость, без происшествий.
— Хорошо, все здесь?
— Еще никто не уходил, фундаменты поставили, сейчас срубы ставим.
— Привет, висельники! Поют, кормят? Проблем нет?
Что-то невнятно помычали.
— Домой хотите? Смотри-ка, оживились! Чего там жена не доена, корова не целована?
— Ха-ха-ха...
— Я так и знал. Короче, есть возможность срок сократить, — где-то это недавно было... в той жизни..., — драка у меня большая намечается. Не с Лародой, не с баронами, не волнуйтесь. С морским народом. Кто хочет из вас... беру к себе в войско. Если честно будете драться без страха и упрека, то после битвы отпускаю домой. Если ранены будете, лечу, даю денег и тоже отпускаю.
— А кто не хочет домой?
— Кто не захочет домой, то милостью прошу ко мне, только уже не пленниками, а дружинниками или рабочими мастерами, за денежку. Присягу дадите и вперед. Жилье построим, женщин сами найдете, если своей нет. Сегодня работайте как обычно, думайте, к вечеру скажите. Кто у вас тут старший? О, десятник, тебя не повесили за моего парня? Что? Его вдове отрабатываешь? Трое детей? Ладно, тоже дело. Вы меня услышали, а слово герцога Поду тверже железа. Поехали, Липп.
В обед второго дня прибежал Банн:
— В устье вошли, так пять кораблей и есть. Увидели столбы с головами и щитами, сошли на берег, прыгали там долго. Сейчас сюда гребут потихоньку. И к Ксае подошли...
— Кто?
— Из святого ордена какой-то новый...
— Вот ведь твари, ну я им устрою. Что приказал?
— Спросил, куда герцог уезжает с войском, и может ли сказать, сколько останется. Ответила, как вы сказали.
