Она просто женщина, говорю я себе, заказывая чистую водку и занимая свое место в баре. Красивая, но ничего экстраординарного. Этот город полон такими.

Проблема, конечно, в том, что в ней есть нечто определенное, чего я никогда не ожидал найти в женщине, то неопределимое качество, которое делает ее необыкновенной для меня. Я наконец-то нашел женщину, которая является моей ахиллесовой пятой, и, конечно же, она единственная, кого я не должен иметь ни при каких обстоятельствах.

Я игнорирую всех, кто подходит к бару со светлыми волосами. Я не хочу представлять лицо Лидии у женщины, похожей на нее, я хочу вообще не думать о ней. Но независимо от того, кто подходит: брюнетка, рыжеволосая, с густыми черными волосами, стройная, с пышными формами или спортивная, я не могу перестать сравнивать их с ней.

— Разбитое сердце?

Я бросаю взгляд рядом со мной и вижу великолепную женщину почти моего роста, которая стоит тут и смотрит на меня с веселой ухмылкой на лице. Она гибкая и плоскогрудая, в золотом мини платье, которое держится на цепочке, накинутой на ее блестящую кожу, ее густые черные волосы ниспадают шелковым водопадом почти до задницы. Я мгновенно представляю, как эти волосы наматываются на мой кулак, когда я натягиваю неровную юбку на ее гладкие бедра и вхожу в нее сзади, и я чувствую волну облегчения, которая сама по себе почти оргазмична.

По крайней мере, я все еще могу фантазировать о другой женщине.

— Ты немой? — Полные губы женщины подергиваются, когда она берет у бармена мартини, прозрачный и прохладный, с лимонной ноткой. Она подносит его ко рту, и капля прилипает к бантику купидона, когда она опускает его. У меня возникает желание слизнуть ее.

— Не так драматично, — говорю я наконец, поворачиваясь к ней лицом. — Можно сказать, у меня есть кое-что на уме.

— И ты хочешь перестать думать о ней? — Она улыбается, одна рука опускается на мое колено, когда она наклоняется ближе, и я не могу не улыбнуться в ответ.

— Ты очень дерзкая. — Мне это нравится в женщинах.

— И мне нравится отвлекать мысли мужчин от того, что их беспокоит. — Она моргает длинными черными ресницами, и я быстро улавливаю тот факт, что она не собирается делать это бесплатно.

Даже лучше. Я без колебаний плачу за компанию, если это добровольная компания. На самом деле, я часто предпочитаю ее. Можно не беспокоиться об обмене чувствами, не беспокоиться о том, что ни одна из сторон не получит того, что им нужно. Я испытаю оргазм и подарю несколько оргазмов своей партнерше, и ей будет щедро заплачено.

Выигрывают все.

— В таком случае, позволь мне угостить тебя выпивкой, и мы сможем обсудить наш совместный вечер. — Я подмигиваю ей, и она соблазнительно улыбается мне.

Даже когда я жестом приглашаю бармена подойти, я чувствую неприятное ощущение в животе, когда вспоминаю Лидию, хотя предпочел бы, чтобы этого не было. Я не хочу думать о том, какой она была на вкус, как она чувствовалась под моими руками, о ее прекрасном теле или ощущении ее рта…

Ну вот, опять.

Я заказываю напитки, поворачиваюсь к женщине и вижу, что подол ее золотого платья немного задрался к бедрам. Я не могу не задаться вопросом, надето ли на ней что-нибудь под ним.

— Какие вечера тебе нравятся? — Спрашиваю я ее, передавая мартини, и ее ресницы трепещут.

— Все, что угодно джентльмену, главное, чтобы он был к этому готов.

Я сделаю все, что ты захочешь за определенную плату.

К счастью для нее, у меня есть огромный банковский счет и член, и оба остро нуждаются в опустошении.

Я не трачу свои деньги беспечно, и сейчас как раз те времена, когда они пригодятся.

— Ко мне или к тебе? У меня пятизвездочный номер, но, если ты предпочитаешь собственное жилье.

— Ко мне удобнее, — говорит она, делая деликатный глоток мартини и с хорошим запасом. Она подмигивает мне, и я чувствую, как мой член подергивается от множества возможностей, которые это может повлечь. — Кроме того, это совсем рядом.

— Ну что ж. — Я плачу за наши напитки и встаю, протягивая ей руку. — Покажешь дорогу?

— Джентльмен, который сразу переходит к делу, я вижу. Надеюсь, ты не всегда такой.

Я придвигаюсь к ней ближе, ощущая округлости ее задницы на своих бедрах, когда провожу по ним пальцами. 

— Не волнуйся, — шепчу я ей на ухо, позволяя своему дыханию согреть его. — Я очень скрупулезен во всех вещах. И я не джентльмен.

— Мне нравится, как это звучит. — Она надевает тяжелое, подбитое мехом черное пальто и берет меня за руку, когда мы выходим на московский холод.

Я не намерен позволить этому пройти так, как это произошло с Элизабет, и превратиться в еще одну ночь, когда все, о чем я могу думать, это женщина, которую я не имею права хотеть. Я сосредотачиваюсь на всем, что в моих силах, чтобы отвлечься от мыслей о том, что Лидия, должно быть, делает в эту минуту. Прикосновение ее руки в перчатке к моей, хруст грязного городского снега под моими ботинками, тяжесть в воздухе, обещающая еще больше этого. Звуки уличного движения, свет уличных фонарей, отражающийся от лица моей прекрасной спутницы, обещание удовольствия впереди.

Ее отель, как и было обещано, находится всего в квартале отсюда, не такой роскошный, как тот, где я остановился, но все равно один из лучших в городе. Должно быть, у нее все хорошо с головой, думаю я, пока мы идем к лифту во французском стиле, и это неудивительно. Она красива и соблазнительна в городе, полном богатых мужчин, которые хотят удовольствия, а не любви.

Ее номер мягко и красиво оформлен в пастельных и золотых тонах – общей цветовой гамме отеля, насколько я могу судить. 

— Дай мне минутку, пока я переоденусь во что-нибудь более удобное, — говорит она, подмигивая. — Что ты думаешь о ванне с пеной и вине, чтобы начать наш вечер?

— Звучит восхитительно. — Мои напряженные мышцы согласны, я был на грани взрыва от стресса и возбуждения в течение нескольких дней, и даже двух оргазмов с Лидией и еще нескольких от моей собственной руки было недостаточно, чтобы расслабить меня. Я также сомневаюсь, что это сработает, но, по крайней мере, это будет началом.

— А что касается остального? — Ее рука задерживается на груди. — Хочешь испытать все полностью?

Я киваю.

— Ты можешь глянуть карточку там, чтобы выбрать то, что тебе понравится.

По моему опыту, отличительной чертой роскошного эскорта является отсутствие торговаться. В скромном меню я назову цены, и она последует моему примеру, зная, что, когда все закончится, я оставлю сумму, значительно превышающую ее стоимость. Женщина такого класса никогда не берет клиентов, которые, по ее мнению, нарушат это взаимопонимание, и это делает знакомство лучше для всех. Мы можем наслаждаться друг другом, не беспокоясь, не колеблясь и не останавливаясь для повторных переговоров, а затем идти своими путями, полностью удовлетворенные.

Я откладываю меню, вытаскиваю свой тонкий бумажник, чтобы оставить деньги для этой цели в деревянной коробке на ее прикроватной тумбочке, из которой доносится аромат розы и лимона, когда я открываю ее. Я хочу получить полный опыт, как я уже сказал – доступ к каждой части ее тела, ничего не сдерживаемого, всю ночь для моего удовольствия и все, что мне может понадобиться, чтобы изгнать мою потребность в Лидии.

— Левин? — Я забыл, когда именно мы обменялись именами, но теперь я помню, что ее зовут Айва, по крайней мере, так она себя назвала. Я оборачиваюсь и вижу ее, стоящую в дверях ванной, пар уже окутывает комнату за ее спиной. На ней льдисто-голубой шелковый халат длиной до пола, но с кружевными вставками по бокам и рукавам, открывающими проблески ее кожи, когда она двигается, раздвигающийся до середины бедер, когда она выходит из дверного проема и тянется ко мне.

— Ты готов? — Ее взгляд скользит по мне. — Ты слишком нарядно одет. Позволь мне помочь с этим.

Я закрываю глаза, пытаясь сосредоточиться на успокаивающем прикосновении ее длиннопалых, нежных рук, когда они двигаются по моему телу, снимая с меня пальто, рубашку и брюки, ее ногти нежно царапают выступы моего пресса, когда она спускается к моему поясу, мягкость тыльной стороны ее ладони касается моего твердеющего члена, когда она снимает с меня брюки. К тому времени, как она заканчивает, ее пальцы скользят по мне в прикосновениях, которые должны казаться случайными, но я знаю, что они полностью преднамеренные, я возбужден, и я снова чувствую волну облегчения.