Жанна вышла замуж за молодого военного, который искренне верил, что для женщины работа противоестественна и нужна только чтобы продержаться до появления достойного мужчины. Или чтобы придать своему существованию хоть какой-то смысл, если достойный мужчина все-таки не появился. Жанна эту философию не разделяла, однако жизнью домохозяйки искренне наслаждалась, а потому с мужем не спорила. Она посвятила себя созданию уютного семейного гнездышка и воспитанию единственного сына Сережи.
Сыновей ее мужу Федору хотелось гораздо больше. Но не все в этой жизни зависит от наших желаний, забеременеть второй раз у Жанны так и не получилось. Многие думали, что уж теперь-то муж обязательно ее бросит, а зря. Федор жену действительно любил и детей хотел только от нее, так что их маленькая семья оставалась счастливой долгие годы.
Единственный сын отца радовал. Сергей вырос высоким, спортивным и умным. Он уверенно шел к успеху с ранних лет: поступил в какую-то уникальную элитную гимназию, занимался в бесчисленном множестве кружков и секций. Таиса, знакомая с парнем лишь поверхностно, признавала, что он действительно талантлив и далеко пойдет, даже если не по стопам отца.
Она никогда не общалась близко с этой семьей и удивлялась тому, что ее старшая сестра, независимая карьеристка, сохранила студенческую дружбу даже после того, как у них с Жанной почти не осталось общих интересов. А с тех пор, как Таиса поссорилась с собственной семьей, и с их знакомыми она пересекаться перестала.
Но тем больше было ее удивление, когда Женя позвонила ей сама и попросила встретиться с Зараевой. Таиса прекрасно знала, как тяжело ее сестре даются любые просьбы. Чтобы это произошло, должно было случиться нечто действительно серьезное. Поэтому унижать Женю отказом Таиса не стала, она связалась с Жанной и сама назначила встречу.
И вот теперь они сидели на летней террасе небольшого кафе. Таиса неспешно потягивала лимонад из высокого стакана и внимательно наблюдала за собеседницей. Жанна почти не изменилась за те годы, что они не виделись. Все такая же ухоженная, стильная, выглядящая моложе своих лет, и это хорошо. А плохо то, что в движениях появилась нервозность, не свойственная ей раньше, в улыбке и взгляде – нерешительность. Казалось, что Жанну что-то мучает, но она сама толком не способна понять, что именно.
Естественно, ей требовался не профайлер, а психолог. Но именно психологом Таиса и была до того, как стала ученицей Форсова.
– Так что случилось? – спросила она.
– Дело в том, что как раз ничего… Ничего не «случилось», если говорить о происшествиях. Но что-то все-таки идет не так.
– С чем именно?
– Не с чем, а с кем, – вздохнула Жанна. – С Сережей… Мне кажется, у Сережи происходит что-то… Не то.
Мать и сын всегда были близки, Женя не раз упоминала это при сестре. Сергей был сильным и самостоятельным, он давно уже не нуждался в матери так, как ребенок нуждается во взрослом. Но он признавал, как много Жанна сделала для него, чувствовал, как искренне она его любит, и отвечал такой же любовью – теперь уже не пламенно детской, а покровительствующей любовью мальчика, который превращается в мужчину.
Благодаря этой эмоциональной связи Жанна первой уловила странности, укрывшиеся от ее мужа. Сначала это были приступы плохого настроения, прежде не свойственные жизнерадостному Сергею. Потом он начал меньше бывать дома, но не рассказывал, где пропадает. Жанна решила было, что сын влюбился – почему нет? Однако первая влюбленность обычно дарит радость, Сергей же мрачнел с каждым днем. Он научился натянуто улыбаться и врать, что у него все хорошо. Так он сумел обмануть отца, который был уверен, что сын уже взрослый и со всем справится сам, но не мать.
– У него явно начались какие-то проблемы, – признала Жанна. Несмотря на разгорающуюся жару, она заказала горячий кофе. Вот только к напитку она так и не прикоснулась, просто грела руки о чашку.
– Был намек на то, какие?
– Ни одного! Я ведь пыталась понять, я искала… Узнавала, что у него по учебе – но там все идеально, как всегда! Его друзья не представляют, что могло случиться, хотя некоторые все-таки признали, что он отдалился от них… Может, заметили и другие, но ты же знаешь подростков: кто из них будет откровенничать с посторонней теткой? С какой-то конкретной девушкой друзья его тоже не видели. Я уже, если честно, даже худшее заподозрила, наркотики… Но и это не подтвердилось.
– Откуда такая уверенность? – удивилась Таиса.
– Через мошенничество, если честно. У него пару недель назад был плановый медосмотр, а я… Я хоть врачом и не стала, а связи кое-какие сохранила. Смогла договориться о том, чтобы ему сделали анализ на наркотики, не предупреждая об этом, а результат сразу мне. Так что я уверена! Дело не в этом, а в чем – не знаю… Раньше он мог поговорить со мной о чем угодно, а теперь как будто закрылся… Знает же, что я его никогда не предам, и все равно молчит! Или я себя накручиваю?
С ответом Таиса не спешила, она задумалась, стараясь вспомнить все свои немногочисленные встречи с Сергеем Зараевым. Парень и правда был открытый, эмоциональный, типичный экстраверт, который наслаждается общением с людьми. Ребенок, выросший в любви, без серьезных травм. Такой не будет болезненно реагировать на мелочи! И то, что Жанна не заметила никаких потрясений в его жизни, вовсе не значит, что их не было. Напротив, нечто по-настоящему серьезное он мог бы скрыть.
Это делало ситуацию сложнее. Если предварительный профиль, который Таиса составила на Сергея, был верен, проблемы у него действительно серьезные. И тут никакое «не может быть» не защитит. Иногда беды просто случаются, обрушиваются без предупреждения на тех, кто ни в чем не виноват. Только и остается, что справляться с последствиями…
– По-хорошему, ему нужно побеседовать с психологом, – признала Таиса. – Именно так: ему с психологом, а не тебе с психологом от его имени. Я не говорю, что все плохо, но… На основании того, что ты мне рассказала, я не могу сказать и что все хорошо. Все непонятно, Жанна.
Ее собеседница нервно кивнула, сильнее сжимая чашку с остывшим кофе.
– Я знаю! То есть, не знаю, а чувствую… Я его просила сходить к психологу, но он не хочет.
– Почему? Его поколение относится к этому куда проще, чем наше.
– Чем мое, ты хотела сказать, – криво усмехнулась Жанна. – Понимаешь, тут больше дело в Феде… Он резко против. Он считает всех психологов шарлатанами, а тех, кто к ним обращается, слабаками. Он Сереже с детства внушал, что мужчина должен справляться со своими проблемами сам. С любыми проблемами! А если тебе нужен поход к психологу – ты баба… Мне это всегда не нравилось, но раньше я с ним не спорила. Мне казалось, что нас это попросту не коснется! А теперь…
Она запнулась, и Таисе пришлось продолжить за нее:
– А теперь уже поздно. Сергей вырос с многолетним убеждением, что обращение за помощью к психологу – слабость, за которую отец его никогда не простит.
– Вот именно! Я пыталась поговорить с Федей, указывала, что с Сережей что-то не так… А он пошел и спросил у Сережи прямо: «Сын, в чем проблема?». Сережа, конечно же, ответил, что ни в чем, мать придумывает, и оба посмеялись! Но как будто он мог ответить иначе… Таечка, послушай, мне просто не к кому больше обратиться!
Что ж, ее план был настолько бесхитростен, что Таиса даже не стала просить пояснений. Жанна собиралась притащить ее в гости и заставить Сергея побеседовать с ней. Если бы об этом узнал Федор, она всегда могла заявить, что просто пригласила подругу, а та, будучи профессионалом высшего уровня, совершенно случайно заметила болезненное состояние их сына и предложила помощь. Счастливое совпадение.
Таисе этот план не нравился. Она давно уже не проводила консультации, а с подростками и вовсе никогда не работала. Хотелось отказаться сразу, а она не могла. Таиса слишком хорошо понимала: тогда Сергей вообще останется без помощи.
Ей нужно было оценить его состояние при личной встрече, а не со слов матери. И если причины для беспокойства и правда обнаружатся, у Таисы будет возможность убедить его обратиться к психологу, пусть даже тайно.
