Джулио открывает дверь черного "Бентли", а когда я забираюсь внутрь, закрывает ее и спешит обойти машину спереди, чтобы сесть за руль.

Пока мы отъезжаем от склада, он молчит.

В пяти минутах езды от La Torrisi, ресторана, который я открыл, когда мне был двадцать один год, Джулио спрашивает: — Почему?

Не отрывая взгляда от вида за окном, я отвечаю: — Почему я не разрешаю тебе быть моим охранником?

— Да.

— Потому что моя работа - защищать тебя. А не наоборот.

— Но...

— Хватит, Джулио, — огрызаюсь я. — Господи.

Когда он паркует машину перед рестораном, в его тоне слышится раскаяние: — Я не хотел тебя расстраивать. — Оглянувшись через плечо, он встречает мой взгляд. — Я просто хочу быть в состоянии обеспечить твою безопасность.

Вздохнув, я смотрю на него и отвечаю: — А я хочу, чтобы ты был в безопасности. Это мой долг как старшего. — Наклонившись вперед, я кладу руку ему на плечо и сжимаю его. — Я обещал твоему отцу, что буду присматривать за тобой. Позволь мне сдержать свое обещание.

Уголок его рта приподнимается, затем он кивает. — Хорошо.

Открыв дверь машины, я говорю: — Пойдем. Давай поедим.

Он хихикает, вылезая из машины, и как только мы заходим в ресторан, я слышу громкое урчание желудка Джулио.

— Сделай свой заказ, а потом встретимся в офисе, — бормочу я, оставляя Джулио в главной части ресторана.

Как только я вхожу в свой кабинет, мой телефон начинает вибрировать, и когда я достаю его, то вижу на экране имя Франко.

Франко - один из глав Коза Ностры. Я близок с Дарио, Анджело и Дамиано, но Франко - мой лучший друг.

Я отвечаю с улыбкой: — Привет. Как дела?

Я слышу, как он зевает, прежде чем пробормотать: — Черт, я умру от недосыпания.

Я смеюсь, садясь за свой стол, и, включив ноутбук, говорю: — Вот что бывает, когда у тебя тройняшки.

Франко женился несколько лет назад и только что стал гордым отцом трех прекрасных малышей. В последнее время я не часто его видел, потому что семья занимает все его время.

Если подумать, то и Анджело я вижу нечасто. Он так же занят своей женой и ребенком.

Я не единственный холостяк в нашей группе. Не похоже, что Дарио и Дамиано остепенятся в ближайшее время, так что я по-прежнему провожу с ними время раз в две недели.

— Да-да. — Франко снова зевает, прежде чем прочистить горло. — Твой груз добрался до Перу без проблем.

— Спасибо за новости. — Откинувшись в кресле, я спрашиваю: — Когда мы уже встретимся?

— Ты всегда можешь приехать и помочь с детьми.

Я разражаюсь смехом. — Я пас. Я не очень хорошо отношусь к плачущим детям.

Джулио заходит в кабинет и садится напротив меня.

В этот момент я слышу детский плач на другом конце телефона, и Франко испускает усталый вздох. — Мне пора.

— Удачи, — усмехаюсь я, прежде чем завершить разговор.

— Франко? — спрашивает Джулио.

— Да. Он чертовски устал. Тройняшки не дают ему покоя.

Джулио смотрит на меня с минуту, а потом спрашивает: — Ты когда-нибудь собираешься жениться и завести детей?

Покачав головой, я переключаю внимание на экран ноутбука. — Нет.

— Но тебе нужен наследник, который займет место, когда ты уйдешь на пенсию.

Мои глаза переходят на его лицо, а затем возвращаются к экрану. — У меня есть Элио.

Джулио берет ручку из держателя на моем столе и, схватив липкую записку, начинает рисовать карикатуры. — Да, но Элио старше тебя. Что, если он уйдет на пенсию?

— Господи, да ты сегодня просто полон вопросов, — бормочу я.

Я открываю документ с перечнем запасов ресторана и проверяю, не заказал ли Ален, шеф-повар, слишком много ингредиентов. Этот ублюдок однажды заказал столько форели, что ею можно было бы накормить целую армию, и три четверти ее пришлось выбросить на помойку.

Джулио наклоняется вперед и прикладывает маленький квадратик бумаги к экрану, а затем ухмыляется мне.

Он нарисовал карикатурного мужчину, держащего на руках кричащего ребенка.

Усмехаясь, он говорит: — Это может быть твоим будущим.

Я отрываю липкую записку от экрана, но когда я пытаюсь бросить ее ему, она летит на стол.

— Перестань играть и научись чему-нибудь.

Я жду, пока Джулио придвинет свой стул к моей стороне стола и начнет объяснять, как устроена кухня ресторана.

Не прошло и пяти минут, как этот ублюдок зевает и ворчит: — Где моя еда?

Смерив его серьезным взглядом, я спрашиваю: — Ты хочешь навсегда остаться водителем?

Он быстро качает головой. — Конечно, нет.

— Чем быстрее ты всему научишься, тем быстрее тебя повысят.

Его бровь приподнимается. — Повысят?

Я хотел отложить разговор о том, что Джулио будет обучаться, чтобы занять место Элио, но, подумав, что ему нужен стимул, говорю: — Я хочу обучить тебя для должности младшего босса Элио. Как думаешь, справишься?

На его лице отражается шок, и он смотрит на меня целую минуту, осмысливая сказанное.

В дверь постучали, и я говорю: — Войдите.

София, одна из официанток, входит в кабинет с подносом и ставит его на угол стола. Обычно Джулио заигрывает с девушками, но в этот раз он все еще смотрит на меня с изумленным выражением лица.

— Это все? — спрашивает София, не сводя глаз с Джулио. Очевидно, что она неравнодушна к моему младшему брату.

— Да. Можешь идти, — бормочу я.

Когда за ней закрывается дверь, уголок моего рта приподнимается, и я кладу руку ему на плечо. — Теперь ты понимаешь, почему я не разрешаю тебе тренироваться в качестве охранника?

Он с готовностью кивает, но затем его черты лица напрягаются от волнения.

— Это будет очень тяжелая работа, — предупреждаю я его.

Он снова кивает, все еще пораженный.

Я жестом указываю на поднос. — Ешь, пока еда не остыла.

Джулио не сводит с меня глаз, и в его голосе звучит недоверие: — Ты хочешь сделать меня младшим боссом?

— Ты мой младший брат, Джулио. Нет никого более подходящего для того, чтобы занять это место, когда мы с Элио уйдем на пенсию. — Я говорю это нечасто, но это общеизвестно.

Улыбка расплывается по его лицу, и он, счастливый как черт, бросается вперед, чтобы обнять меня.

— Я не разочарую тебя, Ренцо, — обещает он, его голос напряжен.

Поглаживая его по спине, я отвечаю: — Я знаю.

Глава 3

Скайлер

С каждым днем я слабела, а папа все больше волновался.

Когда доктор Бенталл сказал нам, что у меня закончился срок, я с трудом пыталась осознать тот факт, что скоро умру. В голове пронеслось миллион мыслей.

Как несправедлива жизнь.

Я слишком молода.

У меня почти не было шансов на жизнь.

Что произойдет, когда я умру?

Есть ли рай, или все будет как до твоего рождения, где все только черное?

Я никогда не смогу управлять собственной кухней.

Я больше никогда не буду готовить еду для папы.

Я никогда не выйду замуж, и папа не поведет меня к алтарю.

У меня не будет детей.

Это несправедливо.

Но мысли постепенно улетучивались, и вместо них во мне поселилось странное принятие того, что «все так, как есть».

Невозможно бороться с неизбежным.

Всякий раз, когда мне казалось, что что-то слишком трудно или невозможно, я как-то справлялась с этим. Так же и со смертью. В конце концов, я смирилась с тем, что меня ждет, и не теряю рассудка.

Отец заходит в больничную палату, и усталая, но счастливая улыбка появляется на моем лице. Смирившись со своей участью, я решила наслаждаться каждой секундой, проведенной с отцом.

Когда меня не станет, я хочу, чтобы он помнил мои улыбки, а не слезы.

— Привет, папочка, — бормочу я, мой тон наполнен всей любовью, которую я испытываю к нему.

— Привет, милая. — Он садится на кресло рядом с моей кроватью и берет мою руку в свои. Как всегда, он целует тыльную сторону моих пальцев, а затем его глаза окидывают каждый сантиметр моего лица.