– Когда она очистила твое имя как One-Shot, я сказал Марии, что если она увидит тебя снова, она будет для меня мертва. – Босс выпустил струйку дыма. – Я знал, что ни один танец с моей дочерью не будет безобидным, и я был прав.

Ярость, пронесшаяся через Доминика, забрала все его силы, чтобы не дать кулаку встретиться с лицом этого человека.

Не только Лука сказал ему не встречаться с ним, но и Мария. Неудивительно, что она не хотела приглашать его на свадьбу. Дом не хотел, чтобы она когда-нибудь пожалела об этом, и это была часть причины, по которой он приехал, в надежде, что ее отец будет там, чтобы увидеть, как его единственная дочь выходит замуж. С другой стороны, Мария больше не смотрела на него как на отца - да и не могла смотреть после того, как он отрекся от нее.

– Это непростительные слова, Данте, слова, о которых ты будешь сожалеть, когда твой сын отнимет у тебя все до последнего. Когда это случится, я хочу, чтобы ты помнил, что именно ты сумел уничтожить единственное ценное, что у тебя могло остаться, и ты сделал это сам.

– Ты не знаешь, каково это - быть отцом ребенка. – Сигара Данте разбилась, когда он ударил руками по столу и встал. – И ты не знаешь, каково это, блядь, когда твоя дочь выходит замуж за сына человека, который убил твою жену.

– Тебе наплевать на то, что ты обо мне знаешь, Данте. – Доминик разжал сжатый кулак и пошел к двери. Данте никогда не увидит дальше имени из семи букв...

– Мой отец Люцифер, - это все, что тебе нужно знать.

Пятидесятая глава

Правда обо всем этом

Если бы это зависело от Марии, они бы пошли в здание суда и связали узел сразу после того, как кольцо было надето на ее палец. Имитация Элвиса Пресли могла бы жениться на ней, если бы ей было до этого дело, но Доминик не допустил бы этого. Он не хотел, чтобы свадьба была шуткой или выглядела так, будто решение было принято внезапно, даже если так оно и было. Мария, однако, никогда не видела себя готовой провести вечность с мужчиной в церкви, чтобы все были свидетелями. Черт, Мария вообще не представляла себя замужем за кем-либо. Поэтому они пошли на компромисс. У них будет небольшая свадьба только для семьи, а не объединение двух мафиозных семей.

Так было безопаснее, поскольку Один-Шот все еще был на свободе. Другая большая встреча семей закончилась бы еще большим кровопролитием, поскольку напряжение все еще оставалось высоким. Это устраивало Марию, потому что свадьба никогда не была тем, чего она хотела, а Доминик хотел, чтобы церемония имела смысл, и если его братья и сестры были там, а он женился на Марии, то это было все, что его волновало.

Всего за месяц Мария справила самую большую свадьбу для Катарины и Драго, так что справить маленькую за один день было не так уж сложно. К тому же, для этого у нее были люди. Благодаря тому, что ее семья владела крупнейшим отелем-казино в Канзас-Сити, они проводили несколько свадеб в год. Небольшая церемония и прием были легко организованы за несколько часов. Единственным декором, который нужен был Марии, был вид из окна.

Возможно, ее отец и не одобрил бы эту свадьбу, но Лука одобрил, и он с радостью позволил ей устроить такую свадьбу, какую она хотела.

Мария смотрела на себя в зеркало. Она перемерила столько свадебных платьев за эти годы и наряжалась каждый день своей жизни. Она могла бы купить самое дорогое и самое красивое платье в мире, но это не имело бы для нее никакого значения. Мария не искала красоты.

Если посмотреть на ее белое платье, то это было не совсем платье, так как оно состояло из двух частей. Легкая прозрачная юбка сидела высоко на талии и каскадом спускалась по длинным ногам, позволяя увидеть малейший намек на загорелую кожу. Под ней был надет комбинезон, который обнимал каждый изгиб, напоминая обнаженное платье, которое она надела на их свидание. Он был с низким вырезом и сделан из тончайшего кружева, демонстрируя ее идеальную грудь. Платье было настолько идеальным, что даже таило в себе секрет, который она не могла дождаться, чтобы раскрыть Доминику в конце вечера.

Ее макияж был безупречен: любимая нюдовая помада и мягкий гламурный макияж глаз с крыльями. Ее золотистые волосы были идеально завиты, а затем уложены в легкую волну. Теперь ей не хватало только последнего .....

Мария полезла в шкаф за туфлями на каблуках, но тут же остановилась, увидев коробку, лежащую на бархатной скамье посреди комнаты.

Она прочитала записку, лежавшую сверху.

Для моей принцессы. Я люблю тебя.

-Вашему будущему первому мужу

Мария не могла сдержать улыбку, когда осторожно положила открытку, а затем взяла в руки коробку. Купив тысячи пар обуви, она знала, что ее ожидает, но ничто не могло подготовить ее к тому, что внутри окажется совершенство.

Туфли на шпильках с классическим заостренным носком были инкрустированы кристаллами Сваровски, которые сверкали, когда она надевала их на ноги, но именно красные туфли доказали, что у него есть вкус.

Мария Карузо действительно выходила замуж за идеального мужчину...

Для меня.

* * *

Впервые Доминик надел настоящий итальянский костюм, который подходил для Карузо, но был сшит на заказ. У него были туфли, но, глядя на коробку, он подумал, что, возможно, сменит их, когда возьмет записку.

Для моего красного нежнего мужчины.

С любовью, твоя принцесса.

Открыв верхнюю часть коробки, он увидел дорогие мужские черные парадные туфли от любимой марки Марии - Лабутина.

Улыбаясь, Доминик не мог поверить, что они оба, даже не подозревая об этом, купили одинаковые подарки. Теперь у него и его невесты будут одинаковые туфли с каплями крови.

Доминик Лучано действительно женился на идеальной женщине...

Для меня.

* * *

Спустившись по ступенькам, Мария уже собиралась открыть дверь, чтобы идти на свадьбу, как вдруг входная дверь распахнулась.

– Папа? – Она замерла на месте, ошеломленно глядя на него. Оно тут же прошло, когда она вспомнила те три слова – Прости, что не пригласила тебя на свои похороны. Наверное, я забыла.

– Мария, я пришел поговорить с тобой, – сказал он, когда она попыталась пройти мимо него.

– Я умерла для тебя, вспомни...

– Пожалуйста, – Он указал на диван, – Мне нужно кое-что сказать.

Приняв искренний тон отца, она села на диван, желая услышать, что он скажет.

Данте расстегнул пиджак, садясь рядом с ней. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы найти нужные слова. – Я не знаю Доминика, но я знал его отца, и хотя я не могу считать сына ответственным за грехи его отца, ты не можешь ожидать, что я смогу смириться с тем, что Люцифер забрал любовь всей моей жизни. Когда я вижу Доминика, я вижу Люцифера, я вижу человека, который забрал у меня жену.

– Тогда тебе следовало узнать его получше. – Мария произнесла эти слова так неумолимо – Потому что тогда ты бы вообще не видел Люцифера.

– На это нужно время, Мария – Данте пытался заставить ее понять. – Время, которое я планирую потратить на работу с ним в качестве нового босса Лучано.

Мария подняла бровь, увидев ответ на лице отца. – Но не в качестве моего мужа.

– Ты. - Карузо; я ожидал, что ты выйдешь замуж за одного из моих людей.

– Нет, ты хотел, чтобы я вышла замуж за Сала. – поправила его Мария. – Скажи мне, как ты можешь оправдать то, что я выхожу замуж за одного сына Люцифера, но не за другого? Когда ты смотришь на Сала, ты видишь Люцифера?

– Когда я смотрю на Сала, я вижу мальчика, которого я забрал с улицы и которому Люцифер позволил сгнить. Он был его отцом, но не воспитывал его, как других своих детей. Когда я смотрю на Сала, я вижу сына.

– А я вижу брата. – сказала ему Мария то, чего он не мог понять.

– Если ты ожидал, что я влюблюсь в одного из твоих солдат, то тебе не следовало воспитывать меня рядом с ними.