— Настанет день, когда у нас появится враг, будь то в городе или за его пределами, и я бы хотел, чтобы ты был на моей стороне. Я не смогу защитить Хлою в одиночку.

Дом видел, что он все еще хотел, чтобы они работали вместе, но ему еще предстояло это доказать.

— Ты хочешь, чтобы я и мои люди были готовы умереть за нее, а не делить город.

— Ты тоже этого захочешь, ты знаешь, — предупредил его Лука. — Ты тоже захочешь, чтобы я и мои люди были готовы умереть за женщину, которую ты любишь.

— За женщину, которую я люблю, твои люди уже готовы умереть, — прошипел за его спиной Доминик, давая понять, что это не одно и то же.

Подчиненный издевался над ним, говоря суровую правду.

— Их любовь к Марии умрет, как только она станет Лучано.

— Хорошо, что она не выбрала меня, —пробурчал он в ответ.

Он снова уставился на свой пистолет, пора было решать, что делать.

— Я ни разу не думал о том, чтобы управлять этим городом вместе. Я давно пообещал себе, что займу трон и стану королем. — Доминик перевел взгляд своих лесных глаз на зеркало заднего вида. — Ты всегда будешь нуждаться во мне больше, чем я в тебе. Ты рожден для этой жизни, Лука, но... я создан. — С последними словами Дом отпустил бугимена на свободу, и оба узнали, кто действительно заслуживает носить корону.

— Скажи мне, — сказал Доминик, открывая дверь машины, решив оставить Луке несколько последних слов перед отъездом, — за что, как ты думаешь, Мария никогда тебя не простит? — Он насмехался над боссом, отплачивая ему за те мысли, которые тот навязал ему. — За то, что не выяснил, кто из твоих людей – Ван-Шот, пока Лео не потерял глаз... или за то, что не сказал ей, кто такой Кейн на самом деле?

* * *

Сидя в своем "Мустанге", Доминик продолжал наблюдать за квартирой с завязанным в узел желудком. Желчь поднималась с каждым часом, зная, что, скорее всего, происходило внутри, но он должен был сидеть здесь и просто позволить этому случиться, как бы больно ему ни было.

Как только наступило пять утра, Дом пошел открывать дверь своей машины, нуждаясь в рвоте. Прошло много времени с тех пор, как эмоции вызывали у него тошноту. Как раз перед тем, как содержимое, которое он вчера поместил в желудок, должно было подняться, он увидел фигуру, выходящую из здания.

Тихо закрыв дверь машины, он начал успокаиваться. Он подождал, пока человек в кепке и свитере сядет в свою машину и выедет с парковки, и только после этого начал его преследовать.

Следуя за машиной, он не использовал фары, хотя солнце еще не взошло, полагаясь на свою память, хорошее зрение и фары машины впереди.

Он не ожидал, что тот уедет так рано, думая, что ему придется ждать, пока он уйдет на работу или уедет позже. Именно поэтому Дом решил последовать за ним, чтобы узнать, куда, черт возьми, он направляется в такую рань.

Не зная, чего он ожидал, когда въехал в парк Канзас-Сити, он решил, что должен был догадаться, когда мужчина вышел из машины, чтобы натянуть капюшон на кепку, прежде чем побежать трусцой.

Этот парк сильно отличался от того, что находился на соседней улице от его дома. Как и все остальные, этот парк располагался на богатой стороне города, с красивыми видами, по которым придурки любят бегать трусцой рано утром.

Человек, за которым он наблюдал, мог быть из Блу Парка, но он не жил там долгое время.

Так и есть.

Это был еще один способ притвориться тем, кем он не был.

Выскочив из машины, Доминик побежал за ним, в ярости догоняя его. Затем он подождал, пока тот окажется в нескольких футах от него, прежде чем дать ему знать о своем присутствии.

— Кейн! — крикнул Дом над безлюдным парком, когда солнце начало подниматься.

Фигура перед ним оглянулась через плечо, а затем удивленно обернулась.

— Какого черта ты делаешь...

— Нам нужно поговорить, — продолжал Доминик, сокращая расстояние между ними.

Оглянувшись через плечо, в ту сторону, куда он направлялся до того, как его остановили, тон Кейна стал серьезным.

— Это должно подождать, Дом.

— Не может… — это все, что он успел сказать, когда его кулак встретился с челюстью Кейна. Доминик ждал этого двадцать с лишним лет, и это было приятно.

Кейн медленно вытер кровь со рта, в его золотых глазах нарастал гнев, но голос оставался ровным.

— Если это из-за Марии, то я понимаю. Но сейчас я...

БРРРинг...

Звонок телефона в кармане прервал его.

Торопливо вытащив телефон, Кейн проверил, кто звонит.

Дом взглянул на его лицо и инстинктивно понял, кто это.

— Это она, да? — яростно спросил он.

БРРРинг...

Кейн поднял руку.

— Мне нужно, чтобы ты доверился мне...

БРРинг...

— Довериться тебе? — Доминик маниакально рассмеялся. — Почему бы тебе не ответить и не рассказать Марии правду о себе?

Брри…

Палец Кейна соскользнул, и вместо того, чтобы отменить звонок, он неосознанно ответил на него.

— Как ты думаешь, что она тогда о тебе подумает? — резко спросил Дом с извращенной улыбкой.

Теперь Кейн, наконец, сопротивлялся.

— Я планировал рассказать ей!

— Когда это было? До или после того, как ты трахнешь ее?

Кейн угрожающе шагнул к нему.

— Ты даже не знаешь ничего...

— Неужели разрушить гребаную жизнь Бристоль тебе недостаточно? Доминик вытащил свой "Глок" из-за спины, когда Кейн сделал шаг к его карману.

Прежний Кейн быстро вернулся в свои золотые глаза, а слова извергались из него, как яд.

— Я должен убить тебя...

БАНГ!

В глазах Кейна, когда телефон выскользнул из его руки и упал на тротуар, было то же выражение, что и в единственном глазу Лео, когда взрыв лишил его второго. Только Кейн потерял не только глаз.

Кейн посмотрел вниз, на отверстие, которое было проделано в его груди. Он прикрыл рану рукой, и кровь потекла по его пальцам, когда капли дождя начали слегка касаться их кожи.

Доминик поймал его прежде, чем его колени ударились о мокрый тротуар - смерть пришла поприветствовать его. Затем, позволив его телу полностью упасть на землю, его безраскаянные лесные глаза бессознательно направились к телефону, на котором высветилось имя Марии.

Он смотрел, как капли дождя бьют по экрану, сидя в луже крови, зная, что она все слышала и теперь ждет на другом конце линии.

Подняв разбитый телефон, упавший на землю, он услышал ее неуверенное:

— Алло...?

Он схватил трубку окровавленными руками, которые не смог бы смыть даже дождь, и уставился на лежащее перед ним мертвое тело. Он тяжело дышал, пытаясь перевести дух после этой стычки.

Он знал, как это подействует на нее, когда она услышит, чей голос доносится с другого конца... но Доминик все равно сделал это.

— Привет, Мария.

Двадцать четвертая глава

Я убью тебя

Мария неподвижно сидела на полу в квартире Кейна уже, казалось, несколько часов. Единственный свет, проникающий в спальню, был из окна, в которое она смотрела. Она настолько безвозвратно оцепенела и потеряла сознание, что даже не услышала, что больше не одна.

— Мария... — раздался темный голос сзади нее в дверном проеме.

Зная, кому принадлежал голос, она все равно повернулась, чтобы посмотреть на него. Она не могла поверить, что у этого человека хватило наглости прийти сюда после того, что он сделал.

— Уходи, — шипела на него Мария, предупреждая храбреца, что он не должен недооценивать ее.

— Нет, — просто ответил он.

— У тебя есть пять секунд, чтобы уйти, или, да поможет мне Бог, — Мария сверкнула на него глазами, обещая, что воплотит свои следующие слова в жизнь, — я убью тебя, Доминик.

Стоя в дверном проеме, Дом скрестил руки.

— Я не уйду без тебя. Нам нужно убираться отсюда.