— Расслабься, — Маттиас, чья задница была подавлена в тот день, когда ему передали новость об Ангеле, внезапно выглядел так, словно жизнь больше не казалась ему мрачной.
Доминик почувствовал это, как только она ступила на крыльцо, в его памяти всплыло то сильное, но странное чувство, которое он испытывал к ней все эти годы. Это была тяга. Его тело притянулось к той, что была по ту сторону двери, еще до того, как она постучала.
Наблюдая за тем, как рука брата взялась за ручку двери, Доминик вознес одну маленькую молитву, когда эти чувства захлестнули его. Пожалуйста, ради всего святого, будь чертовски уродливой.
Под уродством он подразумевал, что лучше бы в эту дверь вошел горбун из Нотр-Дама, потому что каждое нервное окончание в его теле ждало с нетерпением, когда он снова увидит ее. И хотя Доминик знал, что это невозможно - учитывая, какой красивой она была в четырнадцать лет, доводя взрослых мужчин до исступления, - он все равно молился на Квазимодо...
Маттиас открыл проклятую дверь.
Блять.
Если бы он знал лучше, он бы подошел, сказал ей, чтобы она проваливала, а затем захлопнул дверь прямо перед ее милым личиком. Но проблема была в том, что это было не просто красивое, это было самое великолепное лицо, которое он когда-либо видел. Все, что Доминик реально представлял себе, как она выглядит до того, как открылась дверь, было перечеркнуто. В крайнем случае, он думал, что Мария будет красивой, похожей на Риз Уизерспун. А получилась Риз Уизерспун из любимого фильма Кэт "Легальная блондинка", смешанная с Мэрилин Монро. Мария была чертовым грехом, завернутым в красивую упаковку, которая была вытащена прямо из снов Хью Хефнера.
Маттиас тоже не мог отвести глаз: – Привет, принцесса.
Оцепенение, в которое его вогнала Мария от того, что он снова увидел ее, быстро прошло, когда телохранитель пронесся мимо, оттолкнув его брата с дороги, как будто тот был хозяином этого чертового места. Встав, Доминик не собирался терпеть неуважение со стороны безымянного Карузо в своем доме.
— Кто ты такой, мать твою?
— Он со мной, — дочь босса вошла без разрешения, чтобы спасти жизнь бедному ублюдку.
Доминик не смог удержаться, когда она шагнула между ними, его лесные глаза умоляли его посмотреть на ее ноги, поскольку она была намного выше, чем любая обычная женщина. Дом всегда был высоким, он перерос большинство учительниц, начиная с шестого класса. К тому времени, когда Доминик перешел в среднюю школу, то выглядел так, будто ему самое место в колледже. Когда она шагнула к нему и оказалась всего на несколько дюймов ниже его, его взгляд прошелся по ее длинному телу.
Ее платье цвета шампанского облегало все нужные места, по крайней мере, то, что он мог видеть под большим меховым пальто. Но самое лучшее в нем было то, насколько оно было коротким, показывая, насколько длинными были ее загорелые ноги. И вишенкой на торте были... ее высокие шпильки. Обычные "симпатичные" люди имели либо красивое лицо, либо красивое тело. У Марии, конечно же, было и то, и другое. И это давало ему еще больше оснований для того, чтобы вытащить ее отсюда и вернуть на свою сторону города, где ей самое место, прежде чем эффект, который она произвела на него, опустит его на дно.
— Какого черта ты здесь делаешь?
Когда ее зеленые глаза, которые почему-то сияли ярче изумрудов, окинули его взглядом, сердце Доминика замерло. Казалось, что Марии понравилось то, что она увидела.
Черт, черт, черт.
— Я..., — Мария сделала паузу на мгновение, прежде чем ответить, — здесь, чтобы увидеть Кэт.
Скрестив руки на груди при упоминании сестры, Доминик надеялся, что это послужит ей вежливым сигналом, что, если они пришли за ней, ей следовало бы привести с собой кого-нибудь, кроме того болвана, который стоял у нее за спиной. — И что тебе от нее нужно?
— Ну, я подумала, что ей нужно свадебное платье, — она слегка приподняла бровь, — разве нет?
Ох. Он не знал, что он ожидал от нее услышать, но это было не то.
— Кассиус, сходи за Кэт.
Доминик никогда не поворачивал голову от ее головы, хотя Мария и изучала младшего брата Лучано. Даже ее боковой профиль выглядел чертовски идеально.
Маттиас, должно быть, хотел посмотреть, как на самом деле выглядит платье, потому что он спросил: – Могу я взять ваше пальто?
Мария посмотрела ему в глаза с драгоценной улыбкой на губах: – Тронь меня, и я убью тебя.
Он мог бы рассмеяться, если бы не тот факт, что каждая секунда ее присутствия здесь могла стоить им жизни.
Доминик подошел к ней ближе: – Знает ли Лука, что принцесса покинула свой замок?
— Думаешь, я была бы здесь, если бы он знал?
Дом перевел взгляд с нее на солдата Карузо позади нее. — Конечно, нет, если это тот, кто привел тебя.
Телохранитель оказался глупее, чем думал Доминик, когда тот не сразу уловил оскорбление.
— Надеюсь, бедный сосунок знает, что все, что ты ему пообещала, не будет стоить того, когда Лука с ним покончит, — Дом снова перевел взгляд на нее.
— То, чего он не знает, не причинит ему вреда. Это может быть нашим маленьким секретом.
Доминику пришлось сжать челюсть, чтобы не упасть на пол при звуке ее голоса, понизившегося на октаву. Отважная принцесса даже сделала шаг вперед, пока кончики ее каблуков не оказались в нескольких сантиметрах от него, показывая ему, что она ничуть не боится ни его, ни его фамилии. Черт, Доминик мог бы и обидеться, если бы не хотел, чтобы она его боялась.
Эти двое практически трахали друг друга взглядами, когда в комнату вошла Кэт.
— Что ты здесь делаешь?
Марии потребовалась тяжелая секунда, чтобы отвести от него взгляд. — Я подумала, что тебе может понадобиться свадебное платье, когда ты пойдешь к алтарю.
— У меня есть белое платье, но оно короткое...
— Ни в коем случае, - усмехнулась Мария, — я отведу тебя за покупками прямо сейчас.
— Хорошо, - настороженно согласилась Катарина, очевидно, отчасти из-за страха.
Не успел Доминик опомниться, как слова выскользнули у него изо рта: – Я иду с вами. – Схватив свое пальто, он вынужден был подвести Маттиаса. — Матиас, ты останешься здесь с Кассиусом.
Честно говоря, Доминик не верил, что Мария не убьет его. Она видела его плейбойский фасад насквозь.
Мария старалась быть вежливой: – В этом нет необходимости...
Но Дом остановил ее: – Я не позволю Луке узнать, что я отпустил вас двоих наедине с этим гребаным идиотом. – Он не доверял ему поливать растения, а тем более следить за сестрой и дочерью босса Карузо.
— Извините...
— Ладно, - быстро оборвала Мария своего телохранителя.
Когда все они вышли за дверь, он увидел новенький Cadillac, в котором его бы не застали в живых, рядом со своим черным Mustang, и ему пришлось решать, как далеко он хочет зайти...
— Знаешь что, Тед..., — Доминик попытался вспомнить имя, которое услышал по ту сторону двери до того, как они постучали.
Мария подсказала ему: – Тодд.
— Тодд, - поправил он, пытаясь притвориться, что ему не все равно, как его зовут. — Как насчет того, чтобы ты пошел домой, а мы все можем притвориться, что Мария улизнула сама. Думаю, мы оба знаем, что я не трону ни одного светлого волоска на ее голове, потому что Лука выбьет из меня дерьмо, если узнает. Я уверен, что это будет похоже на то, что он сделает и с тобой, если ты не уедешь.
— Пока, Тодд, — Мария мило помахала ему рукой, явно желая того же, что и Доминик.
Это было все, что нужно, чтобы щенок Марии ушел, поджав хвост.
— Тебе не холодно? - спросила полностью одетая Кэт Марию.
Доминик изо всех сил старался не разразиться смехом. Последние десять минут, проведенные с ней, подтвердили его теорию о моменте, когда ей было всего четырнадцать лет. Он решил сдержать смех внутри, но собирался дать Марии понять, что точно знает, что она собой представляет, если они собираются исполнить этот, так называемый, танец.
— Человек не может чувствовать холод, если его сердце мертво, — Доминик одарил ее знающей улыбкой, прежде чем открыть для нее дверь со стороны пассажира. — Не так ли, принцесса?
