Все эти годы она не верила, что он похож на человека с той репутацией, которую создавала его фамилия. Теперь, когда увидела его воочию, Бристоль смотрела на Доминика так, как весь остальной мир смотрит на Лучано... как на чудовище.

Девятая глава

Люцифер владеет каждой моей помойкой

Доминик, 19 лет

— Мы в порядке?

Дом положил две пачки купюр в карман своего тонкого пиджака. — Мы в порядке, - ответил он, вставая из-за стола и отпивая последнюю порцию напитка, который дал ему Энтони.

Старший мужчина рассмеялся, когда Дом сделал глоток, задыхаясь от огня, попавшего в горло. — Вот что бывает, когда пьешь хорошую порцию дерьма. — Энтони хихикнул. — Я не давал тебе того дерьма, которое наливаю себе, когда твой старик идет рядом.

Доминик поднял бровь от презрения, которое не потрудилась скрыть сильная рука Люцифера, вызвав еще одну усмешку Энтони.

— Малыш, если бы я боялся плохо отзываться о Люцифере в твоем присутствии, я бы не стал учить тебя, как держать себя в руках, когда он выходит из себя.

Оба они знали, если Люцифер заметит, что они подружились и Энтони обучает его более грязному искусству боя, то Люцифер не доверит ему собирать деньги, причитающиеся ему от предпринимателей и бедных простаков, которых Люцифер поколачивал.

— Ты ненавидишь этого ублюдка, как и я, - заметил Энтони.

Это не было шоком. Удивительным было то, что Энтони признался вслух в презрении, которое он испытывал.

—Ты в такой же ловушке, как и я, - заявил Доминик, видя, что в глазах мужчины горит ненависть, и Энтони наполнил свой бокал. Обычно Энтони старался не выказывать презрения, которое он чувствовал, как и сам Дом. Сегодня он не сдерживал свои слова.

— Люцифер владеет каждой моей помойкой.

— Что он имеет на тебя? — На лице единственного из приспешников Люцифера, который пытался помочь ему, когда видел, как Люцифер избивал его, была написана усталость. Незаметно Энтони обучил его всем тонкостям работы, которую он выполнял для Люцифера, а также тактике боя, которая, по крайней мере, давала ему шанс защититься от отца.

Энтони поднял свой напиток и сделал большой глоток, после чего опрокинул стакан обратно. — Малыш, когда ты решишь разобраться со своим стариком, я скажу тебе. А пока это не имеет значения. Ты же не можешь помочь.

Энтони был прав; он не мог. Доминик был занят тем, что давал своим братьям и сестре дышать под безжалостным правлением Люцифера.

— Я не буду ребенком вечно. — Он не обещал помочь, если наступит день, когда он сможет это сделать, но безмолвный смысл был ясен. Дом был обязан Энтони намного больше, чем тот считает. Люцифер считал Энтони просто тупым мешком с мускулами, а Доминик видел единственного человека, которому на самом деле было на него не наплевать. Энтони относился к нему так, словно его не существовало (рядом с Люцифером), но когда его не было рядом, Энтони относился к Дому как к сыну, которого у него никогда не было.

— Нет, не будешь. Надеюсь, я проживу достаточно долго, чтобы увидеть этот день.

Обеспокоенность Дома возросла, когда он увидел, что усталость становится все более очевидной. — Ты болен?

Энтони язвительно рассмеялся, – Болен и устал от общения с Люцифером. Это считается?

С сожалением Дом кивнул. – Да. Мы оба больны одной и той же болезнью.

Энтони кивнул в сторону пистолета, который лежал на столе рядом с бутылкой ликера. — Есть вакцина. Мы оба знаем, что к этому все и придет. Вопрос в том, - Энтони наполнил свой бокал, - кто из нас получит это гребаное удовольствие.

Дому не нужно было думать дважды над ответом: "Я".

— Ты уверен в этом? Я могу сделать это без чувства вины.

— Я тоже, — он пожал плечами.

— Ты уверен?

Видеть, как жизнь вытекает из мертвого тела Люцифера, было бы самым ярким событием в его жизни. — О, я уверен.

— Тогда, я думаю, — Энтони сделал еще глоток, — мы подождем.

Дом кивнул: "Пока."

Направляясь к двери, Доминик застегивал пуговицы своего тонкого пиджака.

— Парень, тебе нужно что-то потолще. Там холодно.

Ему удалось наскрести достаточно денег, чтобы купить Ангелу зимнее пальто. Ему все еще нужно было купить пальто Маттиасу. Зима закончится раньше, чем у него будет достаточно денег, чтобы купить пальто для себя.

Доминик пожал плечами, не желая признавать правду перед Энтони: “Мне не нужно. Холод меня не беспокоит”.

— Возьми моё, — Энтони не купился на это дерьмо, — я куплю себе еще одно.

Доминик посмотрел на отличительное пальто, которое висело у двери: – Нет, спасибо.

— Возьми его, - рявкнул на него ворчливый силовик таким тоном, что Блу-Парк затрясся от страха при этом звуке. Затем мужчина, который был настолько близок к настоящему отцу, насколько ему это было дано, встал со стула, чтобы снять пальто с крючка и сунуть ему.

Доминик оттолкнул его: – Как ты думаешь, что бы сделал Люцифер, если бы увидел меня в твоем пальто? Он носит чертово шерстяное пальто. Он знает, что на улице холодно.

— Он пытается преподать мне урок. Если я надену твое пальто, это только разозлит его.

— Какой, блядь, урок ты можешь извлечь из того, что отморозишь себе задницу?

Ореховые глаза Доминика сверкнули: – Что пока он не будет согласен, я буду иметь только то, что он хочет.

— Спасибо, малыш.

Сбитый с толку, Дом уставился на него, пока Энтони вешал пальто обратно. — За что?

— За то, что заставил меня почувствовать себя лучше из-за моей не самой дерьмовой жизни.

Десятая глава

Там, где всё началось

Доминик, 20 лет

Выйдя из машины, Доминик поправил уродливый темно-коричневый костюм, который заставил носить его отец. На нем практически ощущался запах пыли, которая висела в глубине отцовского шкафа все эти годы. В плечах старый костюм был впору, но остальная часть висела на нем, как на вешалке, из-за того, что он был таким худым.

— Мне действительно нужно было прийти? — тихо спросил Доминик у отца на парковке. Люцифер попросил своих капо присутствовать и проявить уважение, а Дом все еще был простым солдатом в семье.

— Ты мой сын, — подарив ему боковой взгляд, он так же тихо прошипел свои следующие слова, — а теперь не порть мне этот гребаный день.

Он никогда в жизни не видел своего отца таким счастливым, и видеть это в такой день, как сегодня, вызывало у Доминика тошноту.

— Тогда что насчет тех, кого ты оставил дома?

Люцифер остановился и пристально посмотрел в глаза сына.

– Это ведь не те, кто однажды будет управлять семьей?

Вопрос отца прозвучал как угроза, как будто он мог передумать, кто будет стоять во главе семьи, когда он умрет и уйдет.

— Нет, — Доминик ясно дал понять, что трон Лучано принадлежит ему и только ему, — но один будет сидеть подле меня.

Младший босс. Это было все, о чем думал двадцатилетний парень. Когда он получит этот титул, он станет еще на один шаг ближе к трону.

— Кассиус, - без раздумий сказал его отец, прежде чем уйти.

— Кассиус? - повторил ошеломленный Доминик. — Но ему всего семь лет. Как ты мог принять такое решение?

— Потому что я так захотел, - твердо заявил Люцифер.

— Ангелу и Маттиасу всего пятнадцать; ты не знаешь, на что они будут способны. Они могут быть лучше меня, а ты даже не хочешь знать об этом, — Доминик сделал небольшую паузу, прежде чем смело произнести следующие слова, — ты даже не даешь им шанса.

— Давай начистоту, — его отец повернулся так, чтобы возвышаться над сыном, — единственная реальная угроза, которая может занять твое место в этой семье - это Кассиус, и ты, блять, это знаешь.

Сердце, сидевшее в его груди, заколотилось при мысли о том, что младший Лучано станет главой семьи.

— Что? — Люцифер одарил его извращенной улыбкой. — Ты не собираешься рассказать мне, что Кассиус однажды тоже может стать лучше тебя? Или ты заступаешься только за своих братьев, у которых никогда не будет шанса занять трон?