Долгое бездождье
Над выжженной солнцем травою
Хрустальное небо звенит.
И люди проходят конвоем
И каждый куда-то спешит.
И хмарь от распаренных улиц,
Политых поутру водой,
Себя поднимает и, щурясь,
Уводит, уносит с собой.
Лунный луч
Луч, как-то, перекочевал из лужи
По капелькам на выступах в стене
К карнизу. И по струйкам на стекле
Пробрался в комнату — на полотно из кружев.
И там — среди воздушной красоты,
Среди поляны из цветов вискозы
Мир больше не был нестерпимо грозным
В нем суетливой не носилось маеты.
И тюль перебирала словно жемчуг
Блестящий луч воланами и розой.
Луна светила. И светили звезды.
А луч смеялся. И смеялась вечность.
Пёрышко
На восходящих ветра перекатах
Взлетело пёрышко в синеющую высь.
Я протянула руку за крылатым
И вдруг оно — возьми и опустись:
Так осторожно, не коснувшись пальцев
Легло на парапет передо мной…
…И свет, сквозь тучи, с золотистых пяльцев,
Меня и пёрышко заплёл канвой.
Нагроможденье форм
Витиеватое переплетенье форм
Нагроможденьем, собственно, себя
Изображая идеальный шторм
Сверкало гранями, всю простоту губя.
Безмолвные прямые, будто в трансе
В немыслимые гнулись повороты,
Роняя в водопадах декаданса
Так чисто прежде бившееся ноты.
Дробясь, блистая, простирая небу
Ладони яростной агонии дождя
Терялись в «шторме ради шторма» перлы
…И забывалась ясность погодя.
Не прячься под зонтом
Ты ведь просила дождь — не прячься под зонтом,
Не стой, дрожа вся, под случайной крышей.
Там, в луже, отражается потоп,
Что не с земли, а с неба к тебе вышел.
Побудь травинкой маленькой на миг,
Одной, в доступном глазу мирозданьи.
Побудь листком, который не поник,
Но радуется грозному созданью.
Побудь грозой.
И погляди на мир,
Откуда раньше с роду не глядела…
Пусть дождь идёт,
Как ты того хотела.
Возьми его руками,
обними.
Рождение Венеры
Сперва была холодная вода.
Но вот, всё нагреваясь постепенно
Не прилагая к этому труда
Поверхностью своей явила пену.
Из пены скромно показался пальчик –
И улыбнулось сотворение игриво
И пяткой солнечный пустило зайчик
(Впоследствии преображённый в Лиру).
С протянутой сверкающей ладони
Сорвались золотые нити брызг –
Их звук повис
И стал земным законом.
…И мир упал перед Венерой ниц.
Ко мне приходит вдохновенье с умыслом
Ко мне приходит вдохновенье с умыслом
Благим и творческим, и чистым — как всегда
А я, бессовестная, маюсь дуростью
И получается, как странно(!), ерунда.
Но это чувство терпеливо, неотвязно
Присутствует вокруг меня во всём…
Быть может вдохновение заразно?
… А может быть… Нет, как-нибудь потом…
Когда…
Когда я ухожу в себя,
Меня вытаскивать обратно
Не то чтобы совсем нельзя,
Но может статься, что накладно.
Порыв упущенный, внутри
Душою примется елозить
И вместо строгой красоты
И гордости — проснутся грозы.
Сверкая молнией во всё:
В ковёр и шкаф, и антресоли,
Зайдётся в танце пылесос,
Стол засверкает полиролью…
Играя в эту чехарду
И с комнатой, и с коридором –
Я не споткнусь, не упаду.
Лишь где — то там, с немым укором
Внутри, обрушившись сперва,
Затем смирившись с неизбежным,
Взбрыкнув издерганно, слова
Осыпятся покровом снежным –
Горою пепла. На ковёр.
Уйдут устало и смирившись.
…Блестит помытый коридор…
И жалость кажется излишней…
***
Я говорить хочу стихами –
Их голубыми огоньками,
А может вечности руками
Я разрисую этот мир!
Метель, кольцо — всё-всё на строчку.
Осенний лист? Берём уж точно!
Жучка, чернеющего точкой:
Ведь он же, право, очень мил.
Я расскажу о жизни — Жизни
Виденья превращая в письма,
В слова преображая мысли
Строкой, синеющей, чернил.
Мазком зайчонка наколдую,
Морковку рядом с ним большую,
И солнцем в щёки расцелую
Стихов волшебный эликсир.
***
Я для кого — то напишу
Без счёта самых разных писем
И в них подробно изложу,
Всё, что в сердечном коромысле
Несла, вплетая в стройный ряд –
Слова, и помыслы, и числа…
Что часто было наугад
В дальнейшем много больше смысла
Себе снискало.
И срослось.
И проросло на почве дикой,
Где всё плохое не сбылось,
А после признано ошибкой.
Где всё хорошее потом –
Блестящей капелькою влаги –
На лбу.
Заслужено трудом
И вторит жизни на бумаге.
Я вот об этом напишу.
Холодный туманный рассвет
Не видно здесь, как где-то наверху
В пушистые бока вонзаясь, солнце
Молекулами путаясь в пуху
Намеренно насквозь их не проходит.
Намеренно не разгоняет белизну
Серебряного утреннего пара.
И морось каплями сливается в одну
Большую лужу посреди бульвара,
Запутывая улицами мглу.
Чего же я хочу?
Чего я всё-таки хочу
Уже давно не представляю.
Визит назначить к палачу?
К врачу? На проходную рая?
Но столько слабостей внутри…
Нет, исключаем проходную!
Палач не будет говорить,
Врачу не интересно. Всуе.
Исток минуя каждый раз
И ежедневно с ним встречаясь
Я тру уставший красный глаз,
Топчась на краешке начала.
Чего я всё-таки хочу?
На сколько мыслей опоздала?
Треть жизни, а я всё шучу…
Вот тем себя и доконала:
«Чего я всё-таки хочу?»
Не дождёшься
Не дождёшься больше ни улыбки,
Ни простого, в общем, "как дела" –
Крюк дала фортуна по ошибке,
Но потом ошибку поняла.
Извинилась, как она умеет –
Светлой каплей на щеке моей.
Тёплым лучиком толкнула в шею:
Этот нам не нужен. Дуралей.
Как хорошо…
Как хорошо смотреть в окно.
Смотреть и не о чём не думать.
Когда на улице темно,
А в голове так много шума.
Когда пустая канитель
Вас лбом прикладывает к полу,
Так хорошо в вечерней тьме
Смотреть, как засыпает город.
Автомобили правят газ,
Переходя почти на шёпот.
Весь говор жизни не таясь