— Надо спешить, — сипло сказала она, не узнавая собственного голоса. Получив согласный кивок в ответ, она наскоро закопала потухшие травы, свернула обрез и торопливо зашагала в нужном направлении, все ещё пошатываясь от видения.

— Агена! — раздался короткий вскрик сзади.

Резко остановившись, она обернулась — Меон стоял, прислушиваясь к стихающему эху.

— Агена! — снова вскрик, теперь слева.

— Агена, помоги! — справа.

— Царевна, я тут! — голос Тумуна раздавался со всех сторон, окружая ведьму плотным кольцом.

«Агена! Царевна! Агена! Агена!» — повторялось снова и снова, путая следы, заставляя оборачиваться на зов.

Агена припала к земле, закрывая голову руками, Меон опустился напротив, морща лицо от громких звуков, но закрывая её уши вместо своих.

— Агена! — спастись от крика не получалось, голос был более, чем настоящим, но ведьма никак не могла понять, откуда он исходил на самом деле и что мучало Тумуна там, на Озере, что его вопль был таким по-настоящему измученным.

— Царевна! Красавица!

Агена распахнула крепко закрытые глаза и мигом отняла руки от головы. «Красавица?» Дотронувшись до плеча фамильяра, она прижала палец к губам, призывая к молчанию.

— Кто-то не хочет, чтобы мы дошли до Озера, — тихо шепнула она ему прямо в ухо. Меон поёжился, сгоняя мурашки с рук и спины, что накатили так не вовремя.

Агена выпрямилась во весь рост, снова продолжая путь, уже проворнее перебегая от дерева к дереву. Все до одного — пустые, мёртвые оболочки, насколько же велика сила нечистых, что умертвили их все?

«Настолько же, насколько велика их жестокость», — напомнила она себе.

Становилось холоднее, совсем скоро под ногами земля стала мерзлая и скользкая — пришлось чуть — чуть сбавить темп, чтобы не переломать кости. Голос Тумуна, зовущий надрывно, остался позади и больше не бил по ушам и сердцу так больно.

Хрусть.

Хрусть.

Хрусть.

Опустив глаза, они поняли, что шагают по снегу.

— Разве бывает снег в червене (древнерусск. Июль)? — спросил Меон, нагоняя быстрый шаг Агены.

— Не бывает, — кусая губу, ответила она, — думаю, мы близко к Озеру, и с Даной что-то случилось. Обычно она может контролировать мороз.

Ботинки промокли от снега, что доходил уже до щиколоток, ноги вымокли и неприятно хлюпали с каждым шагом, но они не позволяли себе сбавить ход.

«Ещё немного», — говорила ведьма самой себе, — «ещё немного и всё закончится», — словно молитву Предкам, повторяла она, выбегая прямо к берегу.

Обернувшись, она увидела Меона, застывшего среди падающего с макушек деревьев снега.

— В чем дело? Пойдём скорее, мы уже пришли, — поторопила она его, потянув за рукав.

— Агена, я… — казалось, в его горле стоял ком. Ведьме тут же захотелось откашляться, — я там бесполезен, я не смогу защитить ни тебя, ни Тумуна. Мне нельзя причинять вред таким же, как я.

Он почти обнял себя за плечи, но она не дала ему этого сделать, схватив за руки.

— Ты нужен мне, и не обязан никого защищать. Ты обещал поделиться мужеством, когда мне оно понадобится, — в её глазах Меон разглядел разгорающееся пламя и своё собственное отражение, что точно плавилось в ведьмовском огне, — сейчас самое время.

…

— Так торопишься умереть? — голос Креслава звучал мягко и сладко, словно мёд, стекающий с ложки, — Похвально, похвально. Неужто совсем не страшно на Тот берег отправляться?

Тумун зло процедил сквозь зубы:

— Не осталось во мне страха больше. Так сильно руки чешутся, чтоб тебя удавить, что о себе и думать забыл даже. — Его ядовитой ухмылкой можно было бы отравить целый табун крепких лошадей.

Тени, робко оплетающие ближайшие деревья, стали смело выходить из своих укрытий, заковывая колдуна в плотное кольцо.

— Друзей решил позвать? — Кинул он нечистому, — Чести в тебе совсем не осталось, или ты боишься меня?

— Ха! — в мутных глазах проскочил недобрый блеск, — бояться смертного — удел слабых. Сущи не друзья, а верные подчинённые нечистых. А что, — он сделал жалостливое лицо, — хочешь своих друзей позвать себе на помощь?

Не прочитав на лице Тумуна ничего, кроме крайней степени отвращения к себе, Креслав всё же позволил себе вольность добавить:

— Можешь не бояться за красавицу, мой верный помощник не даст ей нас найти. Он — выросший подменыш из нечистых. Красавица не дойдёт до Озера и вернётся восвояси.

— Так даже лучше. — процедил колдун сквозь зубы.

Выпад, удар! Снова мимо.

Тумун почти выдохся, пытаясь хотя бы задеть нечистого краем лезвия, но всё было тщетно. Креслав двигался с бешеной скоростью, словно чуя все будущие действия колдуна. Его крылья, широко хватающие воздух, взбивали снег, словно перину. Он забивался в уши, проникал под тонкую летнюю рубашку и оседал на кудрявых волосах, тая и заставляя их выпрямиться.

Нечистый вновь обогнул его, со всей силы толкая ногой в спину. Не удержав, равновесие, Тумун упал в снег и грязно выругался, переворачиваясь на спину и вставая вновь. Тени тут же предприняли попытку цапнуть его за шею.

Проклятый пернатый нечистый, чтоб его! Неужели он настолько мёртв, что и уставать не умеет? Ещё и бьёт больно, зараза чёрная.

Вытерев пот со лба рукавом, Тумун ощутил в нём шуршание. Бумага!

Достав лист, он полоснул себя по пальцу клинком. Алая кровь потекла по лезвию густой тяжёлой каплей, словно нехотя сползая от острия к рукояти. Наскоро начертив защитную руну, Тумун сунул готовый талисман обратно в рукав. Тени, добравшиеся до него в момент промедления, отскочили, ошпаренные его магией, точно крутым кипятком.

— За такое ярое сопротивление и вред, который ты наносишь сущам, тебе могут ужесточить наказание, — спокойно отозвался Креслав.

— Говоришь так, будто я уже не покойник, — отмахнулся колдун, отходя на шаг для разгона.

— Покойник, — ровным тоном сказал нечистый, — но ты не знаешь, какие мучения ждут твою душу на Том берегу. — Он выставил крыло перед занесённым оружием, подставляя его под удар. Серебро мазнуло меж перьев, не нанося вреда.

— Мне всё равно, — яростно втягивая носом воздух бросил Тумун. Волосы его прилипли ко лбу и щекам — от снега ли, или выступившего пота, он уже не разбирал. С Озера доносились мерные всплески воды, будто гонимые ветром. Из леса доносились неизвестные шорохи.

— Что, птенец, уже готов сдаться? — снисходительно склонив голову спросил нечистый, разводя крылья в стороны.

— Я… — не успел Тумун съязвить в ответ, как услышал из-за спины надрывное:

— Прекратите! Остановитесь сейчас же!

Ярость в тот же миг сменилась на чистый ужас, заставляя волосы на затылке встать дыбом.

Тумуну не было страшно драться с нечистым, но стало страшно за появившуюся из ниоткуда Агену.

Глава 28

Из невысоких кустов вывалился низкорослый мужичок. Грязно ругаясь, он выглядел расстроенным, в отличие от Креслава, в мутных глазах которого читался ужас. Агена здесь, на Озере. Несмотря на его колдовство над зачарованным лесом и старания подменыша. Сколько в ней колдовских сил, раз она так просто воспротивилась двум нечистым сразу?

— Сейчас же перестаньте! — о, теперь она злилась. Стоящий сзади неё человек выглядел знакомым, но Креслав не мог вспомнить, где встречал его раньше.

— Агена, будь осторожна, тут тени, — точно, этот вкрадчивый шёпот точь в точь словно мурчание того паршивого кота.

Усмехнувшись неудаче фамильяра ведьмы, Креслав отвлёкся от колдуна. Это промедление стоило ему сильного пореза клинком по рёбрам.

— Агена, беги прочь отсюда! — Тумун не упустил своего шанса и напал снова, на этот раз целясь в шею нечистого.

Одним взмахом крыла, тот отправил колдуна в недолгий полёт с жёстким приземлением в снег и сосновые ветки. Раздался неприятный хруст, — «надеюсь, его позвоночник», — подумал юноша, пожимая плечом.

— Не трожьте ведьму, — бросил он теням, — избавьтесь от кота. А ты, — кивнул он помощнику, — уведи её отсюда.