Звякнули подвески и женский голос ласково произнес:

─ Куда это ты собрался? Бедный, ударил головку. Вставай и садись на диванчик. Покушаешь, сделаю укольчик, восстанавливающий силы, поспишь и всё будет в порядке.

Шпарин потрогал лоб. Левая сторона опухла и саднила.

─ Сейчас принесу куриный бульон с окорочком. Ты всегда его очень любил.

Босая девушка подтащила к дивану низкий столик и принесла из кухни глубокую тарелку с ложкой. Связанные в длинный пучок волосы бились по плечам, позвякивали подвески, от искрящихся камней отлетали яркие лучики.

─ Вот, ешь, а я пока наберу шприц.

Шпарин быстро опустошил тарелку.

─ Вкусно. Спасибо.

Девушка обернулась и бросила на него пристальный взгляд.

─ Это слово от тебя я слышала редко. Что ты говорил о другом мире?

─ Что-то нашло, хотел подразнить.

─ Додразнился. Раздевайся! Ложись на живот.

─ Бриллианты?

Девушка провела ладонью по спине, поставила колено на ногу и поднесла шприц к ягодице.

─ Ты же сам их подарил. Мне и ей. Бедный, как только выжил! Не пищать!

─ Я привычный, ─ пробормотал Шпарин, пытаясь дотянуться до бедра девушки.

─ Всё позже, ─ вздохнула девушка, отводя его руку. ─ Позже, когда выспишься.

***

«Чудный сон… Секс с двумя прекрасными девушками. С одинаковыми лицами и фигурами. Под звяканье подвесок с бриллиантами. Привязали к кровати. Что они со мной вытворяли… О-ё… При включенном свете. Пили вино. «Кого ты выбрал? Бросим жребий?», ─ смеялись они. В перерывах рассказывал о себе. Доверительно и правдиво. Что-о?..».

─ Пора вставать, солнце уже высоко, ─ распахивая шторы, сказала девушка с распущенными волосами. ─ Длинная ночь. Необыкновенная ночь. Такую никогда не забудешь… Не забудешь?

─ Тук-тук-тук, ─ постучала и вошла в спальню вторая девушка с распущенными волосами. ─ Проснулся?

Девушки присели по разные стороны кровати и переглянулись.

─ Мы вот что решили… ─ потеребив мятую простыню, сказал та, что сидела справа он него. ─ Тебе надо уехать.

─ Мы никому не расскажем, ─ кивнула та, что сидела слева. ─ Уезжай.

Шпарин вскочил с кровати, выбежал из спальни, быстро оделся и на прощание хлопнул дверью так, что кошка, сидящая на верхней ступеньке, подпрыгнула и свалилась с крыльца.

«Больше никаких кисок, ни скребущихся внутри, ни вертящихся рядом! На хрен вас всех… Впервые меня так поимели. Поиграли и выбросили. Сестрички получили высшее образование в борделе. Где зализать душевные раны? Дом двойника! Залечь на дно, нажраться до поросячьего визга, подумать, что делать дальше, и посмотреть, чем «дышал» предшественник. Обстановка скажет о многом. Какие-то личные вещи должны остаться. Вжиться в роль насколько возможно. Но где достать водки и у кого, не вызывая подозрений, узнать, где обитал пропавший «жеребец»? Николаич!.. Он «раньше» жил где-то рядом».

Глава 4. Франта. Девушка с Марса.

─ Ушел. Какая я дура! Зачем я послушалась тебя, зачем?

─ Так будет лучше. Он другой.

─ Да, другой. Верни его!

─ Чтобы опять крутил любовь с обеими?

─ Он бы не стал!

─ А что было ночью?

─ Было то, что нам приказали! И то, что мы ему и себе вкололи!

─ Не знаю я, не знаю, всё равно люблю его, ─ сказала Вика, вытирая слезы кулачками. ─ Теперешнего.

─ Я… ─ сказала Нина, отворачиваясь и наматывая прядь волос на палец. ─ Я, кажется, тоже. Будь все проклято! Мы сошли с ума! Что мы натворили, Вика?..

─ Верни его!

─ Есть поступки, которые мужчины женщинам не прощают. И мы их сделали! Но я кое-что тебе скажу: далеко он не уйдет, уж поверь мне.

***

─ Привет, дубликат!

─ Не надоело?

Сергей Николаевич засуетился. Левое ухо у экстрасенса пылало и было больше правого.

─ Присаживайся, Миша. Вот водочка, закусочка. Колбаска, помидорчики, огурчики… Вот стаканчики. А что это с нами? Шишка на лбу. Девки побили?

─ Тебе тоже досталось. Кто?

─ А, мелочи. Об дверь… ─ отмахнулся Сергей Николаевич. ─ Выпьем. За дружбу, за нашу дружбу. У них водка не из опилок как у нас дома.

«Тот же самодельный стол и кривые табуретки. Сейчас я тебя еще раз проверю!».

Шпарин стукнул пустым стаканом по столу, отдышался, захрустел огурцом и кивнул на бетонную стену.

─ Перемахнуть не пробовал через забор? Очень заманчиво.

─ Смеёшься? За этим еще два. Видишь стержни с болвашками? Птица не пролетит. Стоит появиться голубю или вороне, сразу начинает дрожать воздух, вырастает стена невидимого пламени и птичка сгорает, не долетев до земли. Достает даже ласточек, а они летают иногда очень высоко.

«Старая песня. Многое повторяется, но какие вариации?».

─ Угу… Когда меня сюда притащили… Второй раз!

Шпарин разрезал помидор на две половинки, крепко посолил, с намеком показал экстрасенсу и поочередно отправил в рот.

─На Базу… ворота на КПП распахнуты настежь. Дежурный нюхал носки. Часовой на вышке дрых. В штабе пьянка.

─ Люди, они везде люди. Стоит начальству отлучиться и тут же начинается бардак. Народу нужна палка. Ну и пряник, лучше булка с повидлом, чтобы заманивать этот самый народ в светлое будущее.

─ А деньги?

─ Деньги, Миша, работают, но всё равно нужна идея. Нет идеи, нет порядка. Никто не хочет думать про завтрашний день.

─ Отчасти согласен. Но не будем спорить. Не хочется сегодня. Я разобран на части, оскорблён в лучших чувствах.

─ Девушка? ─ спросил Маралов. ─ С которой ушел?

─ Девушки, Николаич! Та и еще одна. Сестры. Раскусили они меня. С помощью женских хитростей и психотропных средств.

─ С двумя девушками значительно сложнее, чем с одной, ─ рассудительно заметил Сергей Николаевич. ─ Значит, получил отлуп от таинств любви?

─ Были таинства, были, но сначала были пляски в голом виде. После «таинств» попросили удалиться.

─ Древака не смог, а девчонкам удалось. Да, Михал Иваныч, какой же ты после этого шпион?

Маралов разлил водку по стаканам.

─ Давай, Миша, по последней. Наверняка тебя ищут. Бежать надо, а как? С Базы не уйти и не спрячешься, всё перероют, а найдут. Замкнутое пространство.

─ Девушки обещали молчать. Слушай, Николаич, я у тебя заночую?

Маралов встрепенулся, глаза экстрасенса забегали, он помялся и оглянулся на дом.

─ У меня нельзя. Новые постояльцы.

─ Ну и где мне ночевать? У тебя нельзя. Не могу же я пойти и спросить у Древаки: а где это я живу? Ты, часом, не знаешь где я живу?

─ Знаю. Слышал, как он посылал проверить нет ли тебя дома и назвал адрес. Видишь, как я о тебе забочусь?

─ Когда ты всё успеваешь? Ну и где я живу?

─ На Голубиной, дом 24. Тут недалеко.

─ Да?.. Ну, тогда я пошел, ─ сказал Шпарин.

Сергей Николаевич поднялся, пошатываясь, взял Шпарина под руку и подвёл к калитке.

─ Берет одень, холодает, ─ сказал экстрасенс, перебирая ногами на месте. ─ Вот, возьми, собрал тебе узелок с припасами на ужин. Копченой колбаски колечко, помидорчики, хлебушка краюха, кефирчика пакетик на утро.

─ Ты заботливый, дружище-е… Дай, я тебя поцелую.

─ А как же, мы же, ведь же одни тут, с нашего света. Ты иди, Миша. Не заблудись. Тебе примерно туда.

Сергей Николаевич показал направление, уцепился за калитку и долго махал медленно удаляющемуся Шпарину, пока тот не скрылся за поворотом.

***

«Двадцать первый дом есть, двадцать второй есть. И двадцать третий. Двадцать четвертого нет. Улица Голубиная. Двадцать четвертого нет, вот вам, пожалуйте! Человека нет и дома нет, а проблемы остались. В виде меня. Я проблема для самого себя. Куда пропадает время? Луна нехорошая, ущербная, будто ей отгрызли большую часть. Вообще неуютно. Освещение напрочь отсутствует на третьей улице подряд. Ни в одном доме никто не живет. Царство теней. Можно залезть в любую хату, но как-то страшновато. Вернусь на Виноградную… Или к Вике на Калиновую? Хрен вам… Не дождетесь. Вы меня выгнали. Вернусь к Николаичу, ничего, если женщину привел, потеснится ради друга. Новые постояльцы… У него женщина, в дом не пригласил… Бр-р… Чего так холодно? Какой ветряк-ветрила задувает? День пролетел незаметно. Только было светло и уже темнота навалилась».