Вера в Навигатора побуждает адептов не просто поклоняться или молиться ему. За него не жаль и умереть. Тем более что по вере навигитов, после смерти они предстанут именно перед Ним, и смогут с гордостью сказать ему прямо в лицо, что погибли во имя Его.

Все это — очень плохо. Религиозные войны могут разрушить самое прочное государство, а Миттанский союз нельзя считать очень уж прочным образованием.

Позвав помощника, я приказал собрать Совет союза. Конечно, я знал, что в такое трудное время не все суффекты могут приехать, но выбирать не приходилось.

Суффекты прибывали один за другим, и я подробно беседовал с ними по отдельности или по двое и трое. Везде были довольно неутешительные вести, но — в одних городах навигитов было большинство, в других — заметно меньше. Как я понял, большой популярностью это учение пользовалось в сельскохозяйственных районах, и в городах, где доминировали исавары. Промышленный Агаде, космополитичная Митта, торговая Сураджа остались в основном ортодоксальными.

Меня больше всего беспокоило то, что слияние мятежников и еретиков приведет к таким глубоким противоречиям, что объединить страну обратно уже не получится. Появится просто два разных народа, не желающих иметь друг с другом ничего общего.

Тут может быть два выхода, противоположных друг другу. Или разрешить навигизм по всей стране, чтобы они строили свои храмы рядом с ортодоксами. Тогда это будет еще одна религия в стране, остающейся политически единой. Или — жестко подавить это течение, просто устроив форменный геноцид. И тогда навигиты исчезнут без следа, как какие-нибудь ариане или альбигойцы.

Поясняя это суффектам, я внутренне содрогался. Адепты одних выдуманных богов будут убивать последователей другого, такого же ложного бога. Идиотизм, и притом кровавый. И как мы только докатились до такого?

Совет союза, быстро проведенный с сумевшими приехать суффектами, показал что мы можем рассчитывать на города гезитов и на мохавов. Настроения комитов остались неизвестны — они не явились. Предложив рассмотреть все возможные варианты мирного решения, в том числе — объявить о двухрелигиозной системе, я отправился обратно в стасис, долеживать положенное. В стасис я ложился с чувством крайнего беспокойства. Мятежники могли устроить самые неприятные сюрпризы — вплоть до пробуждения в окружении их клинков…

Ход 45

Прошло 634 года

Я встал в положенное время, но меня это нисколько не обмануло. Я был уверен, что за стенкой цилиндра меня ожидают самые печальные новости. Собственно, так оно и оказалось.

Секты Навигатора множились и вскоре потеснили традиционную религию во всех городах Миттании. Навигизм стал официальной религией сначала в Корхинхине, а потом и в других городах Исаврийского союза. Жрецы навигитов оправдывали их притязания на разрыв с Миттой и одобряли этот разрыв, объявляя ортодоксов еретиками.

И война внутри Миттанского союза из гражданской стала еще и религиозной. И понеслось!

Обе стороны прежде всего в своих операциях старались занять Лаон. Если бы меня подняли сторонники ереси Гадеша, мне пришлось бы как-то договариваться с ними, возможно — подтвердив их правоту, а возможно — принять мучительную смерть. Но, к счастью, Лаон контролировали миттанцы, сторонники ортодоксальной религии.

Войска Миттанского Союза вторглись в пределы Корхинхина и стали грабить окрестности. Совет Корхинхина вызвал на помощь союзников из Арсинойи и Ценнины. Собрав войска, они встретились с силами миттанцев у селения Акалатта. Бой закончился поражением ортодоксов. Нам пришлось отступить.

Беда, как говорится, не приходит одна. Мое беспокойство о судьбе северной части страны оправдалось. Сюда пришли новые орды варваров. И это были конные орды на настоящих лошадях!

Мохавы, как уже упоминалось, называли этих варваров «атлассцы». Они разводили лошадей и другой скот, но больше всего, судя по всему, их привлекал грабеж.

Вторжение атлассцев поначалу заставало нас врасплох. Попытки контактов с ними оказались неудачными, — никто из них не собирался ни продавать нам лошадей, ни покупать наши вещи. Они хотели взять все даром! Быстро перемещаясь по степи, они внезапно атаковали нас на северных границах, разоряя долины Нуовы и Скиллона.

Бои с ними первое время носили характер мелких стычек — они не собирались нигде большими силами, лишь грабили небольшие городки и деревни. Наша немногочисленная дромадерия не могла за ними угнаться. Атлассцы признавали только конный бой и никогда не спешивались. В бою они постоянно атаковали, закидывая врага дротиками. Расстроив ряды неприятеля дистанционными атаками, атлассцы в ближнем бою добивали врага копьями и архисаками — маленькими топориками на длинной рукоятке, которыми они ловко орудовали, как игроки в конном поло своими длинными клюшками.

Совещания с Советом стратегов показали, что обороняться будет сложно.

— Эти варвары очень подвижны. Они нападают в неожиданных местах и сразу отходят. Мы не можем застать их врасплох, ведь они всегда могут ускакать на своих «лошадях» — высказался стратег из Умбары Талид.

— И что предлагает Талид сын Арака — сдаться сразу? — ехидно осведомился Веррес, сын Артарона, стратег Корпуса ассигаров.

Стратеги с Севера — сторонники Талида — гневно зашумели. Пресекая начавшийся бардак, я сильно стукнул тяжелым бронзовым кинжалом плашмя по столу. Эти «партийные» разногласия иногда сильно вредили делу.

— Нужны идеи, как нам противостоять новому врагу. Предлагайте их, пока без обсуждения и оценок, просто — идеи.

— Нужно призвать много всадников из мохавов. Они притащили за собой этот хвост — пусть теперь и отрубают его сами! — взял слово молодой стратег Дамид.

— Надо укрепить северные города. Атлассцы не умеют брать крепости — подал идею стратег Адажиона.

— Атлассцы нас не оставят в покое. Надо самим обучаться верховой езде, и побыстрее — разумно заметил суффект Стабии, небольшого города на северо– западе. Он исполнял обязанности стратега города.

— Еще нужно контролировать переправы. На Нуове следует построить флот, и бить кочевников, когда они попытаются пересечь реку– снова подал голос Дамид

— Хорошо — подвел я черту под обсуждением. — Все это разумно. Первым делом нужно перебросить возможно больше сил на север. Придется изыскать средства на оборону — значит, снова поднять тауримпосто и таможенные сборы. Совету союза нужно обсудить сбор экстраординарного налога. В местах переправ через Нуову и Скиллон нужно устроить укрепленные пункты.

Решили также срочно построить 60 плоскодонных галер на Нуове и держать реки под наблюдением, атакуя атлассцев на переправах.

Двенадцать морионов, набранных по всей стране, отправились защищать северные города.

Подумав, я назначил Дамида министром обороны и личным помощником. Его здравомыслие и способность анализировать нового для нас противника произвели на меня впечатление. При этом он остался командовать войсками Сураджи — ведь «министр обороны» у меня — это месяц работы раз в 12 лет.

Атлассцы сильно опустошили местность севернее Реоны и принялись за города. Вскоре стало ясно, что осаждать города и брать укрепления они категорически не умеют. Но, тем не менее, даже хорошо укрепленные поселения оказались в опасности. Мы еще не вернули все войска из Суфанга и Ма-рао, так что на севере сил было мало. Атлассцы неоднократно пытались захватить города Севера внезапной атакой — на полном скаку ворваться в открытые ворота и овладеть городом. И это им удалось в городе Умбара, бывшей столице оруталлов, и еще в нескольких городках поменьше. Города Гармоста и Копаида смогли избавиться от них, дав сравнительно небольшой выкуп. Я приказал вычесть эти деньги из ежегодного взноса этих городов в казну Союза — раз Митта не смогла их защитить, значит, ей ничего и не должны.

Порадовал неожиданный успех нашей верблюжьей кавалерии. Я сильно подозревал, что кавалерия на верблюдах сильно уступает настоящей коннице — верблюды довольно медлительны и несмелы, но это все-таки лучше, чем ничего. Оказалось, однако, что лошади атласцев не любят вступать в бой с дромадерами и пугаются их. Поэтому в тех случаях, когда всадники атлассцев не могли уклониться от боя, дромадеры мохавов побеждали. Множество стычек было выиграно благодаря этому обстоятельству. Однако догнать бегущую конницу верблюжатники не могли, что обесценивало эти победы, сводя их вничью.