Глава 21

Первым делом я звоню Волконскому. Мне нужно достать один номер. Трубку он берет почти сразу же.

— Добрый день Александр Иванович, — я приветствую его, как только он берёт трубку.

— Юра? Добрый день. Что то случилось? Что-то с Маргаритой? — тревожится граф.

— Нет, нет, все нормально, Александр Иванович. Я по другому вопросу. Я хочу попросить у Вас номер телефона князя Мещерского, моего бывшего приёмного отца, — перехожу сразу к сути.

Вся знать постоянно пересекается и все круглосуточно за всеми следят и у Волконского должен быть номер Мещерского. Я далёк от этого мира интриг и вечной конкуренции за каждой крошкой от общего пирога. Во-первых, мне плевать на эти подковёрные игры, а во-вторых, весь мой Род состоит из одного меня. Нет у меня пока ни специальных людей, занимающихся аналитикой, ни толпы секретарей, и даже личного помощника, который очень даже нужен. Поэтому пока я делаю почти всё самостоятельно. В том числе, делаю звонки.

— Конечно Юр, сейчас я скажу помощнику. Тебе пришлют сообщением его контакты. Как вообще дела? никуда ещё не влип, зятёк? — посмеивается граф.

— Благодарю Александр Иванович, — я оценил его шутку и посмеиваюсь в ответ, — нет не влип, всё тихо и спокойно. Занимаюсь домашними хлопотами.

— Хорошо тогда. Ну, звони, Юрий, по любому вопросу, в любое время, — вежливо предупреждает меня Волконский.

— Конечно, дорогой тесть. До свидания, Александр Иванович, — я прощаюсь с будущим родственником.

Через минуту мне приходят контакты Мещерского и я немедля набираю его номер.

Долгие-долгие гудки слышатся в трубке.

— Алло! — он, наконец, берёт трубку.

— Здравствуйте, ваша светлость, — я вежливо начинаю разговор, — граф Юрий Зубов вас беспокоит.

— Зубов? — князь удивляется и его голос сразу становится резче, — слушаю!

— У меня есть к вам пару вопросов на счёт моих родовых счетов, ваша светлость, — выдаю в ему в лоб.

— Эти вопросы решает суд. Что ты от меня хочешь услышать? — услышав суть моего звонка, князь тут же переходит на ты.

— Я думаю, потребовать от вас ещё компенсацию за многолетнее притеснение вашим родом,князь. Помимо тех активов, что вы и так должны были мне отдать, но по хорошему отказались это делать. Хочу услышать от вас понимание ситуации. Мы оба понимаем, что моё усыновление вами, было лишь фикцией, чтобы получить больше влияния, — даю ему понять, что я всё понимаю и далеко не глуп.

Я всё прекрасно понимаю. Он взял меня под бок, только чтобы захапать владения Зубовых. Все их активы, после смерти моего отца. А когда я выжил, это было для него новостью, которую он не ожидал услышать. Он считал всё Зубовское — своим. Теперь он не хочет ничего возвращать. Это понятно.

— Что ты несешь? Я усыновил тебя, потому что пожалел! Я не хотел, чтобы отпрыск князя Зубова был сиротой! — настаивает Мещерский.

Что, серьёзно? Естественно, я не верю ни единому его слову.

— Да что вы говорите, Князь? Очень благодарен вам, за жизнь «не сиротой». Вы стервятник, Князь, который просто ждал моей смерти! — я не сдерживаюсь в выражениях.

— Жизнь немного сложнее, чем тебе кажется, Юра! — Князь почти рычит в трубку, — мир не разделён на чёрное и белое, но каждый из нас будет брать максимум из любого момента!

— И всё же, князь, можно было решить вопрос миром! Зря вы всё это начали. Я найду способ и заберу своё! Не сомневайтесь, — наглое выражение, но я общаюсь с ним также, как он со мной.

— Слушай, ты! Ты забрал своё, только потому, что я тебе позволил это сделать! Понял меня? Кем ты себя возомнил? — по его голосу, я был уверен, что у князя пена со рта сейчас пойдёт от злости.

— Понял, ваша светлость, понял, — я улыбаюсь, говоря ему это, — до скорой встречи.

Я кладу трубку и слышу последние его слова.

— До какой ешё встречи⁈ — кричит он, но я уже сбрасываю звонок.

Ну, раз Мещерский не хочет по хорошему, придётся ему объяснять по другому. Не стоит покушаться на то, что принадлежит мне. Просто не стоит. Это должен понять каждый в этом мире. И на примере князя Мещерского, я покажу всем остальным, что не стоит в мою сторону проявлять агрессию. У меня уже есть план, как это сделать. Изящно и больно. Стоит напомнить всем кто такие Зубовы.

— Приехали, шеф, — Ярый разворачивается ко мне, — гербовое министерство, — он показывает рукой на здание.

— Спасибо, Ярый, — я киваю ему и выхожу из машины, — жди меня здесь.

Я захожу в здание и иду на ресепшен. Меня встречает секретарша. Женщина, лет сорока на вид, в очках, собранные в хвостик длинные чёрные волосы, голубые глаза, строгий костюм. Выглядит очень ухожено. Даже язык не поворачивается, называть её женщиной. Хотя, наверное, у неё уже давно дети есть.

— Граф Зубов! Ваше сиятельство! — она вскакивает со стула.

Барон Качурский навёл здесь шороху, после пережитого со мной. Теперь, меня тут все знают.

— Не нужно, — я делаю жест рукой и женщина садится на своё место, — здравствуйте. Мне нужен Барон Качурский.

— А… его нет… ваша светлость… — как-то уж больно не уверенно произносит девушка.

— Серьёзно? — я иронично улыбаюсь, — куда же деваются все чиновники, когда они так нужны? — я облокачиваюсь на стойку и наклоняюсь к ней, — а вы мне не врёте? — спрашиваю её, почти шёпотом.

Девушка отводит глаза и ёрзает на стуле. Хочет что-то сказать, но не может.

Всё понятно. Качурский распорядился, чтобы никто не говорил, что он тут, если я когда-нибудь наведаюсь. Ах он жук. Всё по новой?

— Всё понятно, — я выпрямляю спину и иду к лифту, — я к нему в гости.

Женщина снова подскакивает и провожает меня взглядом к лифту. Волнуется, что уволят её после этого. Понимаю.

Стучусь в дверь кабинета чиновника.

— Я же просил не беспокоить! — глухой и недовольный голос Качурского доносится из кабинета.

Попался, жук.

Я нагло открываю дверь и захожу внутрь.

— Здравствуйте, Барон! А мне вот сказали, что вас нет на месте! А вы вот он! Как же так? — издевательски протягиваю вопрос.

— Юрий Платонович! Ваше сиятельство! — подпрыгивает со своего места Качурский, выпучив на меня глаза от неожиданности, — да я это самое… занят просто… сказал всем, что меня нет, если что. Но для вас я всегда свободен, вы же знаете, — Барон нагло врёт и растягивает на лице наигранную улыбку.

Как будто бы я не вижу его бездарной игры. Ох и плут.

— Да-да, секретарь мне сказала, что вас нет. Но я решил сам проверить.

Она ведь ни в чём не виновата. Просто не хотела потерять работу. И врать тоже не хотела. Вот если бы нагло соврала мне, тогда был бы другой разговор. А так, это её работа. Приказы начальства нужно выполнять. Никаких обид.

— Я, видимо, забыл её предупредить, что есть исключение… — барон снова повторяет тоже самое, только другими словами.

— Довольно слов, барон, — я прерываю его, — у меня к вам дело! — я своевольно прохожу дальше и присаживаюсь на кресло, напротив его стола и откидываюсь.

Барон сглатывает слюну и присаживается на стул.

— Только не в поле… — еле слышно, бубнит себе под нос.

Но я услышал. Это меня забавляет. Как же он боится выезжать из города, где он всемогущ. Ну, по крайней мере, он так считает. И как же его пугает мысль о посещении чего-либо, за пределами своей территории.

— Что-что? — я специально переспрашиваю, будто не услышал.

— Нет-нет, ничего, ваша светлость, — Барон ёрзает на стуле, — так, что за дело у вас?

Я выпускаю смешок. Меня смешит его поведение.

— Хах, извините, — я сдерживаю себя, чтобы не рассмеяться во весь голос, — анекдот вспомнил. Так вот… я по поводу иска, который Князь Мещерский подал на меня. В чём, собственно, дело? Я был в банке и мои родовые счета заблокированы. Можете объяснить?

— Эм, ну я… не вдавался в эти подробности, ваше сиятельство, — Качурский мнётся.

Он что-то скрывает, плут. Всё он знает. Ладно, у меня нет времени с ним трещать. Дел очень много. Если что, надавлю на него потом.