Депутаты Верховного Совета Литвы (слева направо): Казимерас Мотиека, Брониславас Кузьмицкас, Витаутас Ландсбергис, Чесловас Станкявичюс и Алоизас Сакалас после провозглашения независимости Литвы.

Витис (конный рыцарь), старый литовский герб, сохраненный за годы оккупации бывшей политической заключенной Ядвигой Беляускене. Вильнюс, 11 марта 1990 г.

Витаутас Лансбергис, Казимира Дануте Прунскене и Альгирдас Миколас Бразаускас

После двух неудачных попыток организовать призыв в советскую армию в Литве в 1990 году министр обороны СССР Язов, после объявления весной 1991 года регулярных призывов на территории Литвы, снова заявил, что закон «О всеобщей воинской повинности» был проигнорирован. Но Литва не была уникальной в этом отношении. Те же процессы происходили в других республиках Балтии, Кавказа, Украины и Молдовы: в Латвии план призыва на военную службу был выполнен на 10,9%, в Литве — на 4,7%, в Эстонии — на 7,3%, в Армении — на 0,9%, в Грузии — на 2,1%, в Молдове — на 19,9% и на Украине — на 29,7%.

17 марта 1990 года Казимира Дануте Прунскене была назначена первым премьер-министром Литвы после провозглашения независимости в марте 1990 года. После ее широко разрекламированных встреч с лидерами ведущих западных государств — президентом США Джорджем Бушем, премьер-министром Великобритании Маргарет Тэтчер, президентом Франции Франсуа Миттераном и канцлером Западной Германии Гельмутом Колем — президент СССР Михаил Горбачев был вынужден стать более дипломатичным по отношению к Литве.

8 января 1991 года Прунскене и ее кабинет министров подали в отставку. 10 января 1991 года Альбертас Шименас был назначен премьер-министром нового правительства. Однако во время советской агрессии 12-13 января 1991 года Шименас сбежал и скрывался. Таким образом, в ночь на 13 января 1991 года Гедиминас Вагнориус был назначен премьер-министром третьего правительства Литвы.

Прямой контакт правительства с западными странами имел большое значение для признания независимости Литвы. 18 апреля 1990 года премьер-министр Литвы Казимира Прунскене посетила Норвегию, Данию и Швецию. Главы правительств всех трех стран приняли представителей Литвы, хотя и под прикрытием частного визита. Позже Прунскене встретилась с лидерами крупнейших государств — Канады, США, Франции, Великобритании и Германии. Лидеры западных государств не обещали быстрого признания, но упомянули о своей неизменной позиции в отношении прав Литвы как независимого государства.

Тем временем Советский Союз перешел к непродолжительной политике экономической блокады Литвы. 13 апреля 1990 года Горбачев и председатель Совета Министров СССР Николай Рыжков предъявили ультиматум, в котором требовали в двухдневный срок отменить принятые законы и восстановить прежнее положение от 10 марта. В противном случае угроза «не поставлять [...] те товары, которые реализуются на внешних рынках за свободно конвертируемую валюту». Угроза была реализована. Частичная экономическая блокада Литвы длилась 74 дня: с 20 апреля по 2 июля. Были приостановлены поставки нефти, ограничена продажа топлива и остановлены эшелоны с товарами и сырьем, подготовленные для отправки в Литву. Ожидалось, что это спровоцирует социальные волнения.

20 апреля президент Франции Франсуа Миттеран и канцлер Германии Гельмут Коль в качестве предварительного условия для переговоров предложили временно приостановить действие постановлений Верховного Совета Литовской Республики. Согласно оценке КГБ, Литва была на грани экономического коллапса уже в мае, и это привело бы к отставке Верховного Совета Литвы. 17 мая премьер-министр Литвы Прунскене встретилась с Горбачевым и Рыжковым, которые категорически потребовали отменить или приостановить действие закона от 11 марта. 23 мая 1990 года Верховный совет Литвы приостановил действие тех решений, вытекающих из закона от 11 марта, которые обе стороны определили бы в качестве объектов переговоров. Однако блокада не была прекращена, и переговоры так и не начались. Стремясь к дальнейшим межгосударственным переговорам с Советским Союзом, Верховный совет Литвы 29 июня объявил, что с начала таких переговоров будет введен 100-дневный мораторий на закон от 11 марта о восстановлении Литвы как независимого государства. Чуть позже экономическая блокада была прекращена, но дипломатическая изоляция Литвы, блокада литовских банков продолжались. Тем не менее, подразделение КГБ Литвы оценило снятие блокады как «большую политическую ошибку».

Казимира Дануте Прунскене с премьер-министром Великобритании Маргарет Тэтчер. Лондон 1990. Личный архив К. Д. Прунскене

Казимира Дануте Прунскене с президентом Франции Франсуа Миттераном. Париж, 1990.

После 11 марта 1990 года статус учреждений Советского Союза в Литве полностью изменился. КГБ официально стал учреждением иностранного государства, действующим в Литовской Республике по законам Советского Союза. 23 марта 1990 года Совет Министров Литовской Республики своим постановлением обязал КГБ Литовской ССР прекратить свою деятельность и быть ликвидированным. 27 марта Верховный совет Литвы обратился к гражданам Литвы, которые были завербованы КГБ, с призывом прекратить сотрудничество. В мае правительство Литвы запретило должностным лицам литовских учреждений (загсов, больниц, поликлиник и информационных служб) предоставлять информацию КГБ. Министр связи Литвы Костас Бирулис распорядился не разрешать КГБ проверять личную переписку и прослушивать телефонные разговоры. Министерство внутренних дел Литвы прекратило предоставлять КГБ документы прикрытия и данные о людях, выезжающих за границу, и так далее. Этими и другими законными способами пытались еще больше ограничить деятельность КГБ.

Но КГБ продолжал внимательно следить за внутренней ситуацией в Литве, которую оно охарактеризовало как «конституционный кризис». Уже 22 марта 1990 года первый заместитель председателя КГБ Станислав Цаплин предложил «создать в центральных средствах массовой информации впечатление, что в Литве сформировался профашистский тоталитарный режим». Стремясь каким-либо образом заставить Верховный Совет Литовской Республики изменить свою позицию, литовское отделение КГБ Советского Союза предложило создать такую ситуацию, при которой выход Литвы из состава СССР был бы бесполезен. Уже осенью 1989 года начали создаваться «национальные округа и прилегающие территории» (районы Вильнюса и Шальчининкай на востоке Литвы). Литва должна была быть разделена: Вильнюсская область, Клайпедская область и город Снечкус (ныне Висагинас) с атомной станцией должны были остаться в составе Советского Союза. 27 июля 1990 года «Комитет граждан Литовской ССР» заявил, что «право Литвы на выход из состава СССР может быть реализовано только на территории тех границ, в которых она обладала суверенитетом в 1938 году».

Вооруженные советские солдаты угрожают гражданам Литвы. Военная база «Северный городок» в Вильнюсе. 17 ноября 1990 года.

Члены просоветской активистской группы «Единство» пытаются штурмовать здание Верховного Совета. Вильнюс, 8 января 1991 года.

Пока Литва ждала хотя бы начала каких-то символических переговоров, Советский Союз не отказался от демонстрации силы и военного давления: вооруженные силы начали охранять советские памятники в Вильнюсе и Клайпеде; 20 декабря 1990 года в Клайпеду были введены патрули вооруженных солдат, которым было предоставлено право арестовывать граждан Литвы по своему усмотрению. Психологическая, пропагандистская и политическая «холодная война» против Литовской Республики продолжалась. В начале января 1991 года концентрация советских войск в крупнейших городах Литвы увеличилась. Командующий Балтийским военным округом лейтенант. Gen. Федор Кузьмин сообщил Ландсбергису во время телефонного разговора, что по приказу министра обороны Язова будет введено подразделение десантников особого назначения (для принудительного призыва молодежи в советскую армию). Предполагалось захватить 9 400 молодых людей.