Политические перемены, начавшиеся в Москве, активизировали литовскую интеллигенцию, большинство из которых принадлежало к ЛКП или были связаны с ней. Первые шаги интеллигенции были робкими, но на основе реформаторской риторики в Москве и, в частности, публикаций центральной прессы («Огонек», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Литературная газета» и др.) они начали поднимать актуальные для Литвы вопросы. Некоторые журналисты или представители средств массовой информации были одними из пионеров политики открытости. В конце 1986 и в 1987 годах в издаваемой Альгимантасом Чекуолисом «Гимтасисе краштасе» («Родина») публиковались статьи, которые критиковали идеологи ЦК ЛКП и консервативные редакторы других газет. Однако в 1987 году контроль почти над всей прессой начал ускользать из рук партийного руководства Литвы. Ежедневные газеты «Комьянимо тиеса» («Комсомольская правда»), «Вакаринес науиенос» («Вечерние новости»), журналы «Культурос барай», «Пергале» («Победа»), «Швитурис» («Маяк»), «Jaunimo gretos» («Молодежные ряды») и другие начали открыто поддерживать преобразования Горбачева. Постепенно работники культуры, писатели, художники и другие представители интеллигенции стали неформальной оппозицией инертному партийному аппарату, но все еще сохраняли политическую лояльность Коммунистической партии (руководство ЛКП подвергалось критике, но проводимая Горбачевым генеральная линия ЦК КПСС оценивалась положительно).
Одним из первых признаков освобождения стало основание в мае 1987 года Культурного фонда Литвы, возглавляемого Чесловасом Кудабой. Съезд Объединения художников ЛССР в 1987 году отказался утвердить руководителей этого объединения, которые были заранее отобраны ЦК ЛКП. Писатели начали поднимать важные для общества вопросы на так называемых открытых партийных собраниях и впоследствии сообщали об этих проблемах в прессе. Требования по защите литовского языка и культуры, восстановлению исторической правды о нации и решению экологических проблем имели большие последствия. В марте 1987 года в Вильнюсе клуб под названием «Талка» («Коллективная помощь») начал ухаживать за памятниками (очистил башню Гедиминаса и курганы в Кернаве, протестовал против строительства шоссе через Расосское кладбище и начал археологические исследования Вильнюсского Нижнего замка).
В 1986 году писатель Витаутас Петкявичюс поднял вопрос о бурении нефтяных скважин в Куршском заливе. В 1987 году представители интеллигенции протестовали (собрали около 200 000 подписей и написали в Москву) против строительства объектов по добыче нефти на побережье Балтийского моря (аппарат ЦК ЛКП пытался сорвать эту кампанию). В мае 1987 года в Вильнюсе была основана экологическая гуманистическая организация, Общество «Сантарве» («Согласие»), позже переименованное в Общество «Жемина», а в Каунасе был основан клуб под названием «Атгая». В конце 1986 года на форумах Начали организовываться «Культурос барай» и литовские философы, а также проводились заседания Вильнюсского клуба философов. В 1987 году в Литве прошел «Рок-марш по Литве».
Самым значительным политическим событием 1987 года стал митинг, организованный 23 августа в ознаменование годовщины Пакта Молотова-Риббентропа. В тот день литовские диссиденты и их сторонники собрались у памятника Адаму Мицкевичу, чтобы открыто выразить свое мнение о незаконном присоединении Литвы к СССР. Тогда КГБ, очевидно, не желая разрушать власть Горбачева, не прибегал к открытому физическому насилию. Позже КГБ применил только «превентивные меры» в отношении 80 участников митинга. Все они были предупреждены, им угрожали больше не участвовать в подобных мероприятиях. ЦК ЛКП инициировал кампанию, осуждающую организаторов митинга. Руководители тех учреждений, работники которых участвовали в этой политической деятельности, должны были взять часть вины на себя. Например, 10 сентября 1987 года сотрудники Молодежного театра рассмотрели поведение электрика Витаутаса Богушиса за участие в митинге; старший директор театра Даля Тамулявичюте также подверглась критике и так далее.
В конце 1987 и начале 1988 года ЦК КПК и КГБ делали все возможное, чтобы сохранить старый порядок в Литве. Партийный аппарат организовал публичное осуждение диссидентов, особенно Ниоле Садунайте, 16 декабря 1987 года провел помпезное празднование «установления» советского правительства в Литве (в 1918 году) и приложил все усилия, чтобы предотвратить возможные празднования 16 февраля. ЦК ЛКП учредил оперативный штаб под руководством Митькина для борьбы с празднованием 70-й годовщины независимости Литвы. Но социально-экономическая ситуация не улучшилась. Это стало очевидным, когда 1 июня 1988 года были введены ваучеры на покупку цветных телевизоров, мебели, холодильников, сахара и т.д.
Советская армия в Литве
Советская армия пользовалась особым статусом в Советском Союзе, поэтому возведенные статуи, мемориалы и проводимые в их честь церемонии поминовения должны были придавать определенный смысл. Десятки улиц были названы в честь генералов и других участников Второй мировой войны, а также некоторых других названий, связанных с армией: Красная Армия, генералы Иван Черняховский, Виктор Обухов, маршал Николай Крылов и др. «Армия освободителя» должна была замаскировать оккупацию и аннексию Литвы.
Ресурсы Литвы и бюджетные фонды использовались для содержания советской армии: обеспечения прибывающих солдат и их семей, расходов военных комиссариатов, пенсий по старости и обычного призыва в советскую армию, а также финансирования невоенной подготовки и так далее. Такая ситуация сохранялась на протяжении всего периода 1944-1990 годов. Почти все работающие или обучающиеся лица были вынуждены так или иначе участвовать в деятельности Добровольного общества сотрудничества с армией, авиацией и флотом (ДОСАФФ). Эта организация финансировала подготовку молодежи к военной службе под видом развития технических видов спорта. Большинство молодых людей были обязаны сдавать ГТО («Готов» к труду и обороне по-русски) (Ready) нормативы по стрельбе (для работы и обороны). Только в 1989 году нормативы выполнили 28 149 литовцев. В Литве насчитывалось 35 технических и связанных с военными видов спорта, в которых участвовали 48 577 человек в 1669 секциях ДОСАФФ. Эта организация последовательно служила военным интересам Советского Союза и осуществляла планы по подготовке населения Литвы в соответствии с потребностями советской армии. В их реализации была задействована вся система образования. Для созданной системы начальной военной подготовки было создано 778 классов специальной военной подготовки, 494 стрельбища, 485 музеев «боевой славы» и так далее.
Советские офицеры в Укмерге. 1948 год.
Насчитывалось 295 отдельных воинских частей вооруженных сил Советского Союза, базирующихся примерно в 30 литовских городах и поселках, в Литве насчитывалось почти 500 военных объектов. В Вильнюсе базировалась 107-я механизированная дивизия, в Каунасе — 7-я воздушно-десантная дивизия, в Клайпеде — 3-я дивизия морской обороны, в Паневежисе — 18-я воздушно-транспортная дивизия и так далее. Всего в Литве насчитывалось 7300 офицеров, 3600 младших офицеров, 22 200 солдат, 1400 курсантов и около 1000 танков (данные за 1990-1991 годы). В Вильнюсе насчитывалось 32 крупных военных объекта, склады взрывчатых веществ были расположены даже по соседству с густонаселенными районами города. Секретные ракетные базы (ракетные «шахты» возле озера Плателяй в Жемайтии и других местах). Военные базы Советского Союза свидетельствовали о военных приготовлениях Советского Союза на территории Литвы. Пятнадцать ракет R-12 (известных на Западе как SS-4) с ядерными боеголовками базировались в окрестностях Кармелавы, Укмерге и Таураге, центр радиоразведки в Линксмакалнисе и воздушно-десантная дивизия были очень важными частями военного потенциала Советского Союза. Если бы началась война, советские военные ожидали до 87 ядерных ударов (мощностью 11 мегатонн) по Литве. В случае ядерной войны 163 500 человек могли бы найти убежище в специальных бомбоубежищах, человеческие жертвы составили бы около 2 миллионов человек, более 30 городов были бы разрушены, а 55 000 квадратных километров Литвы стали бы радиоактивными.
