Шаги охранников, Баск, нетерпеливо напевающий что-то себе под нос, звуки капель воды, падающих где-то в углу… все это слилось в приглушенный гул. Все, что не находилось прямо перед глазами, расплылось и потускнело. Инструменты стали мечами в моих руках. Я забыл обо всем, кроме сундука.

Поединок начался. Я наклонился к первому замку и постучал по металлу, пытаясь обнаружить признаки скрытых за ним механизмов. Моя отмычка изучила первые цилиндры, покрутила их, стараясь найти отверстия для штифтов и прорези. Час спустя я уже неплохо представлял себе, как он устроен – и, соответственно, как устроена половина остальных. Я перешел к следующим, отслеживая их щелчки и жужжание, чтобы выяснить, в каком порядке они работают. Часть из них повела себя отвратительно, и, взламывая этих тварей, мне пришлось приложить усилия – я словно встретил достойного противника на поле боя. При жизни с меня бы пот тек ручьем. Я всегда потел, и дело было не в нервах, а скорее в возбуждении, которое возникает, когда идешь по тонкой грани между успехом и неудачей. Чем тоньше линия, тем сильнее возбуждение.

Когда с пятым замком было покончено, я перешел к шестому. Для него требовался похожий на трубку ключ с прорезями, в которые должны упасть штифты при повороте ключа. За всю свою жизнь я сталкивался с такими замками всего трижды, и каждый из них пришлось взламывать всю ночь. На миг я вышел из своего транса и увидел, что половина охранников уже клюет носом, прислонившись к бочкам и ящикам. Даже Баск следил за мной, закрыв один глаз, а это явно означало, что он наполовину спит. Должно быть, уже наступило утро, и солнце скоро взойдет.

Сложность с цилиндром заключалась в том, чтобы уговорить все сувальды, поворачивая ключ, обрабатывая одну из них и одновременно удерживая на месте все остальные. В остальном же нужно было просто повторять действия, пока не обнаружишь последовательность. На то, чтобы расправиться с замком, у меня ушел час, не больше. Лучезарно улыбаясь, я перешел к последним испытаниям.

– Сколько еще, тень? – буркнул Баск и подался вперед, словно стряхивая с себя сон.

– Мы же договаривались, что я работаю до рассвета, верно?

Посмотрев на стоявшие рядом песочные часы, которые принес охранник, Баск недовольно хмыкнул и скорчил гримасу.

Бой с замками, находившимися в глубине, длился недолго; они пытались отвести войска, но все было напрасно. Я разобрал свой напильник и удлинил его, а затем проделал то же самое с кусачками; их я слегка изогнул, чтобы они лучше соответствовали задаче, и они погрузились в замочные скважины, царапая края сувальд.

Когда до меня донеслись звуки просыпающейся прислуги, я уже почти взломал последний замок. Последняя сувальда заупрямилась, и мне пришлось несколько раз возвращать цилиндр в исходное положение, прежде чем я поставил его туда, куда нужно.

Стальные задвижки с грохотом отскочили, малахитовые скважины повернулись; это была чистая магия часовых механизмов. С оглушительным лязгом приоткрылась крышка. Шум вырвал Баска из дремоты. Шатаясь, он направился к сундуку, моргая, словно свинья, которую ведут на бойню.

– С дороги! – рявкнул он.

Его телохранители отбросили меня на пару шагов в сторону. Я закопал инструменты в рукава, скрестил руки на груди и стал наблюдать.

Сначала появились ключи; целая связка, и все с разными зубцами. Баск засунул ее за пояс, опасаясь, что сундук снова закроется. Я уже был больше не нужен. Затем он вынул свитки, мешочки, в которых что-то гремело, а также части чего-то, похожего на разбитые солнечные часы – часы из чистого золота.

Чем больше вещей Баск доставал из сундука, чем дольше он в нем копался, тем шире становилась улыбка на его лице. Я на его месте вел бы себя точно так же; это была отменная добыча для любого вора. Хотя я очень сомневался в том, что его дед хотя бы пукнул рядом с этим сундуком. В любом случае тор только что стал значительно богаче.

– Вы прекрасно поработали, господин Базальт. Ваша репутация вполне оправданна, – поздравил он меня.

Я пожал плечами.

– И что теперь?

– А теперь, Келтро, ты вернешься в гардероб – до тех пор, пока я не найду новый замок, который нужно взломать. Мне пригодится такая полужизнь, как ты. Аркийские мастера, похоже, не обладают твоим уровнем…

Нужное слово ускользнуло от него, но я прекрасно понимал, о чем он.

– Беззащитности? Не льсти мне, Баск. Давай не будем притворяться; ты хотел сказать, что я полностью в твоей власти.

Дубинка опустилась на мою шею, заставив меня упасть на пол. Другая раз пять ударила меня по ребрам. Медь причиняла мне боль даже через сорочку. Я терпел избиение до тех пор, пока им не надоело или пока Баск не подал им знак – мне было сложно сказать. Он нагнулся, подобрал инструменты, выпавшие из моего рукава, и оскалился.

– Уведите его.

Вот и все, что я получил за свой труд. Снова вся добыча досталась кому-то другому, но не мне. Жалкое зрелище. Я сам казался себе жалким, пока мои призрачные ноги прыгали по ступенькам, а под мышками шипели перчатки, в которые были вшиты медные нити.

В тот миг мне вдруг захотелось, чтобы кто-то пронзил мое сердце копьем из того же металла. Эта мысль потрясла меня. За тридцать четыре года жизни я ни разу не мечтал ни о чем подобном, и все-таки мысль о второй смерти внезапно показалась мне привлекательной. Я оттолкнул ее от себя, словно зачумленного нищего. Та пещера с кричащими голосами пугала меня сильнее, – гораздо сильнее, – чем мое нынешнее существование. Даже этот новый ад казался мне более предпочтительным.

Меня бросили в гардероб; я не был связан, но оказался не с той стороны замков, с какой нужно. Судя по звукам, гардероб запирали на четыре очень прочных засова. Я снова оказался в собственном голубом сиянии и принялся смотреть на деревянную дверь. Вот почему рабство так меня злило: я ненавидел подчиняться чьим-то капризам. По крайней мере, на этот раз на моей голове не было мешка. Я вздохнул.

Заняться мне было нечем – я мог только слушать, как стихают звуки шагов, а затем хлопает дверь. В комнате царила тишина, только тикало странное устройство для измерения времени. Его дерзкое «тик-так» отмеряло срок моего заключения. Я поклялся, что разберу его на части, как только выпадет подходящий случай. И пусть Баск лупит меня своими дубинками, мне плевать.

Я уже собрался как следует погрузиться в обдумывание собственных проблем и потерь, как вдруг услышал чей-то голос. Я напрягся – настолько, насколько это возможно для газообразного призрака – и прижал лицо к тонкой щели между дверями. Да, гардероб был хороший и прочный, но одежде нужно дышать.

Охранники и не подумали затушить масляные лампы. Я осмотрел комнату – кусочек за кусочком – словно враг через бойницу. В безвкусно обставленной комнате никого не было, но мое внимание снова привлекли ужасные вещи, которые скопил Баск. Я бы их сжег – просто чтобы больше никогда их не видеть.

– Привет!

На этот раз я четко это расслышал. Мужской голос. Не за дверью, а в комнате. Прижав ладони к деревянной двери, я снова посмотрел по сторонам. Если только он не стоит совсем рядом с гардеробом, – а уши говорили мне, что это не так, – и не прячется в углу позади меня, то я его не вижу.

– Привет? – отозвался я.

Голос зазвенел от возбуждения.

– Да! Славься, Фрит!

Вот про это божество я никогда не слышал. Я застонал, прижавшись лбом к железному шву. Должно быть, голос принадлежал еще одному из так называемых «мертвых богов», который появился здесь, чтобы снова устроить мне выволочку. Почему они всегда приходят тогда, когда меня наказывают? Где они были, когда меня убивали?

– Что там еще?

Интересно, какую мертвую тварь они выбрали для меня на этот раз? Возможно, одну из голов, висящих на стене, – антилопу или ибиса.

– Я пытался найти этих твоих фанатиков, но, как видишь, у других людей были свои планы. Вытащи меня отсюда, а если не можешь, тогда не лезь ко мне, – сказал я богу.