Ил. 36. Гуа Э.-Ф.-Э. Памятник Жанне д'Арк в Орлеане. 1804 г. Фотография автора. Как мне представляется, подобная трактовка данной скульптуры являлась в корне неверной: современники событий и в первую очередь художественные критики, посетившие Салон, подчеркивали близость «Жанны д'Арк в сражении» как раз античным образцам[829]. Более того, при ее анализе следовало непременно учитывать обстоятельства появления данной работы, ведь к осени 1802 г. расклад политических сил во Франции существенно изменился. Второго августа Наполеон был провозглашен пожизненным консулом: былые идеалы Республики оказались забыты, и речь шла уже об открытом возврате к единоличной форме правления, предусматривавшей помимо всего прочего восстановление наследственного принципа власти, — иными словами, монархии[830]. Внимание французов, а также сторонних наблюдателей чем дальше, тем больше оказывалось приковано к единственной (и главной) политической фигуре — к самому Бонапарту. Военные кампании, которые вела Республика, также играли первому консулу на руку: 27 марта 1802 г. был заключен Амьенский мирный договор с Англией, ознаменовавший окончание войны Второй коалиции. Конечно, полного прекращения боевых действий добиться так и не удалось, а уже весной 1803 г. они возобновились официально[831], но даже временные успехи французской армии настойчиво увязывались с личными качествами Наполеона, с его полководческим гением. Как следствие, именно в этот период резко возросло количество художественных произведений (как литературных[832], так и изобразительных), посвященных его победам. В них подчеркивались исключительные заслуги первого консула в деле противостояния Франции ее многочисленным врагам на внешнеполитической арене: достаточно вспомнить «Триумф Бонапарта» кисти Пьер-Поля Прюдона 1800 г., скульптуру «Наполеон в облачении римского цезаря» Антуан-Дени Шоде 1801 г., знаменитую картину Жак-Луи Давида «Бонапарт на перевале Сен-Бернар», третья версия которой появилась как раз в 1802 г.[833], или мраморную статую Наполеона в облике Марса-миротворца, созданную в 1802–1806 гг. знаменитым итальянским мастером Антонио Канова, которого первый консул специально ради этой цели пригласил в Париж[834]. На Салоне живописи и скульптуры 1802 г. были представлены сразу два портрета Наполеона работы Жан-Батиста Изабэ — «Первый консул, прогуливающийся в саду Мальмезона» и «Первый консул проводит смотр войск во дворе дворца Тюильри»[835], — о которых Франсуа-Гийом Дюкре-Дюминиль, издатель и литературный редактор журнала Les Petites Affiches, писал: Портрет этого героя, столь плодотворно трудящегося на благо Франции и мира в Европе, [т. е.] портрет Бонапарта, превосходит все другие работы художника. Великий человек изображен здесь невероятно точно, особенно его лицо; хотя тело его, пожалуй, кажется излишне вытянутым. Так или иначе, это одно из созданных Изабэ изображений, которые по производимому впечатлению и изяществу соперничают с черно-белыми гравюрами… Истинным шедевром этого стиля является полотно, на котором изображен смотр войск Бонапартом во дворе [дворца] Тюильри. На переднем плане — первый консул в окружении наиболее выдающихся своих генералов и части охраны. [Это] настоящий памятник истории наших дней, одно из тех произведений, которые нужно увидеть, чтобы судить о том, каких высот можно достичь [благодаря] отваге, таланту и успеху[836].
Не меньший интерес собравшейся на Салоне публики вызвало эпическое полотно Луи-Франсуа Лежёна «Сражение при Маренго 14 июня 1800 г.»[837] запечатлевшее финальную битву австрийских и французских войск в ходе Второй итальянской кампании Бонапарта, которая закончилась его полной победой: сам Наполеон гордился ею не меньше, чем своими действиями при Аустерлице и Иене[838]. Архитектор Жан-Батист-Бон Бутар, автор «Словаря искусства рисования, живописи, скульптуры, гравюры и архитектуры»[839], посетивший выставку 1802 г., писал, что картину Лежёна отличало «ясное и точное воспроизведение событий»[840], хотя и критиковал автора за неудачные пропорции человеческих фигур и за связанное с этим обстоятельством отсутствие единства изображения[841]. Тем не менее, Бутар отмечал «невероятную важность сюжета», избранного художником, что и привлекало к полотну внимание «толп любопытствующих посетителей»[842]. Иными словами, если рассматривать скульптуру Эдма Гуа — младшего, выставленную на том же Салоне, с точки зрения политической истории, его решение не могло вызвать никаких вопросов. Для Наполеона, хорошо знавшего прошлое своей страны[843], Жанна д'Арк в первую очередь являлась военным лидером французов — и главным противником англичан в ходе Столетней войны. То обстоятельство, что противостояние двух стран продолжилось и 400 лет спустя, лишь прибавляло веса именно такому прочтению образа Орлеанской Девы. Далеко не последнюю роль в том внимании, которое уделил скульптор героине Столетней войны, сыграло и оживление религиозной жизни во Франции в первые годы XIX в. Седьмого апреля 1802 г. Трибунат одобрил заключенный с папой римским Пием VII конкордат, согласно которому католицизм объявлялся религией большинства граждан Республики при сохранении свободы вероисповедания, а 8 апреля документ был утвержден Законодательным корпусом[844]. Уже 10 апреля пустовавшую до того кафедру архиепископа Парижского занял монсеньор Жан-Батист де Беллуа, в целом же назначение высших иерархов церкви и контроль за их деятельностью передавались отныне правительству[845]. Вот почему, в частности, возрожденный по прямому указанию Наполеона праздник 8 мая в Орлеане должен был вновь обрести религиозную направленность, характерную для него вплоть до конца XVIII в. Установка памятника, созданного Эдмом Гуа — младшим, в самом центре города — на площади Республики (впоследствии — Мартруа) отвечала, таким образом, сразу нескольким первоочередным задачам нового режима: борьбе с внешним врагом, которым опять выступала Англия, возрождению религиозного чувства французов и, как следствие, окончательному единению нации. Существовал, впрочем, и еще один важный момент, касавшийся сугубо политической символики. Как новый лидер страны (государственный, военный и религиозный) Бонапарт сам уподоблялся в печати Жанне д'Арк в качестве главного (и единственно возможного) спасителя страны: Внезапно юная героиня, испытывая стыд за унижение, [претерпеваемое] Францией, воодушевленная славой своей страны и в еще большей степени гордящаяся тем, что принадлежит к нации, которую не до конца сломили [постигшие] ее неудачи, задается благородной целью возродить мужество французов, сражаться вместе с ними и победить [их] врагов… Какая эпоха более благоприятна для восстановления предложенного [в ее честь] национального памятника, чем то [время], когда герой принес мир Европе после того, как отомстил [своим врагам] бесчисленными победами. Какой момент может быть более подходящим, нежели тот, когда воин-миротворец собрал воедино обломки наших разоренных алтарей, созвал рассеянных [по свету] и впавших в немилость служителей [веры] и восстановил на этом незыблемом фундаменте древний и священный [религиозный] культ[846]. вернуться «… il nous reste a l'etudier, a rechercher le systeme que les statuaires anciens ont suivi dans leur art, systeme qui me semble prouvé par une certaine similitude qui caracterise… la statue de jeanne D'arc» (Leroy A. Second article sur la sculpture. P. 229). В скульптуре Эдма Гуа был соблюден основной художественный принцип (leprincipe constant des Statues de l'antiquité), который, с точки зрения французских критиков начала XIX в., отличал античные образцы и которому они призывали следовать современных им мастеров, — человеческая фигура должна была «доминировать» (dominer) над любым антуражем: Ducray-Duminil F.-G. Exposition publique des tableaux des peintres vivans dans le salon du Louvre 1802 // BNF. Collection Deloynes. T. 29. Pièces 782–806. P. 513–612. вернуться Dictionnaire Napoléon / Ed. par J. Tulard. 2 vol. P., 1999. T. 1. P. 524; Тюлар Ж. Наполеон, или Миф о «спасителе» / Пер. А. П. Бондарева. М., 2012. С. 127–130. вернуться Roberts A. Napoleon the Great. L., 2014. P. 322–323; Будон Ж.-О. Путь Наполеона // Французский ежегодник — 2006. М., 2006. С. 72–79. вернуться Здесь прежде всего следует упомянуть раннее творчество Шатобриана и Беранже, создателей позднейшего романтического «наполеоновского мифа»: Шервашидзе В. В. Миф о Наполеоне в художественном сознании XIX в. // Наполеоновские войны на ментальных картах Европы: историческое сознание и литературные мифы / Сост. Н. М. Великая, Е. Д. Гальцова. М., 2011. С. 111–114. вернуться Данному сюжету посвящены многочисленные исследования. См., к примеру: O'Brien D. Propaganda and the Republic of the Arts in Antoine-Jean Gros's Napoleon Visiting the Battlefield of Eylau the Morning after the Battle // French Historical Studies. 2003. Vol. 26 (2). P. 281–314; Johnson D. David and Napoleonic Painting // Jacques-Louis David. New Perspectives / Ed. by D. Johnson. Cranbury, 2006. P. 131–141; Porterfield T., Siegfried S. L. Staging Empire: Napoleon, Ingres, and David. University Park, 2006. P. 32–63; Турчин В. С. Французское искусство от Людовика XVI до Наполеона. С. 263–268. вернуться Любопытно, что в 1814 г., уже после битвы при Ватерлоо, скульптуру увидел в Лувре герцог Веллингтон и договорился о ее продаже Англии, что и произошло в 1816 г.: Johns C. M. S. Portrait Mythology: Antonio Canova's Portraits of the Bonapartes // Eighteenth-Century Studies. 1994. Vol. 28 (1). P. 115–129. вернуться Обе эти картины были созданы Изабэ, являвшимся прежде всего портретистом, в соавторстве с пейзажистом Клод-Жозефом Верне: Explication des ouvrages de peinture et dessins, sculpture, architecture et gravure des artistes vivans, exposés au Muséum central des Arts, d'après l'arrêté du Ministre de l'Intérieur, le 15 fructidor, an X de la République française. P., An X de la République. № 912, 913. вернуться «Le portrait de ce héros qui travaille si efficacement pour le bonheur de la fiance et la paix de l'europe, le portrait de Buonaparte domine sur tous les autres ouvrages du peintre. Le grand homme y est d'une ressemblance parfaite, quant a la tete; mais peut-etre le corps y est un peu trop long. Quoi qu'il en soit, c'est un de ces dessins dont isabey est l'inventeur, et qui rivalise, par l'effet et le fini, avec les estampes en matiere noire… Un des chefs-d'oeuvres de cette maniere est le beau dessin qui represente la revue de Buonaparte dans le cour des Tuilleries. Le premier consul est sur le premier plan, entouré des generaux les plus distingués et de sa garde en partie. Vrai monument pour l'histoire de nos jours, c'est un de ces ouvrages qu'il faut voir pour juger jusqu'ou peuvent aller le courage, le talent et le succés» (Ducray-Duminil F.-G. Exposition publique des tableaux des peintres vivans. P. 576–578). вернуться Explication des ouvrages de peinture et dessins, sculpture, architecture et gravure des artistes vivans, exposés au Muséum central des Arts, d'après l'arrêté du Ministre de l'Intérieur, le 15 fructidor, an X de la République française. P., An X de la République. № 182. вернуться Pansini V. La bataille, événement dans l'espace: localisation, mémoire, célébration Marengo, 14 juin 1800 // La bataille: du fait d'armes au combat idéologique, XIe–XIXe siècle / Ed. par A. Boltanski, Y. Lagadec, F. Mercier. Rennes, 2015. P. 245–259. вернуться Boutard J.-B.-B. Dictionnaire des arts du dessin, la peinture, la sculpture, la gravure et l'architecture. P., 1826 (21838). вернуться «L'auteur a fait tout ce qu'exigeait, tout ce que promettait son sujet, en etablissant les plans eloignés sur les quels se passe l'action avec une netteté et une precision telle que les gens du metier, et ceux qui ont eté presens a la fameuse journée, reconnaissent le terrain» (Idem. Salon de 1802. Journal des debats // BNF. Collection Deloynes. T. 28. Pièces 749–781. P. 697–802). вернуться «Les épisodes aux quels l'auteur a besoin d'avoir recours pour composer ses premiers plans, restent sans liaison entre eux, parce que les personnages en sont trop disproportionnés» (Ibid. P. 711). вернуться «… l'immense interet du sujet suffirait pour expliquer cet empressement des curieux» (Ibid. P. 710). вернуться Турчин В. С. Французское искусство от Людовика XVI до Наполеона. С. 212. вернуться До этого момента во Франции действовало так называемое Гражданское устройство духовенства (Constitution civile du clergé) — церковный порядок, принятый во время Революции и утвержденный Учредительным собранием 12 июля 1790 г. Согласно ему, Ватикан терял какое бы то ни было влияние на религиозную жизнь французов, а местное духовенство обязывалось принести присягу новому режиму. Папа римский Пий VI протестовал против такого решения, что породило раскол среди французских епископов: Boulay de la Meurtre A. Histoire de la négociation du Concordat de 1801. Tours, 1920. P. 2–14. вернуться Ibid. P. 452–502; Boudon J.-O. Religion et politique en France depuis 1789. P., 2007. P. 21. Важно отметить, что переговоры об условиях конкордата с французской стороны вел Этьен-Александр Бернье, 9 апреля 1802 г., т. е. через два дня после ратификации этого важнейшего документа, ставший епископом Орлеанским. вернуться «Soudain une jeune héroine, honteuse de l'abaissement de la France, enthousiaste de la gloire de son pays, et fiere encore d'appartenir à une nation que ses revers n'avaient pas entièrement avilie, forme le noble dessin de ranimer le courage des Francais, de combattre avec eux, et de vaincre les ennemis… Quelle époque plus favorable à la réédification du monument national que l'on propose, que celle où un héros a donné la paix à l'Europe, aprés avoir vengé par d'innombrables victoires. Quel moment plus propice que celui où le guerrier pacificateur a réuni les débris de nos autels dispersés, rappelé des ministres errans et proscrits, et retabli sur ses bases inébranlables le culte antique et sacré» (Projet de prospectus d'une souscription à ouvrir pour la réédification d'un monument en l'honneur de Jeanne-d'Arc. P. 596). |
