…Чаще, я бродил в окрестностях Ирпеня сам. Покидал письменный стол, ревность компьютера, и, сразу же, спешил оказаться в объятиях Беличанского леса.

Со временем я стал гулять вдоль леса, между двумя железными мостиками, через Ирпенку. Переходя мостики, возле железнодорожного моста, и шел вдоль леса, вплоть до самой дамбы, и, потом, перебравшись через шлюз, шел через пойму до своей 6 линии.

Лес, возвышался над поймой, всегда красивый, во всякую погоду, в любую пору года.

Мне всегда хотелось написать об этом вдохновленный рассказ, в котором был бы этот замечательный Беличанский лес, с коврами бледно-зеленых недотрог и с моими красивыми женщинами, которые были со мной в это время…

Лес, четыре раза при мне менял свое убранство…

Меня сопровождали в этих похождениях: и желтый подмаренник, и суховатый чистец, и желтый и розовые шишки клеверов, и белая кашка тысячелистника, и золотистые гроздья зверобоя, и сильнейшие запахи высоких травянистых кустов таволги с ее пенными белыми зонтиками сложных цветов, и приземленные заросли пикульника. У железнодорожного моста, в любое время года, обязательно можно было увидеть торчащие султаны коровников.

Там, на дороге, я убил настоящую гадюку. Я хотел ее просто напугать. Я взял простую палку. Гадюка пыталась скрыться в густой траве. Она — не успела. Она была в моей власти. Когда-то во мне жил страх, нажитый еще в детстве. Я никогда не видел гадюк в естественной среде обитания, кроме как в зоопарке, в который мы ходили с Инной, поскольку она не признавала других культурных развлечений. Кроме как бродить по Киеву и Киевскому зоопарку. Гадюки приходили ко мне, в мои вещие сны и нарушали всю гармонию моей детской жизни. Часто после таких снов, случались жестокие какие-то драки, чуть позже, уже в школьные годы. Когда за меня взялся местный альфа-сексот. Он обучал своему ремеслу бездарного сынулю своей любовницы. Я служил им такой себе “притравкой”, на которую “натаскивают” элитных стукачей. Всякое колхозное отребье охотились на меня, участвуя в интригах этого засранца. Драк невозможно было избежать. Холуев в селе достаточно много. “Гадюки” честно предупреждали меня об их существовании. Это были, как правило, очень плохие, сложные, сны. Я ненавидел эти сны, гадюк, и все что с ними связано.

Пока я не научился стоять за себя, они практически всегда оставляли меня побежденным. Я потерял из-за них свою первую любовь.

Однажды, гадюки навсегда уползут из моих снов. Сны стали еще более сложнее. И в них я все чаще побеждал.

Теперь, гадюка, была в моей власти.

Я натолкнулся на гадюку в тот момент, когда она, уже, практически ускользнула. Я подцепил ее палкой, и выбросил на дорогу. Она была больше чем полуметровой длины. Она не сдавалась, и старалась ускользнуть в траву. Она все еще была символом моих снов, олицетворяя сексотов и холуев.

Я не давал ей ускользнуть в траву. Я, легко, ударил ее палкой по скользкому телу, и сломал ей позвоночник…

Стало противно на душе. Она, как и знакомые сексоты с дураками, была бессильна против меня. Я писал о таких один из романов — и эта ненависть передавалась в текст.

Это была интеллектуальная битва. Я научился получать удовольствие от таких побед над врагами. Мне по душе были духовные практики по развитию внутреннего мира.

Ничего уже не осталось от тех детских ристалищ, во главе со взрослыми сексотами, которые являли собою местную власть подонков, тащившими страну на заклание.

Тот дух, законсервированный во мне Пятым управлением КГБ, после 1972 года, в период брежневско-андроповского произвола, уничтожил эту гадину.

Сейчас эти твари, возглавившие Россию, убивали в Беличанском лесу украинцев. Они разрушили Ирпень, “6-линию”, где я когда-то жил, и у меня были эти две красивые женщины, и где я много писал и медитировал в лесу. Все это теперь утрачено. Сейчас, когда я живу в Дании, во мне вызвало бурю эмоций.

…Я понял, что пришло время, писать новый рассказ…

2023

Нюкёбинг