Тем более что его печатная информация – двухдневной давности, поскольку в выходные и в понедельник газета «Ваша неделя», где работал И. Гончий, не выходила.
Но сначала мне нужно было провернуть одно небольшое, но важное дело. В моем положении совершенно необходимо иметь запасную берлогу. Об этом позаботился отдел: еще неделю назад в Приозерске для меня сняли однокомнатную квартиру в тихом районе, и ключи от нее уже лежали в моей сумочке.
Предстояло перевезти туда мой «джентльменский набор», составлявший половину багажа: оборудование, которое могло понадобиться в работе, – прибор ночного видения, подслушивающая аппаратура и кое-что еще. Оружие тоже имелось. Оставлять все это в гостинице, которая являлась официальным местом моего пребывания, было немыслимо.
Захватив с собой чемоданчик с секретным замком, я покинула гостиницу, поймала на улице такси и попросила отвезти меня на улицу Чижевского. Пока меня никто здесь не знал, я могла чувствовать себя достаточно свободно. Однако номер дома я называть не стала и попросила таксиста высадить меня на первом перекрестке. Дальше я передвигалась пешком, но не очень долго, потому что нужный мне дом под номером семнадцать находился совсем рядом.
Квартира, которую для меня сняли, располагалась весьма удачно – на первом этаже и была единственной жилой – остальную площадь занимало какое-то статистическое бюро. Внутри она была обставлена просто и безлико, окна задернуты полупрозрачными шторами. Толстый слой пыли повсюду и отсутствие какой-либо индивидуальности в интерьере наводили на мысль о том, что здесь уже давно никто не жил. Однако входная дверь была сделана на редкость прочно и оборудована далеко не самым простым замком.
Шкафы в комнате и на кухне были пусты. Единственное зеркало в ванной также покрывал тонкий слой пыли. Не стирая ее, я всмотрелась в свое туманное отражение – черные волосы, разбросанные по плечам, кожаное полупальто с поясом, подчеркивающим талию, джинсы, заправленные в сапоги. Пожалуй, вид у меня достаточно богемный, сойду за свою среди провинциальных газетчиков.
Не тревожа содержимое чемодана, я спрятала его под ванной и отправилась на поиски И. Гончего. Судя по адресу, напечатанному в газете, редакция «Вашей недели» располагалась на улице Победы, в доме 12. Поехав туда на автобусе, я вошла в редакцию в десять часов утра.
По первому впечатлению «Ваша неделя» относилась не к самым процветающим изданиям. Редакция занимала полуподвал угрюмого пятиэтажного здания из темного камня, и пахло там пластмассой и подгоревшим кофе.
Я заглянула в дверь с табличкой «Корреспонденты» и увидела одинокого молодого человека с бледными глазами, который что-то яростно строчил на электрической пишущей машинке.
– Мне нужен Гончий, – сообщила я.
Молодой человек поднял на меня бесцветные глаза и, абсолютно проигнорировав мое женское очарование, буркнул:
– Нету его!
– А где его можно найти, не подскажете? – терпеливо спросила я, демонстрируя повадки бывалого газетчика.
Мой собеседник обрушил на машинку град, казалось бы, беспорядочных ударов, словно не слышал моего вопроса, но потом вдруг остановился, болезненно наморщил лоб и изрек:
– Он у редактора – третья дверь направо.
Я не стала рассыпаться в благодарностях и отправилась дальше по узкому коридору. Половицы даже под моими легкими ногами угрожающе скрипели и прогибались. Да-а, помещению явно не помешал бы ремонт.
На третьей двери справа висела табличка: «Главный редактор Подколдин Ник. Евг.». Я уже собиралась постучаться, но меня привлекли громкие мужские голоса, доносившиеся из-за неплотно прикрытой двери.
– А я тебе говорю, обстоятельства складываются не в нашу пользу, и надо переждать!
– А я тебе говорю, что в этих обстоятельствах остается одно – переть вперед как танк! Только так мы можем заставить их с собой считаться! Если они только почуют, что мы напуганы…
– А я, если хочешь знать, уже напуган! Завтра на нас подадут иск о клевете и пустят по миру! Где у тебя доказательства?
– Ничего, рано или поздно эти доказательства все равно появятся… И кто тогда будет кусать локти?
– Когда они еще появятся! А завтра в типографию спустят распоряжение не брать в работу очередной номер…
– Напечатаем в соседнем районе!
– Тебе легко рассуждать!
Вслед за этим наступила тягостная пауза, и я сочла момент подходящим для того, чтобы вмешаться. На мой стук прозвучал ответ «Войдите», исполненный нестройным дуэтом.
Я вошла и увидела двух мужчин, сидящих по обе стороны письменного стола. В одном, облаченном в сиреневый двубортный костюм, я сразу признала главного редактора. У него было крупное волевое лицо с высокими залысинами и очки в роговой оправе. Второй, который, вывернув шею, чтобы получше рассмотреть меня, сидел спиной к двери, показался мне невзрачным и каким-то замызганным. Хотя… Его маленькие циничные глаза, обежав меня с головы до ног, выразили неприкрытое восхищение, и за это можно было простить неглаженые брюки, неопрятный, бурого цвета свитер и не особенно тщательно причесанные волосы. Женщин в наше время не слишком балуют подобными взглядами. На первое место у мужчин вышло дело, и необязательно это дело с большой буквы.
Как бы в подтверждение данной мысли хозяин кабинета устремил на меня взгляд, в котором было что угодно, кроме чисто мужского интереса, и настороженно спросил:
– Что вам угодно?
– Мне хотелось бы увидеть господина Гончего, – сказала я.
– Вот он, ваш господин! – с иронией и некоторым облегчением ответил редактор, кивая в сторону своего собеседника, и безапелляционно добавил: – Все, ступай-ступай! Разговор закончен! У тебя посетитель, вот им и занимайся.
Неопрятный Гончий повернулся к нему передом, а ко мне спиной и медленно поднялся.
– Я не считаю разговор законченным! – предупредил он. – В случае чего где тебя искать?
– Сейчас я поеду прямо к Караваеву, – неохотно ответил редактор. – Переговорю с ним лично, а до этого…
– Я от тебя не отстану, – пообещал Гончий и с любезной улыбкой обернулся ко мне. – Пойдемте, найдем местечко, где мы сможем поговорить! Я к вашим услугам.
Мы вышли в коридор. Гончий остановился на секунду, словно раздумывая, куда направить стопы.
– Мне хотелось бы для начала побеседовать с вами с глазу на глаз, – сказала я. – Может быть, пойдем куда-нибудь, господин Гончий? Я, кстати, еще не завтракала…
Он повернул ко мне круглое помятое лицо и ухмыльнулся. Припухшие глаза и красноватые прожилки на щеках свидетельствовали о несомненном пристрастии к горячительным напиткам.
– Вообще-то моя фамилия Борзой, – сообщил журналист. – Гончий – это псевдоним. А еще Прыткий. Но вы можете звать меня просто Дима.
На вид ему было лет сорок пять, и для Димы он, пожалуй, староват. Но, учитывая фамильярные манеры газетной братии и, прямо скажем, небольшой рост Борзого – он сантиметра на два ниже меня, – я решила согласиться на Диму.
– Тогда зовите меня просто Ольгой, – сказала я, протягивая ему руку. – Ольга Шварц из Москвы. Я работаю в «Новой криминальной газете».
Борзой выпучил глаза и аккуратно пожал мою ладонь.
– Коллега, значит! – удивленно воскликнул он. – Это дело надо отметить! А ко мне по какому вопросу?
– Давайте сначала уединимся, – предложила я.
– Согласен! – сказал Борзой с энтузиазмом. – В двух кварталах отсюда есть кафешка под названием «Блеск». Сущность, может быть, соответствует названию не в полной мере, но там собираются приличные люди. Вы пешком? Тогда прошу в мой лимузин.
Лимузином оказался основательно потрепанный «Запорожец» с сиденьями, обтянутыми каким-то невероятным ситцем в розовых цветочках. Чихая и кашляя, это чудо техники одолело требуемое расстояние, и вскоре мы с Борзым оказались в заведении, которое облюбовали «приличные люди». В связи с ранним часом приличных людей было совсем немного – в дальнем углу четверо молодых людей, похожих на студентов, пили пиво, а за столиком у окна какой-то строгий господин в очках завтракал яичницей с ветчиной. Блеску тут явно недоставало, зато отчетливо пахло табачным дымом – видимо, кондиционер был неисправен.
