Миг. И картинка схлопнулась. Исчезла.

А я как ненормальный продолжал стоять и пялиться в пустоту.

Через несколько мгновений меня «отпустило». Тело качнуло назад. Теперь было время, чтобы отдышаться. Снова отступил назад. А потом просто побежал прочь из этого места. Бежал, не обращая внимания на взгляды прохожих. Смог остановиться лишь перед дверью квартиры. Судорожно вытащил ключи из кармана.

Закрыв замок, привалился спиной на дверь.

В квартире стояла мертвая тишина. Пошел в ванную комнату, включил холодную воду, набрал в ладони воды и плеснул в лицо. Медленно поднял голову и посмотрел на себя в зеркало. Ничем не примечательная внешность. Обыкновенные правильные черты лица. Ничего выделяющегося нет, что давало бы повод запомнить меня. Ни шрамов, ни крупного носа, ни торчащих ушей. Темные волосы были аккуратно пострижены. Мимо меня пройдешь в толпе и не запомнишь. Что задевало еще в подростковом возрасте, когда начал проявляться интерес к противоположному полу, и нужно было хоть чем-то запомниться девочкам. Помню, как в драках, кидался в гущу драки, иногда зажмурив глаза, ожидая удара. Да, получал знатно, что кровь носом шла, но не более того. Отметин на лице так и не получил.

Выдохнул и закрыл на секунду глаза. Затем снова посмотрел на своё отражение. А ведь напуган. Зрачки чуть расширены, и морщинка на лбу глубже проявилась, бледность кожи, ещё и руки бессознательно вцепились в край раковины.

Внезапно в полной тишине раздался звонок телефона. Я вздрогнул. Эффект был таким, словно в этой мертвой тишине кто-то стукнул в церковный колокол. И этот звук расщепил пространство, проникая в каждый уголок. В каждую клетку организма.

Я отшатнулся. А когда сообразил, что это всего лишь звонок от мамы, привалился к стене.

–Да, мам. Всё нормально, мам. Ну конечно дома. Зашёл недавно. Ага. Хорошо. Созвонимся.

Прошел в комнату и сел на диван, сцепив руки в замок, стараясь унять сердцебиение.

Так дело не пойдет. Нужно как-то взять себя в руки. Подумать, проанализировать, в конце концов.

Лег на диван, уставившись взглядом в потолок.

Так! Получается, что кроме меня эту фигню никто не видит. Правильно? Правильно! И что это означает?

Либо я сошел с ума, либо это появилось на фоне принятия чего-то постороннего. Таблеток, например. Но препараты сейчас я не принимаю. Собственно говоря, не припомню даже когда в последний раз вообще пил таблетки.

Тогда еда. Тут нужно вспомнить, что именно я сегодня кушал. А ведь именно сегодня у меня маковой росинки во рту не было, не считая пяти – шести кружек чая и кофе.

Получается и этот вариант не подходит. Тогда???

Тогда я схожу с ума и начал видеть то, что нормальные люди не видят. А этот вывод меня вовсе не радует.

Хорошо, впервые это было в подростковом возрасте, поэтому можно списать на гормоны, нестабильная психика. В то время просмотр боевика производил неизгладимое впечатление, казалось, что сам становишься участником событий, которые видишь на экране.

Но теперь? Когда я вырос, на гормоны уже не спишешь свои галлюцинации.

Нет, нет. Нужно успокоиться, иначе реально сойду с ума. А сегодняшний случай сочту за игру воображения.

Нужно бы к маме наведаться, да порасспросить её как следует про родственников. Вдруг это наследственное? Вот завтра и наведаюсь, благо, что завтра суббота.

-Мам, да не голодный я. Сядь что ли, поговорим.

– Сын приехал, угощать нужно. Так положено – мама придвинула ко мне тарелку с соленьями.

Я взял огурец, скорее автоматически, откусил его и начал жевать, все еще раздумывая как приступить к разговору.

Мама в это время внимательно смотрела на меня.

–Случилось чего?

Вот блин. Стараюсь вести себя как обычно, но разве её можно обмануть?!

– Всё нормально, мам. Просто соскучился.

–Угу. Соскучился он. Ты же был на прошлой неделе. Говори что случилось!

–Я же говорю- Ни-че-го!

Пусть хоть пытает меня, ни слова ей не скажу.

–Бывает же такое, что вот раз, поддался порыву, и приехал. Тоска может? Детство вспоминать начал. И знаешь что? Ведь у меня детских фотографий дома нет. Они все у тебя, мам. Может, посмотрим, да часть я с собой заберу.

Я вглядывался в черно-белые старые фото, лежавшие отдельно от всех. Мама называла имена и родственные связи.

–А это кто?

–Так дядя Лёня. Это брат моего отца, дядя, стало быть. Ох, гуляка был, тётка Ленка с ним намаялась.

–Умер?

–Да. С сердцем что-то.

–А это кто?

–Бабушка Маша маленькая еще. Слушай, можно старые фотографии восстановить, да? Эта уж скоро развалится в руках. А ведь это память, Максим. И подписать на обороте кто есть кто, а то и я уж забывать начала. А то когда меня не станет, то люди потеряют свои имена. А там просто выбросите их и всё. Ведь если они здесь лежат, значит это родня. Так ведь?

Мы перебирали фотографии, я спрашивал про всех. Мама рассказывала и рассказывала. Но пока никого в родне психических обнаружено не было.

–Хорошо что приехал – мама собирала фотографии, откладывая некоторые в сторону для меня.

–А еще лучше с Алёной приезжай в следующий раз. Да только предупреди заранее, я пирогов напеку.

Я поморщился. Начнет сейчас учить меня жизни. Женись, детей заведи. Это же не кошку в доме завести! Это же ответственность.

А маме возьми, да заведи.

Вот поэтому стараюсь часто не появляться к ней на глаза.

Но мама почему-то не стала развивать тему как обычно, а просто встала и принялась собирать мне гостинцы.

А потом вообще сказала, что мне в дорогу пора, пока не стемнело. Хотя обычно предлагала или посидеть подольше, или остаться переночевать.

Чудеса да и только.

Добравшись до дома, припарковал машину. Достал сумку с гостинцами из багажника. И уже подходя к подъезду, услышал знакомый звук, от которого я буквально съёжился от страха. Тот же самый, что я слышал вчера.

Нет, нет! Только не снова увидеть это! Вчера была случайность, но если снова и снова буду видеть это, то это уже закономерность, то это уже галлюцинации.

Поэтому зажмурился сильно-сильно и буквально наощупь открыл дверь. И уж было начал вслепую нащупывать перила, как услышал пьяное:

–Ну ё-маёёёё. Дерьмо китайское. Максик, а ты чё, эт самое, с закрытыми глазами? Ик. Прости. Я говорю, помочь что ль?

Я осторожно приоткрыл глаза. Передо мной стоял, покачиваясь, сосед Юра с первого этажа. На левой штанине в районе колена красовалось грязное пятно. Видимо из пункта А в пункт Б, тело успело сблизиться с землей.

–Нет, дядь Юр. От мамы вот еду, остановился передохнуть на минутку.

–Вот уважаю, Максик. Мамку бросать нельзя, мамка это ведь – святое – он на эмоциях набрал воздуха побольше, хлопнул себя по груди, а потом шумно выдохнул. Выражая таким образом все свои эмоции по этому поводу.

Мне очень хотелось прекратить свой диалог с ним, но остался один невыясненный вопрос.

–Вы чего ругались то, дядь Юр.

–Во – он указал на свою грязную осеннюю куртку.

–Замок, ёк- макарёк, сломался. Любка щас ругаться будет. Сначала на меня, потом на куртку, потом опять на меня. А может…– он многозначительно посмотрел в мои глаза.

Я помотал головой.

–Не, дядь Юр. Я сейчас сумку оставлю и по делам уеду.

И начал подниматься по лестнице, прерывая диалог.

Оказавшись в квартире, снова привалился на дверь, чтобы отдышаться.

Это что же теперь, я на каждый похожий звук буду так реагировать? Но с другой стороны, хорошо, что сегодня была действительно молния.

Вдох, выдох, вдох, выдох. Пока сердце не стало отстукивать свой привычный ритм.

Раздался звук оповещения из телефона. Сообщение от мамы. Странно даже. Я ведь только от неё уехал.

–Сынок, я вот что не смогла сказать, а теперь ворочаюсь и уснуть не могу. Помнишь разговор о фотографиях? Я вот чего боюсь, что если не увижу внуков, то стану для них такой черно-белой фотографией, имя которой скоро забудут. Я не упрекаю, сынок. Понимаю ведь, что жизнь такая штука, что не перепрыгнуть, не обогнать. Не обижайся, сынок. Это уж я так, по-стариковски бубню. В лицо, видишь, сказать не смогла. Хорошо, что есть телефон и он за меня скажет всё что нужно. Так вот. Ну, это, спокойной ночи.