Я мысленно отметила для себя, что господин Бекешин склонен к алкоголизму. Количество выпитого за те сутки, которые он провел в бистро, было внушительным.
– Присаживайся, – Крокус любезно указал мне на единственный стул.
Я села, а он сам взгромоздился на стол, достав откуда-то два более-менее чистых стакана, в один из которых набулькал себе грамм сто водки, а другой до краев наполнил минеральной водой.
– Будем здоровы! – провозгласил Андрей и лихо опрокинул в себя сорокаградусную.
Я только из чувства солидарности подняла свой бокал, но пить из него не стала, а с интересом наблюдала за тем, как же Андрей планировал решать вопрос с закуской, которой не было и в помине. Все оказалось проще простого. Он тихо крякнул и без малейших изменений на лице закурил сигарету. Улыбнулся.
– Ну, рассказывай, – предложил он мне, заметно повеселев.
– Что рассказывать?
– Правду.
– Крокус, перестань, – поморщилась я и опустила обратно на стол предложенную мне порцию минеральной воды. – По большому счету, мне нет никакого дела до твоей персоны. И если бы меня не попросил Граф, которому я кое-чем обязана по жизни…
– Давно ты с ним знакома? – перебил меня собеседник.
– С Графом?
Бекешин кивнул и вновь наполнил стакан водкой.
– Да уж прилично, – не стала скрывать я.
– Как тебя зовут?
– Смотря куда звать.
– Юмор, – покачал головой Крокус. – Понимаю, я и сам люблю пошутить. Но имя-то у тебя есть. Или нет?
– Есть, – я откинулась на жесткую спинку стула. – Евгения Охотникова меня величают.
Андрей выдержал непродолжительную паузу, в течение которой внимательно изучал мое лицо. Мне почему-то в эту секунду стало немного жаль парня. Он настолько привык жить по волчьим законам, что, наверное, и себе-то не всегда доверял. Не говоря уже об окружающих. В душе Бекешина давно уже поселилась пустота.
– Знаешь, что меня обескураживает, Женя? – сжимая в правой руке граненую емкость, левой он почесал свой затылок. – Граф ни разу не упоминал о тебе.
Я с улыбкой потянулась за сигаретами, и мой собеседник машинально дернулся к сиротливо притулившемуся на столешнице «стечкину». Заметив, что я не планирую никакого подвоха, Крокус снова позволил себе расслабиться, правда, в известных пределах. Я закурила.
– А скажи мне, Крокус, сколько лет ты провел в заключении?
– Это имеет какое-то значение?
– Имеет.
– Пять. – Он с горечью на лице отправил в желудок новую порцию смертельно опасного для здоровья зелья.
– И как часто за эти пять лет ты общался с Графом? – спросила я.
Андрей прекрасно понял мой вопрос. Он не производил впечатления глупого человека. Впрочем, он и не являлся таковым, иначе за его судьбу не стал бы так печься депутат Государственной думы Олег Игнатьевич Устинов.
– Резонно, – причмокнул Крокус языком. – Ну, и что дальше?
– В каком смысле?
– Ты сказала, что Граф обратился к тебе с какой-то просьбой, – вернулся Бекешин к началу нашей беседы. – С какой?
На этот раз, прежде чем ответить на его вопрос, несколько минут молчание сохраняла я.
– Полагаю, тебе известно, Крокус, в каком положении ты оказался благодаря своей выходке в Москве? – начала я издалека. – Я тоже уже успела пообщаться кое с кем из нашего города и выяснила вот что. За твою голову Фартовый назначил нешуточное вознаграждение. Ты теперь как дикий зверь, на которого охотится каждый желающий срубить по-легкому деньжат. К тому же ты находишься на мушке у Ферзя. Знаешь такого?
– Первый раз слышу. – Мышцы лица у Андрея напряглись, и на скулах рельефно обозначились большие желваки.
– С его людьми ты уже имел честь познакомиться вчера на вокзале, – показала я собственную осведомленность. – Припоминаешь?
– До сих пор не могу врубиться, какое отношение ко всему этому имеешь ты, – хмуро промолвил собеседник, не принимая в расчет мой игривый тон.
– Я – профессиональный телохранитель. У меня даже лицензия имеется, господин Бекешин.
– Телохранитель? – переспросил он. – Чей? Мой, что ли?
– Да, – я приветливо улыбнулась ему. – Граф нанял меня для твоей безопасности, Крокус.
– Что это за дерьмо такое? – весьма невежливо отреагировал Бекешин на мои последние слова. – Зачем мне нужен телохранитель, тем более баба? Это что, шутка? Прикол? Да?
– Нет, – спокойно ответила я.
С моей стороны было бы благоразумным добавить еще что-нибудь, но Андрей и так завелся. Он определил в себя новую порцию водки, спрыгнул со стола, не забыв при этом захватить «стечкин», и навис надо мной грозным беркутом.
– Во-первых, дорогой мой телохранитель, у меня нет никаких оснований верить вашим басням. Где гарантии, что вас не прислал тот же самый Ферзь, о котором вы упомянули? Считаете меня полным кретином?
– Это легко проверить, – сухо произнесла я, тоже поднимаясь во весь рост. – Всего один телефонный звонок Графу и…
– А во-вторых, – не стал Крокус дослушивать мой совет, – я вполне в состоянии сам разобраться с людьми, затеявшими на меня охоту. Мне не нужен телохранитель. Мне достаточно того, что у меня есть вот это, – он помахал у меня перед носом своим «стечкиным».
В этот момент я, уже выведенная его необоснованными нападками в свой адрес из состояния равновесия, быстро и проворно перехватила Крокуса за запястье правой руки, резко стиснула пальцы. Андрей скрипнул зубами. Автоматический пистолет выскользнул из его кисти и с глухим стуком упал на кафельный пол. Я толкнула оружие носком туфли, «стечкин» отскочил от нас на пару метров. Свободной рукой я толкнула Бекешина в грудь, и расстояние между нами сразу увеличилось.
– Этот вопрос тоже не по адресу, – жестко произнесла я. – Звони Графу и решай его с ним. Мне твоя амбициозная персона тоже не по нутру, и, если ты добьешься того, что Олег освободит меня от возложенных им обязанностей, связанных с твоей охраной, я куплю тебе еще бутылку водки. За свой счет. Договорились?
Крокус тяжело дышал. Ему вовсе не понравилось то, как легко и быстро я сумела разделаться с ним пару минут назад.
– Хорошо, – он шагнул к «стечкину» и склонился над ним. – У тебя есть телефон?
Я не успела ответить Андрею. Едва пальцы Крокуса встретились с холодным металлом лежащего на полу оружия, дверь в подсобку резко распахнулась, и на порог стремительно шагнул Селиванов.
– Там люди Ферзя! – предупредил он, обращаясь к Бекешину. Бармен подозрительно покосился на меня. – Они тебя вычислили, Крокус.
Андрей выпрямился. «Стечкин» уже был у него в руках. Могу поспорить, что в эту секунду он заподозрил в подставе именно меня. Однако я прекрасно понимала, что время для выяснения отношений сейчас совсем не подходящее. Если Ферзь пронюхал про бистро, значит, он знал и о самом Антоне Селиванове. Со стороны бармена было весьма опрометчиво прямиком ринуться сюда, в эту комнату.
– Сколько их? – коротко поинтересовалась я, вскидывая револьвер.
– Четверо, – машинально ответил Антон.
– Другой выход есть?
Он отрицательно покачал головой.
– Значит, будем прорываться, – повернулась я лицом к Бекешину. – Чего же ты застыл как пенек, Крокус? Покажи мне, на что ты способен.
Дальнейшие события не заставили себя ждать. Мгновение спустя в дверном проеме уже появился сутулый парнишка лет двадцати, облаченный в бежевый плащ. Он ринулся было в комнату с оружием на изготовку, но Андрей не дал ему даже лишней секунды, чтобы разобраться в расстановке сил. Крокус спустил курок «стечкина», и незваный визитер поймал пулю раскрытой грудью. Щуплое тело рухнуло на пол. В летальном исходе можно было не сомневаться. Одним противником стало меньше.
Селиванов шагнул к двери. На этот раз в поле зрения появились сразу двое, но рассмотреть их я не успела. Глухо застрекотали автоматы, и я молниеносно кинулась на Крокуса, сбивая его с ног. Мы оба упали на пол, и я накрыла клиента своим телом. Затем, развернувшись лицом к двери, я задержала револьвер в вытянутой руке. Первое, что я увидела, – заваливающегося на бок Антона Селиванова. Его белая рубашка обагрилась кровью – пули прошили грудь навылет. В отчаянной попытке бармен еще пытался ухватиться скрюченными пальцами за какую-либо опору в пространстве, но из этого, естественно, ничего не вышло. Он упал на пол, и ноги его конвульсивно задергались. Я без раздумий выстрелила в появившуюся в прицеле голову и успела заметить только русые волосы противника, на остальное не хватило времени. Мои девять граммов смерти благополучно легли в цель. Неприятель не успел увернуться, зато за косяком тут же скрылся его напарник. Я перекатилась на пол. Полагаю, притаившийся автоматчик ждал от меня чего-то подобного. Он порывисто опустился на одно колено и выставил вперед руку с оружием. Я выстрелила, но промахнулась. Автомат немедленно подал ответный сигнал. Спасаясь от шквального огня, я крутанулась еще раз и, оттолкнувшись ладонями от холодного кафеля, вскочила на ноги. Одна из пуль просвистела над моим ухом.
