— Но мне нравится… Точней нравилось бы… Быть в отношениях с тянкой или встречаться с кучей разных тянок! Вот то, что я по-настоящему хочу. А от сычуизма я отошёл… Я практически не могу уже получить удовольствие от фильмов или чего-то подобного…
Виталя вздохнул.
— Ты меня не дослушал. Я имел в виду заниматься тем, что тебе нравится в рамках того, что ты можешь. Не пытаться изменить того, что ты не можешь. Не бороться против природы и против окружающего мира, не переживать из-за внешних факторов и мнений левых людей. Тебе не подойдёт тот вайтпилл, который принял я. Мои ментальные способы погружения в вымышленные миры (я их знаю намного больше, чем рассказал, это не только анимэ) тебе не подойдут. Я уже ранее говорил, тебе удовольствия быстро приедаются. Дома сычевать ты постоянно не можешь, в себя с головой уходить ты тоже уже не сможешь. Но ты всё равно прошёл уже некий путь к подобию своего «вайтпилла»… Осталось не так много. Займи свою активную личность писательством, я думаю, ей этого с лихвой хватит. Это твоя главная страсть. Пока активная личность будет им заниматься, пассивная личность придёт в норму, и уже начнёт получать удовольствие от дозированного отдыха за сычевскими увлечениями. Ты придёшь к балансу. А путешествия приведут к ещё большему дофаминовому удовлетворению и иллюзии постижения нового. В путешествиях ты можешь найти кое-что, что облегчит твою боль от отсутствия отношений с тянкой. Главное, не пытайся больше быть, как нормис. Не гоняйся за ними, они другие… Это всё, что я хотел тебе сказать. Удачи тебе. Возможно, когда-нибудь мы вместе напишем новую книгу о сычуизме…
Он встал из-за стола и подал мне руку. Я посмотрел на Виталю шокированным взглядом и пожал. Он кивнул, попрощался с остальными и покинул зал.
*********************************************************************************
Сходка закончилась, мы со всеми попрощались и вышли из бара «Камелот». Я был погружён в свои мысли, в слова, сказанные мне Виталей. И не сразу заметил, что нас трое…
— Стоп, кажется мы потеряли Никиту! Где он? Мы же сейчас из-за него на самолёт опоздаем!!!
Бутылыч и Саша Белый удивлённо посмотрели на меня.
— Кякого Ниииикиту? Хеохрафа тваего?
— О чём ты вообще? Его же не Никита зовут.
Я был в шоке.
— Как не Никита? Да, географ. Он же с нами всё время был в поездке, а до этого приезжал ко мне в Новоклязьменск, и мы с ним там гуляли, потом совместно книгу писали.
— Лев, тебе в еду что ли что-то подсыпали? К тебе в Новоклязьменск действительно приезжал географ Копирайтыч. Его не Никита зовут, и он не писал с тобой никаких книг. Ты один их пишешь. У него другая писательская направленность… И какой к чёрту самолёт, он не летел с нами сюда и не полетит обратно. Копирайтыч живёт в Московской области. Ты дурень?
Мои ноги подогнулись, руки тряслись, а голова раскалывалась. Я беспомощно хлопал ресницами. Из открытой двери бара появился худощавый зеленоглазый шатен, стриженый ёжиком, с круглыми щеками, лёгкой щетиной на подбородке и маленькими, близко посаженными глазами. Он держал в руках рюкзак. Когда Копирайтыч догнал нас, на его лице появилась широкая довольная улыбка, и он проговорил немного невнятным, но красивым голосом:
— Прошу простить меня. Я думал, вы уж ушли 😄. Рюкзак забыл, а там мои любимые боярки, рисунки и черновики произведения… Пришлося вернуца, так сказать, а то тю-тю труду всей моей жизни. Хы ☹… Лев, а ты чего на меня так смотришь? У тебя всё нормально?
Я проглотил комок в горле.
— Даааа… Нормально. Пошли, проводим тебя до метро и поедем уже в аэропорт…
Наверное, Никита был моим внутренним коупером. Иногда стоит немного покоуперствовать, чтобы ещё раз понять жизнь.
Глава Шестнадцатая. Дерзкая Пятёрка.
Иногда ещё одна встреча дозволена нам лишь в нашей памяти.
— Алиса, какая сегодня погода вечером?
Металлический голос отсалютовал:
— Сегодня вечером в Городе Будущего от ноля до плюс пяти градусов, облачно с прояснениями.
Ну вот, опять холодрыга 🥶… Не погуляешь после смены. А уже почти лето 🥰. От скуки я открыл альбом со старыми фотографиями и погрузился во времена, давно ушедшие в историю. В альбоме я нашёл грамоту, на которой были изображены российский флаг, герб и сочная брюнетка.
Награждается ЗОЛОТОЙ ЧЕЛОВЕК, член дружеского сообщества «Дерзкая Пятёрка», Ставский Лев…
Внизу грамоты стояли подписи:
друг Бутыльев Борис
друг Тротнев Денис
друг Ульгуров Герман
друг Чертилов Афанасий
Как же давно это было… Я закрыл глаза. В голове стали проясняться картины воспоминаний…
ДЕВЯТЬ ЛЕТ НАЗАД
Я молча застёгивал пуговицы рубашки, лишь иногда поднимая глаза… Напротив на разложенном диване под одеялом лежала девушка. Я видел только её голову с длинными тёмно-рыжими волосами и выделявшейся чёлкой. Лучики солнца проникали сквозь задёрнутые шторы и бродили по её острому длинному носику и впалым щёчкам. Её зелёные глаза были внимательно устремлены на меня, а губы растянуты в озорной улыбке. Наконец она одёрнула одеяло, медленно слезла с дивана, чтобы я подольше полюбовался её телом и маленькой грудью, и подошла ко мне.
— Ты не мог бы своего отца попросить прийти чуть позже?
— Нет, Элейна, но немного времени у нас ещё есть…
По её лицу промелькнула грусть. Она была красивой, худощавой и высокой для девушки, только на голову ниже меня. Элейна прижалась ко мне и стала помогать застёгивать пуговицы. Я обнял её и мягко притянул к себе. Наши губы соприкоснулись в поцелуе, очень долгом и нежном…
Я мыл лицо и руки в умывальнике. Уже одетая в белый джемпер и облегающие джинсы Элейна вошла ко мне в ванную.
— Мне кажется, ты сегодня всё-таки слишком грустный. Ты обиделся из-за моей вчерашней тирады? Нууууу, мой бельчонок, ты же знаешь, что меня иногда заносит… Таков характер.
Перед тем, как ответить, я прокашлялся.
— Да я уже давно привык. Чего ещё можно ожидать от девушки, которая на первых этапах знакомства смеялась надо мной и говорила, как я хуже по внешности её бывших парней? И, чтобы вызвать интерес которой, мне пришлось сказать, что одногруппница лучше её личиком…
Элейна скорчила злую и обидчивую физиономию. Из её зелёных глаз полились слёзы. Она закрыла лицо ладонями и стала картинно всхлипывать.
— Я думаю, время обид уже прошло.
Она внезапно рассмеялась визгливым смехом ведьмы из фильмов ужасов и убрала ладони.
— Ахахахаха. Бл#ть, думала, что ты купишься.
— Костас тебя не знает, он может и купится.
Элейна вздохнула и вновь сделала расстроенный вид.
— Бельчонок, сколько можно говорить!? Костас — всего лишь мой друг! Он тоже грек, как и я. Мы не эстонцы и не татары, нас в Новоклязьменской области раз, два и обчёлся! Греки должны держаться вместе. К тому же он — интересный человек… Но любимый у меня только ты!
Она потянулась ко мне, собираясь поцеловать. Я решил подыграть, кивнул ей и поцеловал.
— Я всё забываю забрать у тебя мою флешку. Небось посмотрел уже мои рассказы?
— Сегодня отдам… Да, я видел. Небезынтересно, но фотографируешь ты намного лучше, чем пишешь.
Элейна разозлилась уже искренне.
— Не поняла? Ты не любишь меня что ли!?
— Люблю.
Она замялась.
— Наверное, тебе не нравится моё творчество из-за того, что там нет эротических сцен… Давай ты их сам напишешь 😄. А потом… Когда меня опубликуют, я укажу тебя в соавторах.
— Непременно.
Я проводил её до остановки и посадил на автобус до её родного маленького закрытого городка Марцеховска, горячо попрощавшись и назначив новую встречу на следующей неделе.
Когда я шёл обратно, ощущения были смешанные. Элейна явно пока ко мне эмоционально привязана, насколько уж могут привязать грубое отношение и недельные расставания, задевшие её нарциссическое ЧСВ. Но настроение её переменчивое, интерес не вечен, а жизнь подкидывает так много вариантов вроде Костаса и Бог ещё весть кого. Её пафосное окружение никогда меня не примет, я не из того теста, «клин клином вышибает», рано или поздно найдётся вариант «получше». Элейна это всё прекрасно осознаёт. Когда-нибудь ей надоест играться… И тогда я буду страдать от привязанности, отсутствия привычного дофамина из-за потери отношений и секса и бесконечных пустых свиданий. И даже это она чувствует. Ох уж эта иллюзия значимости…
