Всё моё детство мы переезжали с квартиры на квартиру. Съёмное жильё менялось по разным причинам, то хозяева возвращались с заработков из далёкой Москвы, то кто-то из родных арендодателей заявлял свои права на квартиру. Благодаря стараниям родителей, жилплощадь находилась быстро, но с ремонтом и удобствами в каждой новой квартире становилось всё хуже и хуже.

В этот раз родители перевезли меня и брата в халупу на окраине посёлка. Неказистый домик, разделённый на две квартиры был у хозяев дачей на лето, а у нас постоянным местом жительства. К нашей квартире была пристроена ещё одна комнатушка. Наспех сколоченная из неотёсанных досок, с большими прогалами между собой, вместо потолка – картонные коробки, прибитые криво, косо, но благо через них не было видно небо. Эту комнату мы окрестили странным словом «биндэшка». Не знаю почему именно биндэшка, а не летняя комната или кладовая. Родители дали название, а мне ничего не оставалось, как согласиться.

Открываешь перекосившуюся дверь и тебя встречает крыльцо из нескольких высоких ступеней. Налево пресловутая биндэшка, закрытая занавеской, направо основная часть дома: кухня, а следом за ней зал. Если встать на пороге кухни, то по левую сторону стоит раковина (благо хоть вода была проведена), стена и дверь в зал. По правой стороне, отступая примерно на полметра, выстроился отопительный стояк, перед ним котел. Напротив порога расположился обшарпанный стол, который мама застелила клеёнкой с изображением ярких цветов. Справа от стола, в углу, примостилась газовая плита.

Зайдя в зал, с левой стороны можно увидеть видавший и лучшие времена шифоньер, два маленьких окна, а между ними телевизор на низеньком столике, большую кровать у стены напротив входа, мама отгородила её занавеской, получилось что-то по типу комнаты. Нас было четверо, а кровать одна, поэтому родители припёрли откуда-то железную двухярусную кровать. Она поместилась с правой стороны, но места не хватало и получилось так, что открываешь дверь в зал, а перед тобой, сразу за порогом кровать стоит. И так как она высокая, надо чуть отклоняться в бок, чтобы пройти дальше.

Недолго поспорив со старшим братом кто где будет спать, я заняла второй ярус. Мне нравилось смотреть на всех с высоты. Прокатиться в поезде на тот момент мне не удосужилось, но если взобраться на своё спальное место, отвернуться к стене и прикрыть глаза, дабы не видеть надоевший рисунок ковра, прибитого к стене, то можно представить, что едешь в поезде. Едешь куда-то далеко, в тёплые края, где пальмы и песок.

Вот такой домик, маленький, хлипенький, с туалетом в дальнем конце общего двора. Мама как могла, создавала в нём уют. Создавать уют было её призванием: чистые отглаженные занавески, разноцветные коврики, связанные крючком, побеленные стены и стояк, перекрашенный котёл – всё это придавало дому аккуратность.

Единственной моей проблемой при переезде стало – отсутствие друзей. Я видела ребят, гоняющих футбольный мяч на огромной лужайке около дома, но там были только мальчишки и не одной девочки.

Папа работал в ПЧ рядом с новым местом жительства, переходишь огромную поляну, дорогу и всё. Слоняясь по двору и около дома без друзей, я часто заходила к отцу на работу. Его, других водителей и пожарных можно было легко найти на большой территории: видишь огромное, хаотичное передвигающееся зеленое пятно – иди к нему, не ошибёшься. Коллеги отца меня любили, часто шутили со мной и учили играть в карты, а папа злился, и говорил, чтобы я к карточным делам не пристращалась.

– Скучно тебе без друзей, да? – спросил как-то раз высокий и грузный дяденька.

– Ага… – я сидела на лавке и болтала ногами, поедая мороженое.

– А тут кстати у нас на территории квартируют несколько семей. В одной из них есть девочки твоего возраста, сходи к ним, да подружись.

– Разве так можно? – я недоуменно посмотрела на мужчину.

– А почему нет? Они на последнем этаже живут, поднимись туда, постучись, да скажи, что хочешь дружить с ними. Всё не одна будешь, с подружками то веселее.

Я не понимала, как так можно прийти к кому-то в дом и попросить дружбу. Вдруг надо посмеются и прогонят? Вдруг у них уже есть подружки? Топая к указанной квартире, я рассматривала небо и бегущие по нему облака. Мой взгляд падает на балкон. На нём стоит светловолосая девочка, явно младше меня, но не намного. Набираю воздуха в лёгкие, – эй, привет! – машу двумя руками. От страха всё моё тело дрожало как осиновый лист, в горле пересохло, поэтому приветствие звучало простуженным голосом.

– Привет! Тебя как зовут? Меня София! – девочка облокотилась на перила балкона, чуть перегнувшись через них.

– А меня Ника! Может поиграем? Спускайся ко мне, – я обрадовалась, что девочка первая узнала моё имя, значит какое-никакое общение будет.

– Не, не могу. Мы тут с сестрой играем в компьютер, поднимайся к нам, – София махнула рукой в сторону балконной двери, – пятая квартира.

Я в припрыжку побежала к подъезду. Вот это да! У них есть компьютер! Да это же вообще! Перескакивая через ступеньку поднялась на второй этаж. Надо отдышаться, а то подумают ещё, что веду себя как дикарка какая-то. Дыхание как на зло не восстанавливалось, я уперлась руками в колени и постаралась успокоиться сама, и усмирить дыхание – не помогло. Начала потихоньку ходить по площадке, поднимая и опуская руки, и ушла в свои мысли, рисуя картинки в голове как я, София и её сестра будем ходить на речку, собирать одуванчики и плести из них венки, играть в догонялки.

– Ээээ, а ты что делаешь? – меня прервал девичий голос, но это точно не София. Открыв дверь пятой квартиры стояла темноволосая девочка, на вид моя одногодка. И у неё было каре! Как родители ей такое разрешили? Моя мама за каждый сантиметр моих волос трясётся.

– Зарядку делаю, утром забыла, а сейчас вот вспомнила! – глупо улыбаясь, выдаю первое пришедшее в голову. Ну какая же я дура! Теперь они точно не будут со мной дружить! Опять бродить в одиночестве!

– Мммм, понятно. Ты Ника же, да? – она осматривала меня пристально, оценивая каждый сантиметр и вгоняя меня в краску.

– Ага, а тебя как зовут? – я не знала куда деть руки. Вечно эти руки болтаются в самые ответственные моменты.

– Ли-ли-я, – отчеканила собеседница, – ну, проходи, Ника, – Лилия отошла вглубь квартиры, пропуская меня. София выбежала ко мне на встречу и протянула маленькую пухлую ручку.

– Ника! Ты чего так долго? Я все окна обсмотрела, думала, что ты передумала!

– Эта чудачка зарядку у нас в подъезде делала, – Лиля захлопнула дверь, – пошлите, поиграем.

Так завязалась моя первая дружба на новом месте. Этот союз не прожил и лета, но это уже другая история....

Дружба с Софией и Лилей складывалось тяжело. Последний раз у меня были подружки, когда мы жили в деревне, мне тогда было около 7 лет. Может я забыла как это дружить, а может новообретённые подруги так себя вели.

Во-первых, сложно было закрыть глаза на то, что мы из разных социальных статусов. Мои родители – обычные работяги, экономящие на себе, лишь бы только оплатить долговые обязательства и купить что-то мне и брату. Родители девочек имели должности управленцев, и, естественно, давали своим дочкам только самое дорогое и лучшее. Мои родители из кожи вон лезли, а их родители не особо утруждались. И нет, я никого сейчас не виню, кто на что учился, как говорится, но в тот момент, в моей голове не укладывалось, почему рабочие дни моих мамы и папы были длиннее, а денег они получали меньше.

В первый день дружбы Лилия провела меня в красиво обставленную комнату с новой мебелью и ремонтом, в левом углу располагался блестящий компьютерный стол, а на нём стоял компьютер! Так близко я видела этого зверя только на работе у мамы. Её коллега, добрая пухлая женщина, открыла мне блокнот и дала попечатать пару часов, в ожидании окончания рабочего дня мамы. Больше таких щедростей не было, но я часто вспоминала, как старательно искала на клавиатуре нужные буквы. А тут компьютер, да ещё и с игрой! Девочки строили дом в симсе. У них была одна семья и два этажа, играли по очереди. Мне предложили сделать ремонт в одной из комнат. Я делала вид, что думаю о том, в какой цвет выкрасить стены, а на самом деле в панике бегала глазами по экрану и не знала на какие кнопки клацать.