Каждый городской ребёнок с рождения помещён цивилизацией в теплицу и смотрит на реальность мира природы и общества сквозь её стёкла, которые и защищают, и ограничивают восприятие. Человека разумного эволюция вытачивала резцом необходимости борьбы с окружающей средой. Теперь эта среда является нашим детям то в виде экрана телевизора, то в потоке виртуальной реальности интернета. И если раньше мир недвусмысленно ставил детей перед необходимостью наращивать силы, укреплять характер и копить знания, то теперь у многих детей есть соблазнительная возможность бегства в виртуальную реальность.
Комфорт и безопасность стали универсальными ценностями общества, что лишило детей потребности опираться на опыт и силу родителей или ощущать по отношению к ним благодарность. Да и видеть своих родителей становится всё труднее. Современный образ жизни разобщает отцов и детей.
Я не противник цивилизации, но всё же с некоторой завистью смотрю на «дикое прошлое» человечества. Там мужественная готовность встречать вызовы жизни, бесстрашие первооткрывателей, попытка понять себя и космос. Дети старались походить на отважных и гордых родителей. В охотники брали самых лучших, и дети пытались соответствовать! Но сейчас общество, а не родители предоставляет детям бесконечное разнообразие программ, образцов поведения.
Аллан Фромм, чьи книги о воспитании детей были не менее популярны, чем книги доктора Спока, формулирует эту мысль с обезоруживающей искренностью:
Быть сегодня родителями труднее, чем когда-либо прежде. Раньше если дети вели себя плохо, считалось, что они такими родились. Сегодня большой педагогический опыт позволяет утверждать, что нет проблемы детей, а существует лишь проблема родителей. Если прежде влияние родителей на ребёнка было почти исключительным, то сегодня телевидение, кино, комиксы или книжки-картинки нередко целиком заменяют родителей.
В прошлом непослушные, как правило, не выживали. Теперь дети защищены гуманными законами государства, ювенальной юстицией. Теперь можно быть непослушным.
Зато и свободным! Тогда что такое непослушание? Часто это стремление маленькой личности реализовывать собственные программы в ущерб тем, что пытаются вложить в своих детей родители. И, как показывает опыт, это вполне здоровое стремление.
И родители должны стараться не останавливать это стремление, которое я бы назвал жизненным потоком.
Сорок лет я учусь и учу родителей видеть врождённые программы детей и «апгрейдить» их. Не ковырять в чужом компьютере отвёрткой, а помогать растущей личности осознать свои собственные возможности и силы.
Когда я использую аналогии с компьютером, я делаю это только для прояснения некоторых моментов работы сознания, но (боже упаси!) не стоит отождествлять человека с компьютером.
Мне и самому не нравится выражение «апгрейдить» детей. Может быть, «взращивание внутренних программ» или «передача образов»? Мы ведь говорим не об управлении, а о том, как передать ребёнку правильные образы поведения, которые помогут ему самостоятельно выживать в обществе. Связки этих образов («не груби взрослым, будь вежливым, трудолюбивым, и тебя будут ценить на работе») мы называем программами. И в наше время общество предоставило родителям и детям свободу выбора программ. При этом любой неправильно переданный родителями образ может стать преградой на пути дальнейшего развития, вирусом в программе.
Значит, нам нужна универсальная Метапедагогика, которая позволит, как и в случае с компьютерами, работать на «причинном плане», то есть с программами, в том слое реальности, где не удаётся «пощупать руками».
Правильные родители – это те, которые делятся с ребёнком своим драгоценным опытом, подталкивают его к открытиям, но не пытаются навязать свои программы. Проще говоря, не кричите на ребёнка, если он «тупит», а отслеживайте наиболее тонкие моменты запечатления новых образов. Объясняйте всё новое и помогайте ребёнку увязывать новые образы в логические цепочки и последовательности действий.
Так вы научите ребёнка самопрограммированию.
Программы
Глава 1
Как создаются программы развития ребёнка
«Меня всё больше беспокоит вопрос – как воспитывать? Что я дам дочери? Прообраз мамы и меня, которые с виду счастливы? Муж есть, карьера есть… но мне теперь, в сорок пять лет, что-то не кажется, что мы счастливы.
Я боюсь, что я и с дочкой что-то сделаю не так, и она вырастет не такой, как надо, что я не научу её быть счастливой! Я этого безумно боюсь. Да, я боюсь, что она не будет счастлива. Я же знаю, что такое всё иметь и не быть счастливой. Вижу своих родителей – они всего в жизни добились, а были ли они счастливы? Нет. И что я могу дать дочке?»
Мы получаем программы так рано и так незаметно; они как бы оказываются уже внутри нас и поэтому, повзрослев и научившись разумности, мы всё равно не можем их критически оценить. Мы даже не задаёмся вопросом, а нужны ли нам эти образы, какие из них предпочесть, и соответствуют ли наши представления о том, как правильно поступать, нашим собственным желаниям и устремлениям.
Мы не привыкли замечать программы, которые живут в нашем сознании, как рыба не видит воду, в которой живёт, и ничего не знает о её составе. Но, в отличие от рыб, мы можем научиться видеть свои программы.
Растущим детям надо позволять приобретать свой собственный опыт, а значит, делать ошибки, делая свои собственные выводы! Часто даже вопреки тому, что пытаются заложить в них родители.
Грустно, но факт: у нас почти отсутствует культура общения с собственными детьми. Мы склонны эгоистически использовать их, хотя бы в том, что стремимся именно через них продлиться и довоплотить всё то, на что не хватило собственной жизни.
В одних семьях не принято общаться с детьми, в других превращают святую родительскую любовь в тотальный контроль!
«А я не привык хвалить сына; что толку хвалить за “пятёрки”, он тут же расслабится. Я хочу, чтобы он не оставлял усилий».
«Я не вмешиваюсь в то, что он делает. Я с первого класса ему сказала: “В школу ходить не буду – это твоя ответственность, сам и решай свои проблемы”. И ничего, учится».
Именно сейчас в нашем обществе сосуществуют совершенно разные культурно-исторические дискурсы отношения к детям. Иными словами, разные слои населения и воспитывают по-разному.
В одних семьях отцы, придя домой, считают своим долгом наорать, а то и отвесить сыну оплеуху, в других детей не замечают, в-третьих – потакают малейшим капризам, словно ребёнку предстоит всю последующую жизнь просидеть на троне. Одним детям вместо погремушки сразу суют мышку и клавиатуру компьютера, других ведут в церковь, третьих везут в заплечном мешке в Гималаи. Хаос воспитательных систем отражает неуверенность взрослых в собственных системах ценностей. И я не готов судить – хорошо это или плохо. Возможно, мы принимаем за хаос естественный этап столкновения большого количества альтернативных программ. Тогда хаос – это не отклонение от нормы, а обязательное условие готовности к переменам.
История наглядно показывает, что на некоторых исторических этапах выживают более агрессивные, грубые, но стойкие особи, в другое время для душевного комфорта и счастливой жизни можно быть и утончённой, эмоциональной, творческой личностью. Возможно ли предсказать, какой мир встретит наших детей, когда они войдут во взрослую жизнь?
Приведу простой пример. Моё детство пришлось на шестидесятые. Во дворе московской многоэтажки было весело, но небезопасно. Многие конфликты решались грубой силой. За место в интересном мире надо было сражаться, то есть сознательно идти на боль и испытания. Я был слабым ребёнком, склонным к мечтам и книгам. Но ведь и мне хотелось новых впечатлений и развлечений. Приходилось развивать силу и волю, биться за то, чтобы и во дворе, и на улице чувствовать себя независимым. Все эти качества, а также умение терпеть обиды и неудачи, верить в людей и не сдаваться ни при каких обстоятельствах, помогли мне при постройке города моей мечты – Китежа. А какой резон лишний раз напрягаться современному подростку, заключённому в раковину квартиры и родительских представлений о безопасности?
