И когда уполномоченный сел за стол, громко хлопнул по нему ладонью и что-то нахраписто хотел сказать, я пододвинул ему тетрадь Леонтия и приложил в нужное место листок с цифрами. Несколько секунд, он, шевеля губами и шмыгая носом, изучал расчеты, сверял с записями, затем зло посмотрел и проорал:

– Ты че мне тут, самый грамотный?

– Товарищ Сталин сказал: «Чтобы поднять страну, надо поднять грамотность», – процитировал я плакат на школе.

– Никому не показывай, понял меня? – прошипел он и смял листок в руке.

– Понял.

«Математика – точная наука», – вспомнил я слова школьного учителя.

– Пошел вон.

И я с радостью выскочил на улицу. По дороге я наскочил на сидящего на лавке у входа Леонтия, который смотрел в одну точку себе под ноги, всхлипывал, охал и испускал сивушный дух. Тогда я пошел искать председателя, которого нашел на заднем дворе за накрытым столом в компании членов комиссии из райкома, угощающихся чаем из графина. Я рассказал председателю о своих расчетах так, чтобы слышали все члены комиссии, при этом бухгалтер-ревизор с области фасонисто повернулся к мужчине с папкой, прибывшему с района, и спросил:

– А вы что же, Лексей Лексеич, с первичной-то документацией не ознакомились?

– О чем вы, товарищ ревизор, я с этой белибердой? Где здесь прием по правилам заполнения учетных документов, как того требует инструкция ЦУНХУ[1] Госплана! – с подвизгом возражал товарищ из райкома.

– Ну что вы, Алексей Алексеич, – протяжно заговорил председатель, – ну где же я таких, как вы, грамотных людей у нас в колхозе найду?

– А вот мы Лексей Лексеича к вам на ток и откомандируем, чтобы учет наладил и специалиста подготовил.

– Что вы со своими отговорками, где да где, а этот грамотный хлопец, – перебивая ревизора, кипятился Лексей Лексеич, – видно же, обученный, что вы нам голову морочите.

На следующий день Лексей Лексеич сунул мне в руки книжку в бумажной обложке с названием «Инструкция по заполнению учетных документов по определению урожая зерновых культур», сказал, чтобы я ее изучил, а он меня потом проверит, и уехал. А председатель назначил меня помощником бригадира механизаторов с обязанностями учета зерна на току.

***

Впервые за эти два года, а может, и за всю жизнь в горячую пору уборки я мог блаженно растянуться на травке в тени и покусывать травинку. Когда видел подъезжающую машину или телегу, груженную зерном, я не спеша двигался в сторону места выгрузки с тетрадкой и карандашом, где точками с квадратиками считал ведра, которыми колхозницы выгребали зерно на подготовленную площадку – ток. После этого до приезда следующей машины вносил цифру в нужную клеточку установленного бланка учета из инструкции, который сам карандашом вычертил в тетрадном листочке. В конце дня оставалось только внести сумму цифр из бланка в складскую книгу, подшить этот бланк к остальным, за предыдущие дни, и закрыть зерносклад на замок.

При этом я оказался не только помощником бригадира механизаторов, но и начальником женской бригады, которая зерно на ток перегружает, а они на каждое мое слово хором отвечают. А то и слов не надо, чтобы птичий гвалт начался.

Таисия, миловидная девушка, загребает ведром зерно с кузова, а ветер под всеобщее ликование задувает подол ей на голову.

– Колька, трусы у Тайки видел, жениться должон!

– А у кого я тут трусов не видел? На всех, что ли, жениться?

А мне хором:

– На всех. По очереди. Крестики-квадратики не забудь ставить, на ком сколько!

– Мои не видел! – кричит тетка Луша.

Хор:

– Быстрей показывай. А то без жениха-начальника останешься.

– Че показать, чем на чайник присаживаться? Сейчас. – Лукерья поворачивается и делает вид, что задирает подол юбки.

Всеобщее женское ликование.

– А если я с этой радости со счета собьюсь, перегружать будете.

В общем, наладил я учет на зерновом складе.

[1] Центральное управление народно-хозяйственного учета.

Накануне нового, 1941 года пришла повестка в армию. Cдав склад, буйно отмечал Новый год и проводы. Моя первая любовь уехала с семьей в Сталинград, где ее отец устроился на тракторный завод. Маруся обещала писать, но скоро узнал, что она познакомилась с молодым инженером и собирается замуж. Ну что же, скатертью дорога, девчонок у нас много.

Впервые много пил водки, самогона и тому подобного. Передвигаясь от дома к дому, от стола к столу, часто с веселыми девчатами на коленях, а тем более просыпаясь с бодуна в чужом доме, а то и на незнакомом сеновале, дрожа от холода, о прежней любви больше не вспоминал – занят был.

Я начинал новую жизнь и легко, с радостью подарил свой гардероб отцу и младшим братьям: черный строгий костюм, которому завидовал председатель, спортивные брюки, три рубашки и две футболки со шнурками, спортивная куртка. Короткое пальто из плотного шикарного драпа а-ля Хмурый, только новое, и новый полушубок из белой овчины а-ля Васька-балагур с волчьим воротником. Три шапки-ушанки: лисья, собачья и кроличья. Но особая гордость – обувь. Две отличные пары ботинок: одна добротная пара для работы, а другая – штучный образец от знакомого сапожника под заграничный фасон. И самое главное – охотничьи сапоги из толстой, но мягкой яловой кожи отличного качества темно-коричневого цвета с красноватым оттенком, которые достались мне, когда мастер нуждался в деньгах, а заказчик два месяца не являлся за ними. Я почти их не надевал, но часто примеривал и мазал гусиным жиром. Очень хотелось пойти в них в армию, если бы не цвет, фасон, и наверняка бы их отобрал у меня первый же командир-начальник. Но как бы они шикарно смотрелись с военной формой!

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.