Бародур снова бросился в атаку, выплеснув мощную волну злобы и магического искусства. Азвану пришлось очень нелегко. Вспомнился момент битвы со Змиядом, когда они с братом вдвоём едва выдерживали его натиск. Снова ощутил те мгновения и то ощущение, когда к нему от Светодола пришли многие его воинские и магические навыки. И это произошло вторично, словно бы рядом оказался брат, которого он «зеркально» отразил…

Эти мысли отвлекли юношу от Бародура, который сделал стремительный выпад саблей, целя в грудь противника. В самый последний момент Азван чуть отклонил чужое лезвие и сам выбросил вперёд свой меч…

Его острие вонзилось в область сердца. Колдун застыл, качнулся и рухнул на пол. Немного полежал, затем его тело практически со всех сторон зарделось жаром скрытого огня, ярко загорелось и в несколько минут превратилось в пепел, который сохранил очертания человеческого тела.

Азван потрясённо глядел на него. Ему вспомнились рассказы наставников, что тела выдающихся колдунов, не потративших свой потенциал перед смертью, затем сгорали от избытка огромной магической энергии. Так и случилось сейчас.

Подобного он никогда не видел. Тут же порадовался, что Бародур сгорел, ибо Азвану было бы крайне неприятно смотреть на труп впервые убитого им человека. А это был не просто человек и враг, а большой колдун, который причастен ко многим бедам, в том числе виновный в смерти Светодола. Так что собаке – собачья смерть.

На полу блеснула жёлтая искорка. Юноша нагнулся и поднял золотое кольцо. Кольцо силы! Надел на указательный палец левой руки. Оно пригодится в будущем, когда придётся иметь дело не с одним врагом. Это точно!

Повернулся и ушёл, по пути чуть не наступив на брошенную колдуном саблю. Лишь в последний момент убрал ногу в сторону…

По воздуху вернулся в свою комнату. Сбросил с головы шапочку, переоделся и отправился к отцу.

Караул у дверей его кабинета был смущён появлением принца, уж слишком поздним оказался визит. Начальник отправился к Деянту и получил разрешение пропустить Азвана.

Отец находился за своим столом, оторвал голову от документов и поднял глаза на сына. Спросил:

- Судя по твоему виду, у тебя имеются основания быть здесь? Это так?

- Да. Я сейчас всё объясню, но сначала нужно отдать приказ о предельно скором аресте Глусмана. Возможно, спешка не слишком нужна, но лучше подстраховаться…

Деянт чуть задержал взгляд на сыне, затем вызвал командира караула и приказал с пятью солдатами отправиться в город, дабы арестовать казначея и поместить в отдельную камеру.

Когда они остались вдвоём, царь повернулся к сыне:

- Говори.

Тот собрался с мыслями и принялся рассказывать:

- После совета Глусман пошёл к сообщнику в городе и рассказал ему о нашем плане войны с Менецией. Та ведь неспроста решила напасть на нас, но то её подстрекает Змияд. Глусман и прежде много чего врагам передавал. В частности, известил о переносе свадьбы на неделю вперёд. Вот почему тогда в Азград прибыл Змияд. Убил Светодола и похитил Миляну.

- Ты это знаешь точно? Доказательства у тебя имеются?

- Меня же прозвали Зеркальным принцем. Когда на совете я оказался поблизости от Глусмана, то эти знания сами по себе дошли до меня. Он тогда с крайней злобой вспомнил о брате, потому я и уловил его мысли…

- И ты никому и ничего не сказал?..

- А кто бы мне поверил? Он бы принялся отнекиваться, принял позу несправедливо оклеветанного…

- И тогда ты?..

- Я отправился за ним, подошёл к дому, где жил его сообщник. Маг Сумеречного царства по имени Бародур. Они знаются уже давно.

- И ты послушал их разговор?

- Увы, услышал я мало, но главное понял. Колдун с помощью охранной магии обнаружил меня…

- И что случилось потом?

Азван кратко рассказал о поединке с Бародуром, вплоть до его смерти и сгорания.

Деянт встал, подошёл к сыну, крепко его обнял:

- Молодец! Рад, что ты жив и здоров. Но ты сильно рисковал, действуя так. Впрочем, признаю, поступить иначе ты не мог. Я бы сильно засомневался, если бы ты просто так изложил его мысли про доносительство казначея. Сомневаюсь, чтобы я поверил тебе. Прости. На будущее учту, запомню с этого вечера, что тебе следует верить в гораздо большей степени. И не забывать о твоих способностях. Ты же – Зеркальный принц. Ежели когда я забуду про это, то не стесняйся мне напомнить.

- Хорошо, отец, - улыбнулся Азван. - Надеюсь, что мне не придётся слишком часто прибегать к предложенному тобой средству.

- Жизнь богата на неожиданности. Поживём – увидим.

- Да, следует проверить казну. И особенно строго все те подряды, которые заключались с Авдером, дядей Глусмана. Последний злоупотреблял своей власть, потому его родственник стал самым богатым купцом в Руссении.

- Обязательно сделаем это. Я давно подозревал подобное. Быть у реки - и не напиться? Конечно же, злоупотребления были! Их сыщут… И ещё. Мне пришла в голову мысль, что следует привести сюда Глусмана. Пусть увидит тебя и поймёт, что запираться бессмысленно.

- Да, наверное, так и будет. И мне хочется поглядеть в его глаза.

- Мне тоже. А казался таким честным и преданным…

Деянт тут же отдал приказ: как доставят арестованного казначея, то пусть сразу же ведут сюда. И велел позвать дознавателей, пусть будут наготове, ждут приказа.

Сыну же сказал:

- Судя по тому, что ты рассказал, Глусман не знает о смерти сообщника. Так?

- Да, не знает. Он ушёл, получив заверение, что колдун меня в живых не оставит. Да и после его ухода наши разборки с Бародуром шли довольно долго.

- Используем его незнание для развязывания языка. Твое присутствие у меня должно его ошеломить, вряд ли он станет запираться.

…Когда казначей входил в кабинет, то ещё бодрился, видимо, на что-то надеялся, а когда увидел Азвана, то ахнул, и силы настолько покинули его, что ноги Глусмана подкосились и он буквально брякнулся коленями на пол. Падения избежал только потому, что опёрся руками.

- Ну, что скажешь в своё оправдание? – спокойный голос царя имел бархатные нотки, но в них чувствовалась твёрдость стали.

- Не губите! Это он! Это Бахадур! – заголосил казначей. – Я боялся его! А у меня дети! Ради них жил! А он грозил! Не губите!

- И о свадьбе тоже ты всё донёс?

- Баходур требовал! Стращал всячески! Я боялся его, он всё знает и всё может! Он служит Змияду! Он на всё способен!

- А твой сообщник, этот самый Баходур, всё сваливает на тебя, - также внешне спокойно произнёс царь, но суровости в его голосе прибавилось.

- Он врёт! Он запугал меня! А у меня дети! Не губите, прошу вас!

- Всё расскажешь дознавателям. Всё-всё! Потом мы сравним твои показания с теми, что уже дал твой сообщник. Тут и выяснится, кому из вас жить, а кому нет. Имей это в виду. Больше разговаривать с тобой не хочу.

Царь тут же велел отвести Глусмана в тюрьму и начать его допрос…

+ + +

Позже к делу подключился и главный придворный маг Астерон, он своим заклинанием заставил казначея говорить всю правду, ничего не утаивая.

Азван воспользовался этим и хорошо запомнил заклинание, дабы в будущем при надобности воспользоваться им.

Услышав про Бародура, Астерон сказал, что слышал о нём как о очень сильном чаровнике. Лишь считанное количество магов превосходило его. С уважением поглядел на юношу, который одолел в долгой схватке столь сильного противника.

Азван же вспомнил, что дополнительные силы пришли к нему тогда, когда он вспомнил о брате, и стал почти подобен ему, хотя Светодола давно уже не было в живых.

Буквально на следующий день ситуация повторилась. По какой-то причине в рубке на мечах с десятником Стоянтом Азван не показывал своей обычной силы, и наставник сказал ему об этом. Юноша встрепенулся, вспомнил, что ему придётся драться много раз, в том числе обязательно со Змиядом, потому нужно проявлять большее рвение. В сознании всплыл образ убитого брата, за которого должен отомстить, и Азван словно бы преобразился: теперь Стоянт порой охал от тяжёлых ударов. Десятник даже попросил принца умерить пыл, ибо не в состоянии ему противостоять. Добавил, что такое у него прежде бывало только в схватках со Светодолом.