– Ну? – поторопил я врача.

– Целочка! – ответил он и улыбнулся так хитро, как будто его эта новость обрадовала.

– Ты гонишь? – недоверчиво сморщился я, думая, что Лев просто решил приколоться надо мной.

– Нет, Давид, не гоню. Хотел уточнить, нужны ли анализы. Раз Кристина половой жизнью не живёт, то вероятно, тебе её анализы до фонаря теперь?

Нет, нет, нет!

Я отказывался верить в то, что говорил мне сейчас Лев. Кристина его подкупила? Отсосала ему может, чтобы он мне в лицо напиздел?

– Проверь ещё раз! – сквозь зубы процедил я. – Она не может быть целкой!

– Слушай, Давид, а ты чё так разошёлся? – быканул Лев. – Если чё-то не нравится, вези свою мисс невинность в другую клинику!

Он развернулся, чтобы зайти обратно в кабинет. Было видно, что мужик обиделся. Блять, он просто не понимает, что без ножа меня зарезал этой новостью. Чёрт!

– Погоди, Лев! – притормозил я его. – Прости, погорячился. Возьми у Кристины анализы и вколи ей противозачаточное какое-нибудь. Только чтобы она не знала.

– Да ты с ума сошёл? – снова повернулся ко мне Лев. – Это подсудное дело! Меня посадят нахуй из-за твоей целки!

– Не посадят. Она ни о чём не узнает. Как друга прошу! Заплачу, сколько скажешь!

– Хорошо, Давид, только ради нашей дружбы! Если я лишусь работы и лицензии, я тебе голову отрежу!

– Идёт! – выдохнул я, и Лев снова скрылся в кабинете.

Я тяжело опустился на диванчик и посмотрел на свои дрожащие от гнева руки. Вот почему Кристина с такой лёгкостью согласилась поехать в клинику? Она всё это время не врала?

У меня земля ушла из-под ног. Я всё ещё отказывался верить в девственность Кристины. Она меня уделала, щёлкнула по носу, обломала по полной программе!

Представил, как она выйдет сейчас радостная, что пустила меня по бороде. Что делать дальше со сладкой Кристиной, я вообще не представлял, но одно я знал точно – её целка достанется мне и никому другому!

– Вы мне можете справку дать, что я половой жизнью не живу? – попросила я доктора.

– Да, без проблем. Хочешь на память оставить или кто-то ещё сомневается в твоей невинности?

– На память.

Доктор быстро нацарапал мне справку, и я не смогла сдержать улыбки. Представляю, как сейчас Давид Андреевич удивится. Расстроится, наверное? Главное, чтобы он от меня отстал теперь. Он же отстанет?

– Витаминчик вколем, Кристина? – неожиданно спросил доктор.

– Зачем? Что за витамин? – удивилась я.

– Бонус от нашей клиники. Быстрее восстановишься после забора крови. Таким молоденьким девочкам, которые учатся с утра до ночи, витамишки не повредят.

– Ну, давайте, раз бонус, – согласилась я.

Этот Лев мне понравился. Добрый такой, улыбчивый. Обращался со мной очень деликатно, с душой, будто у меня между ног драгоценность. Вот что значит платная больница.

Стоило мне выйти к Самойлову, как моя радость испарилась. У него было такое лицо, будто он меня ненавидит лютой ненавистью. Смотрел исподлобья, словно я накосячила.

– Вот, Давид Андреевич, – протянула я ему справку. – Я девственница.

– Да подавись ты своей девственностью! – сквозь зубы прорычал он и пошёл к выходу.

Сволочь!

Поняв, что об извинениях от Самойлова можно не мечтать, я сунула справку в рюкзак и тоже засеменила к выходу. Если бы я знала, что будет столько проблем от Давида Андреевича, в жизни бы не поехала в гости к Карине. Когда бы мы ещё с ним познакомились? Никогда. Два года ему было пофиг, с кем его дочка дружит, а как увидел меня, чокнулся совсем.

– До свидания, Давид Андреевич, – крикнула я ему на крыльце клиники.

– В смысле? – спросил он остановившись. – Куда намылилась? Я отвезу.

– Спасибо, я сама доберусь!

Такой ответ Самойлова не устроил, поэтому он подошёл ко мне вплотную, так что я почти что носом уткнулась в его грудь и взял меня за предплечье.

– Сказал же, отвезу! – грозно повторил он. – Садись в машину и не выделывайся!

– А то что? Из университета выгоните?

– Не ори на всю улицу!

На нас начали оборачиваться прохожие, и это было мне на руку. Со стороны мы выглядели как отец и дочь, которую он пытается вразумить.

– Буду орать! Не трогайте меня! Вы мне обещали!

– Ладно-ладно, – Давид Андреевич убрал от меня руки и поднял их кверху. – Всё, не трогаю! Только не верещи! Поехали, отвезу! Поговорить надо.

– Я не хочу с вами ехать! – упрямо заявила я.

– Пальцем не трону, клянусь! Кристиночка, ну ты чего, маленькая?

Несмотря на то, что я боялась Самойлова, было интересно, о чём он хочет поговорить. Может, он ещё какую-то гадость придумал? Пусть лучше сейчас скажет, чтобы я знала, чего от него ещё ждать.

– Ладно, везите, – сдалась я. – Но если вы меня обманете…

– Я похож на балабола? Серьёзно?

На уголовника, – хотела сказать я, но промолчала, чтобы не нагнетать. Я и так чересчур разошлась.

Давид Андреевич открыл мне дверь и подал руку, чтобы помочь мне забраться в его внедорожник, но я её снова проигнорировала, вскарабкавшись на сиденье самостоятельно. Некоторое время мы ехали молча, и это напрягало. Что Самойлов там думает в своей голове? Думает и молчит. От этого только страшнее становилось.

– Не злись на меня, Кристина, – нарушил молчание Давид Андреевич. – Прошлые подруги Карины оставляют желать лучшего. Я рад, что ты не шалава.

Это почти что извинения? Своеобразные, но сойдёт.

– За Кариной точно никто не волочится в университете?

– Есть мальчики, но они ей не нравятся, – честно ответила я.

Гиперконтроль Самойлова с ума сведёт кого угодно. Лучше правду ему говорить. На самом деле моя подруга с девятого класса была безответно влюблена в какого-то друга Давида Андреевича Артура Громова, но я его ни разу не видела вживую, только на фотографии в её телефоне. Жалко было Карину. Понятно же, что взрослый мужчина и двадцатилетняя девушка не пара?

В отличие от Самойлова, его друг на малолеток слюни не пускал. Сразу видно, серьёзный мужчина. Я всё надеялась, что Карина заинтересуется своим ровесником и переключит свои страдания на него, но она была упёртой. Впрочем, есть в кого. Папаша её такой же твердолобый.

– В смысле мальчики не нравятся? – уточнил Давид Андреевич. – Она лесбиянка, что ли?

Не сдержавшись, я прыснула от смеха, и Самойлов тоже улыбнулся. Впервые я увидела его искреннюю улыбку, а не злобную ухмылку. Его лицо приятно преобразилось, и я даже на секунду забыла, что он козёл.

– Нет, – сквозь смех выдавила я. – Ей просто никто не по душе.

– А что этот твой, как его… Валера? Давно встречаетесь?

– Не очень. После каникул начали. Месяц примерно.

– Денег даёт?

– Что? Нет!

– А чё так? Снял бы хату тебе, чтобы ты в общаге не маялась, приодел.

– Валера студент. Откуда у него деньги? И в общаге мне нравится. Так почти все студенты живут.

– Ну-ну, – недоверчиво протянул Самойлов. – Видел я вашу общагу. Где он работает?

– Да нигде. Он учится ещё. Вы же не хотите, чтобы ваша дочь работала? Его родители тоже не хотят, чтобы он жертвовал учёбой.

– Ну, ты сравнила тоже. Вы девочки, а он мужик. Раз завёл себе подружку, должен обеспечивать её.

– Вы всегда всё на деньги переводите? У вас у самого, что в двадцать лет было?

– У меня? Жена уже была. Понятно? Это правда, что тебе за рефераты половина потока должны?

Откуда он знает? Карина рассказала? Хотя в этом нет никакого секрета.

– Ну, не половина…

– А чего твой Валерон с ними не побазарит? Или ты благотворительность больше денег любишь? Фуфло твой Валера. Правильно делаешь, что не даёшь ему!

– Не ваше дело, кому я даю, а кому не даю! – возмутилась я. Вроде нормально разговаривали, а он опять свёл весь разговор к пошлятине. – Я не ваша дочь! Не лезьте в мою жизнь! Вы и так уже залезли, куда не надо!