Вся квартира была нашпигована умной техникой. Незаурядный бонус от компании раздавался сотрудникам за каждый отработанный год. Кир и Алиса несли домой вдвое больше приборов. Муж занимал должность выездного мастера высшего ранга, чем очень гордился.

За пять лет в квартире поселился экспериментальный набор кухонной техники: один из первых произведенных образцов, умное зеркало в ванной, которое могло показывать сообщения, погоду, бегущую строку новостей, воспроизводить музыку, а также указывать на изменения внешнего вида, такие как цвет лица, отеки, высыпания, тон глазных белков и анализировать состояние здоровья по собранным данным. Первые месяцы обитатели квартиры каждое утро интересовались своим здоровьем, то и дело, втайне друг от друга, нажимая улыбающееся лицо на се́нсорной рамке, но когда ответ надоел своей одинаковой удовлетворительностью, Кир стал пренебрегать второстепенной функцией, сосредотачиваясь на бегущей новостной строке во время чистки зубов. Алиса, наоборот, приучила себя к ритуалу, начинать каждое утро с анализа здоровья по внешнему виду, а уже потом необходимых гигиенических процедур.

Некоторые гаджеты молодые дарили друг другу на праздники. Например, умные зубные щетки компании «Чудо», которые рекламировали странным слоганом: «Чудо почистит зубы за вас». На самом деле, щетки требовали усилий, почти таких же, как и обычные. Изюминкой их было, помимо вибраций, индикатор загрязнения, налета и появления зубного камня. Все данные озвучивались через встроенный динамик и могли передаваться на устройства.

Холодильник на кухне с двумя дверками и экраном на одной из них, включался автоматически, когда рядом находился кто-то из домочадцев. Алиса поднесла стакан к отсеку со льдом и уставилась на экран. Ролики вертикальной ленты известной платформы сменялись один за другим. Льдинки генерировали, пока внутри издавался звук, похожий на тот, что издает кофемашина при замене воды.

Девушка смотрела, как на экране появился милый песик, а через пять секунд его сменил ребенок, ныряющий в воду к пингвинам, пока его отец отвлеченно фотографировал происходящее. Следующий ролик сменился с небольшой задержкой. На белом экране круглый бегунок спешил одним концом настигнуть другой, и когда слияние произошло, Алиса увидела в ролике себя. Она танцевала вплотную с молодым человеком, в виске которого находилась отличительная черта – самый настоящий металлический имплант. Она целовала парня и вспоминала, как это было.

Куски льда звонко попрыгали в пустой стакан, и девушка вздрогнула. Стакан выскользнул из руки и упал на светлую плитку. Звон осколков заставил Кира повернуться и отвлечься от обеда. Виновница шума в ужасе подняла глаза с пола на экран. Там собака на задних лапах просила у другой угощение, то складывая передние лапы в знак мольбы, то опуская их.

Алиса попятилась назад от осколков и оказалась в объятиях мужа.

– Иди в комнату, я приберу здесь, – произнес он, ничуть не злясь на нее. Нормальная реакция человека. И многие мечтают о такой от близких людей, но Алиса чувствовала в этом холод. Он не спросил, как она? Не поинтересовался, нет ли порезов от осколков в ее ногах. Только услужливо принялся убирать острые, блестящие на солнце стекляшки.

Кир вообще не любил сантиментов и нежностей. С появлением очков виртуальной реальности, одной из новейших разработок, которая полагалась всем сотрудникам компании «Чудо», он охладел к жене. Не снимая большой серой гарнитуры, которая напоминала формой и креплением лыжные очки, но была в два раза толще обычных стекол, и требовала ношения навесного оборудования, аккумуляторов которые нужно было носить в кармане. Алиса видела глаза мужа чаще в проекции на черном экране, чем вживую, но не могла высказать свои недовольства.

Она вообще не привыкла говорить на личные темы, открываться мужу или что-то просить. Легче все было сделать само́й. Поэтому Кир ценил ее и старался больше помогать по дому, чтобы хоть как-то отплатить жене. Он чувствовал себя виноватым, поэтому и по другим поводам. Очки дали ему необходимой уверенности и хорошо помогли в борьбе с паническими атаками, которые мучили его в общественных местах, а иногда и дома. Кир засыпа́л в очках, просыпался, ел и просто жил. Редко, принимая душ, он снимал их, но старался как можно быстрее закончить процедуры и вернуть укрытие на голову. Там, внутри виртуального мира, через призму которого он видел реальный, Киру было спокойно, словно в утробе матери.

Алиса в ужасе села на кровать и стала просматривать ленту приложения на телефоне. Ролики сменялись один за другим, но никакого намека на видео с ее присутствием не было. Она прокрутила в голове все последствия, оттого что ее муж увидит ролик, с ужасом представила развод, дележку имущества, и все вытекающие из подобной глупости, которую она даже не сможет объяснить.

Девушка вернулась на кухню, устремляя внимание к холодильнику. Черный экран вызывал спокойствие. Кир уже собрал основную массу осколков одноразовыми полотенцами в специальный бумажный мешок, вставил его во второй и плотно запаковал. Робот пылесос наворачивал круги, собирая стеклянную пыль.

– Не нашел совок. Наверное, он в ванной, – Кир продемонстрировал бумажные полотенца и зажатый палец.

– Порезался? – спросила Алиса и, не дождавшись ответа, бросилась в ванную за антисептиком.

Кир зашел следом за ней и разжал руку над раковиной. Кровь каплями ползла по среднему пальцу. Девушка, не жалея, поливала рану перекисью.

– Больно, – зажмурился Кир.

– Потерпи. Осколков не осталось? – спросила Алиса и, подняв глаза на зеркало, замерла в ужасе. Бегущей строкой виднелось повторяющееся слово: «ИЗМЕНЩИЦА ИЗМЕНЩИЦА ИЗМЕНЩИЦА ИЗМЕНЩИЦА».

Лицо ее стало белым в одно мгновение. Сердце, казалось, выпрыгнет из груди, чтобы залить кровью зловещую надпись.

– Я и забыл, что ты боишься крови. – Голос мужа вернул ее к реальности. Девушка посмотрела на залитую алой пеной раковину и снова подняла взгляд на зеркало.

«АНОМАЛЬНАЯ ЖАРА ОЖИДАЕТСЯ В БЛИЖАЙШУЮ НЕДЕЛЮ. ВЛАСТИ ГОРОДА НЕ РЕКОМЕНДУЮТ ДОЛГО НАХОДИТЬСЯ НА УЛИЦЕ» – сообщалось в бегущей строке.

Ощущая то, что муж описывал, как паническую атаку, Алиса думала, что не устоит на месте, если еще будет хоть намек на ее несостоявшуюся измену. Губы сводило, они казались синими в отражении, руки тряслись, а ноги и вовсе подкашивались. Она села на край ванной и задумчиво уставилась на мужа.

– Ты как? Надо найти бинт, – опомнилась Алиса, открывая ящик у раковины, чтобы хоть как-то отвлечь себя. Она заметила несколько капель крови на дверке выезжающего ящика, на белоснежной плитке и даже на маленьком полотенце. – Рана, кажется, глубокая, – добавила она, не дожидаясь ответа, и достала запакованный бинт.

– Все в порядке, обойдемся пластырем, – опередил девушку Кир и залил рану спреем из баллончика. Жидкий лейкопластырь был разработкой его деда. Парень всегда игнорировал то, что рекомендации запрещали использовать пластырь на открытых ранах с выделяемой кровью.

На этот раз Алиса не стала вмешиваться. Она сидела, искоса смотря на зеркало, и молилась всему на свете, чтобы глупые знаки не появлялись больше в их квартире.

Помимо неудобств с жильем, у нее была еще одна проблема. За годы работы из дома девушка обзавелась нелепым расстройством – социофобией, и каждый выход из дома сопровождался крошечным нервным срывом, который нес за собой еще целый набор расстройств. Алиса проверяла по несколько раз дверную ручку, но все это девушке удавалось проработать с психологом. Помимо сеансов психотерапии, она частенько заглядывала в интернет в поисках различных диагнозов и расстройств и внимательно изучала симптомы, считая, что предупрежден – значит вооружен.

Она так и осталась сидеть на краю ванной, когда Кир вышел из квартиры на вызов. Обдумывая, как осторожнее рассказать психологу на предстоящем сеансе, что ее то ли преследуют, то ли она видит веде́ния, Алиса выбирала между двумя диагнозами, параноидальным расстройством и шизофренией. И то и другое миновало девушку, когда она решила просто не говорить о том, что ее беспокоит, и пропустить вечерний сеанс. Частые звонки клиентов с жалобами на неисправное оборудование не заставили Алису обманывать и даже расслабили появившимся объемом работы.