Я слегка хихикаю, затем делаю глубокий вдох.

— Если мы продолжим встречаться, — говорю я, а затем начинаю сначала, мне не нравится слово «если». — Я знаю, что забегаю вперед. Ты же знаешь, у меня есть склонность слишком много думать.

— Выкладывай, — дразнит он.

— Я никогда не смогу переехать в Атланту. Это никогда не будет вариантом. Школы у детей здесь. Райан никогда бы этого не допустил. Не говоря уже о том, что мой дом — единственный дом, который они когда-либо знали, тоже здесь.

— О чем ты беспокоишься?

— Что авиакомпания будет продана. Я больше не буду там работать, так что я не приеду в Атланту. Ты можешь работать там, а можешь и не работать. Сейчас и так трудно найти время, чтобы увидеться, что мы будем делать... — я останавливаю себя, надеясь, что он не подумает, что я сумасшедшая. Может быть, мне не стоит заглядывать так далеко вперед?

— Если продажа авиакомпании состоится, — говорит он, — это изменит ситуацию для меня.

— Что это значит?

— Я поговорил со своей старой охранной фирмой.

— Они базируются в Атланте, верно?

— Да, — он делает паузу, делая глубокий вдох. — Я говорил с ними о том, что буду жить в Саванне.

Мой рот открывается, а затем превращается в широкую улыбку.

— Ты переедешь ради меня?

— Для тебя и для детей, — говорит он.

Мое сердце, кажется, вот-вот разорвется.

— Ты только что заставил меня скучать по тебе еще больше.

* * *

Так приятно вернуться из Хилтон-Хед. Сорок пять минут езды до Саванны показались мне вечностью. Даже всего места в пригороде, которое Райан арендовал после того, как Ава разбила его машину, было недостаточно. Время, казалось, никогда не двигалось.

То же самое происходит и сейчас. Как школьница, я смотрю на свои часы в тысячный раз за это утро. Еще два часа до того, как Матео должен быть здесь. Я не видела его целую вечность, и у меня все готово на сегодня. Мы проведем здесь несколько часов с детьми, потом моя мама придет присмотреть за Коннором, чтобы мы с Матео могли пойти куда-нибудь. Ава и Джейкоб способны наблюдать за Коннором лишь в течение коротких периодов времени, но я не хочу торопиться. Идеальный план!

Не желая огорошивать детей новостью о приезде Матео, как только мы вернемся домой, я решила дать им день, чтобы расслабиться. Для меня это было пыткой, но они на первом месте. Кроме того, я подумала, что все могло бы пойти лучше, если бы они хорошо отдохнули и не капризничали после поездки.

У меня есть кое-какие дела по работе, которые я могу наверстать упущенное. Я немного поработала на пляже, но всегда есть что еще сделать. Потянувшись за очками, моя рука натыкается на тумбочку. Где они? Надеюсь, я не оставила их на пляже. Мне действительно нужно купить вторую пару.

Через два абзаца после последней статистики рекламы раздается звонок в дверь. Я вскакиваю на ноги. Я счастлива хоть раз сама открыть дверь. Я нахожу Матео, стоящего передо мной, выглядящего сексуальнее, чем когда-либо, в футболке и шортах.

Он бросает быстрый взгляд через мое плечо, затем берет меня за руку, вытаскивает наружу и закрывает за мной дверь. Он прижимает меня к двери и целует. В последний раз, когда кто-то так целовал меня на крыльце, я, должно быть, была девочкой-подростком.

Поцелуй начинается жестко и быстро, но вскоре переходит в медленные, нежные движения его языка, его рот мягко скользит по моему. Это заканчивается несколькими нежными поцелуями в мои губы, а затем его руки обхватывают мое лицо.

— Все это время врозь убивает меня.

— Меня тоже, — говорю я. — Я рада, что ты приехал пораньше. Ты, должно быть, выехал ни свет ни заря. — Он пожимает плечами, как будто это не имеет большого значения, но мне кажется, что это имеет большое значение. Я ценю это. Мне нравится, как он хочет меня видеть. Но выражение его глаз говорит о том, что он жаждет чего-то еще. Мне это нравится еще больше. — Немного времени с детьми, а потом только я и ты, — говорю я, кокетливо улыбаясь ему.

Дверь открывается.

— Мамочка, я голоден, — говорит Коннор, прежде чем его взгляд останавливается на Матео. — Не бери в голову.

— Коннор! — я вскрикиваю и тянусь к нему, но он уже вернулся внутрь.

Матео хватает меня за руку.

— Не заставляй его. Он успокоится потом.

Кивнув в знак согласия, мы заходим внутрь.

— Привет, Матео, — говорит Ава, вприпрыжку спускаясь по лестнице. Сегодня утром она необычайно счастлива. Она, ухмыляясь, целует меня в щеку.

— Хорошо, кто этот мальчик? — я спрашиваю.

— Нет никакого мальчика, — говорит она, хихикая. — Ты всегда говоришь мне, что мое счастье не должно зависеть от мальчиков.

— Хорошо, — говорю я, целуя ее в макушку, затем вижу, как Матео улыбается, как чертов дурак, очевидно, находя моих детей забавными.

— Однако есть музыкальный фестиваль, — говорит она.

— Ава.

— Пожалуйста, мам, — говорит она. — Пара моих друзей собирается туда. Ты разбиваешь наши планы. Это звучит так весело.

— Боннару? — спрашивает Матео.

— Да, откуда ты знаешь? — спрашивает Ава.

Мой взгляд метнулся к Матео.

— Ты слышал об этом?

Он кивает, вытаскивает свой телефон и начинает печатать. Поворачиваясь обратно к своей дочери, я говорю:

— Ава, на этих мероприятиях так много наркотиков и выпивки. Ты немного слишком молода. Может быть, в колледже.

— Мам, пожалуйста.

— Кто-нибудь из родителей собирается с вами? — я спрашиваю.

— Нет, но старшая сестра моего друга собирается с кем-то из своих друзей. Она учится в колледже.

— Мальчики идут?

— Не с нами. Пожалуйста! Это будет так весело — отправиться в путешествие. Только со своими подружками.

— Сколько их? — спрашивает Матео, все еще глядя на свой телефон.

— Шесть, я думаю, — говорит Ава. — А что?

Но он не отвечает. Следующие несколько минут Ава проводит, отстаивая свою правоту. Ей следует подумать о том, чтобы стать адвокатом. Когда она заканчивает свой заключительный аргумент, что-то о несправедливости ее жизни и о том, что эта поездка все исправит, я вижу, что Матео продолжает быть поглощенным своим телефоном. Я не ожидаю, что он будет помогать воспитывать моих детей, но это не похоже на него — быть таким отстраненным.

— Матео? — говорю я, слегка махнув рукой.

— Парень, которому принадлежит компания, которая обеспечивает безопасность на многих этих фестивалях, мой приятель, — говорит Матео. — Я проверял у него, не поступало ли им каких-либо угроз.

— О Боже мой! — визжит Ава. — Мне не нужен другой папа! У меня уже есть один!

— Ава! Извинись перед Матео, прямо сейчас.

— Я этого не сделаю!

— Юная леди...

Матео гладит меня по плечу и говорит Аве:

— Я просто пытался помочь. Он сказал, что охрана на месте. Он даже предложил присмотреть за вами, девочки, если твоя мама отпустит тебя, и обменять ваши билеты, чтобы у вас были комнаты с кондиционером и место для душа. Не мое дело говорить, можешь ты идти или нет. Это зависит от твоей мамы. Я просто пытался сделать так, чтобы ей было спокойнее, если она решит позволить тебе поехать.

Ава лишилась дара речи.

— О. — Она быстро опускает взгляд.

— Думаю, теперь ты сожалеешь, — огрызаюсь я.

— Почему она сейчас плачет? — говорит Джейкоб, спускаясь по лестнице. — Она все время плачет.

— Заткнись, Джейкоб! — рявкает Ава. — Я этого не делаю.

Неудивительно, что Поппи не хочет детей. Они утомительны. Но Матео, похоже, не возражает, слегка подмигивая мне.

— Давай, Джейкоб, — говорит Матео. — Пойдем посмотрим телевизор. Дай девочкам немного времени.

— Я тоже хочу посмотреть телевизор, — говорю я, вспоминая наши кодовые слова, и он одаривает меня улыбкой. — Я обещаю посмотреть что-нибудь с тобой позже.

* * *

Позвольте мне сказать вам, что свидания, на которых присутствуют еще и дети, не для слабаков. Никакого решения по поводу фестиваля принято не было, но Ава долго плакала. На самом деле мы не разговаривали, если не считать ее слез языком, в котором она свободно говорит. Она не хотела оставаться здесь, а я не собиралась заставлять ее. Прежде чем уйти, она крепко обняла меня, затем вошла в гостиную и извинилась перед Матео. Я стояла в стороне, наблюдая, давая им немного пространства. Объятий не было, не то чтобы я думала, что они будут, но, может быть, однажды.