- Вань, вон канистры стоят, - воскликнула жена, прекратив визжать. - Чувствую запах бензина. Давай сожжём здёсь всё к чертям собачьим!
Увидев, куда она показывает, я быстро подбежал к ёмкостям и начал судорожно поливать всё вокруг себя, судя по запаху, низкооктановым прямогонным топливом. Жена, оставив меня одного, выскочила из помещения. Поняв, что она в относительной безопасности, я достал из кармана зажигалку, которую всегда с собой беру наружу, помня о возможной блокировке Инвентарей.
После того, как пламя вокруг меня вспыхнуло, я продолжил поливать всё вокруг себя бензином, не обращая внимание на дым от начавшей гореть на мне одежде. Термомод спасёт, а переодеться я всегда смогу. В караулке на негре форма осталась, хоть и западло одевать то, что носил тот пидор.
---
Когда я вышел из комнаты с пауками, то меня от убитого негра отличало лишь то, что мои губы были без помады. Чёрный и прокопчённый, я напоминал головёшку. Хася, метнувшись в караулку, принесла оттуда полотенце и тазик с водой. Раковину и мини туалет она нашла там в углу за ширмой.
Начав приводить меня в порядок, крафтерша размышляла вслух о том, что окажется за остальными дверьми. Её аргументы посидеть в караулке и подождать пока нас здесь не найдут, я отмёл. Сколько это будет? Сутки, неделя, месяц? А если сюда нагрянут сообщники её дяди?
С моими доводами крафтерша согласилась. Когда я кое-как был избавлен от гари и сажи, то накинул на свой пах тигриную шкуру, чтобы не смущать Хасю, бросающую в сторону моего паха недвусмысленные взгляды. Её она сняла со стены караулки, на которой ранее висело оружие. Прикрыв наготу, я пошёл к двери с цифрой "1".
За этой дверью комната была хорошо освещена. Пауками там и не пахло. В отличие от той, где я всё сжёг и которая, видимо, была кладовкой, эта была шлюзовой. Открыв дверь на противоположной стороне, я прошёл внутрь и спустя несколько шагов по коридору, услышал шипение.
- Ой-вей, это змеи! - определила очевидное Хася. - Здесь секретный объект или зоопарк?!
Из-за поворота, навстречу нам, выползли две больших заражённых кобры. Каждая имела в длину метра три, широкие капюшоны, при виде нас, распустились. Подняв над полом переднюю часть своих тел, гадины метнулись ко мне.
Удары моих сабель рептилий отбрасывали, но не убивали. Поняв, что так дело не пойдёт, я сказал Хасе уходить назад, а сам прыгнул к шипящим кобрам. Те попытались прокусить Кожу на моих вытянутых в их сторону руках, однако им этого не удалось.
Схватив чуть ниже основания капюшона обеих гадин, я начал бить их бошками о бетонную стену коридора. Хася, которая не покинула меня, несмотря на мою просьбу, начала комментировать это избиение, давая "ценные" указания.
Спустя несколько минут, весь перемазанный ядом, я выпустил обмякшие тела рептилий и оглянулся на жену. Она подбежала к трупам и начала прыгать по их размозжённым головам, приговаривая что-то из еврейского матерного.
Дождавшись, пока у неё пройдёт истерика, я пошёл с ней по коридору дальше. В конце нас ждала ещё одна дверь, за которой было то, что нас обоих очень обрадовало. Это был пищевой склад. Большое помещение было наполнено разнообразными вариантами пищевых рационов армий США и Ирака.
- Ты что предпочитаешь? - спросил я Хасю, у которой, как и у меня, в животе заурчало. - Тут консервы с кашей и курицей.
- Кошерной?
- Не знаю. Написано, что сделано в Техасе. Но есть ещё с бараниной, говядиной и крабами.
- Давай с крабами, ковбоям я не доверяю, а эти точно можно.
- Ладно, я тогда со свининой заточу. Ты это всё одно есть не будешь, а нам тут неизвестно сколько куковать.
- Твой рот говорит в мои уши разумные вещи. И достань, пожалуйся, мне вон оттуда, сверху, финики и халву. Мой уровень сахара настоятельно кричит, чтобы его подняли как можно выше.
Перекусив, чем кормятся натовские солдаты, и запив это недурным вином из найденного кувшина на отдельном стеллаже, я вытер рот и пошёл обратно в зал, где нас дожидалась последняя нераскрытая дверь. Хася, прихватившая в свой рюкзачок несколько армейских рационов, двинулась за мной, стеная по поводу их отвратного вкуса.
Будто отреагировав на звук её дребезжания, последняя дверь, когда мы добрались до зала, распахнулась сама, и из неё к нам устремилась закутанная в женскую одежду фигура. Лица её видно не было, из-под глухого забрала хиджаба залепетало:
- Дочка! Как давно я тебя ждала! Наконец-то ты пришла, дай я тебя обниму.
Если бы я не толкнул замершую столбом Хасю, то эта таинственная особа непременно бы воткнула ей в грудь свой стилет. Упав после моего толчка на пол, жена очнулась, подскочила как на пружинах, и атаковала фигуру в хиджабе. Не став лезть в начавшуюся свалку, я смотрел, как жена приёмами карате сначала разоружила противницу, а потом сбила с ног и, усевшись на неё сверху, свернула шею.
- Вань, посмотри ей под хиджаб, - попросила крафтерша, встав с трупа. - Если там моя мама, я покончу с собой.
Выполнив просьбу жены, я обнажил лицо, скрытое под накидкой. Ничего общего с Хасиной мамой в нём не было. Оно было мужским, густые усы, ёршик белых волос, наколка "1488" на скуле и накрашенный как у караульного негра губы. Посмотревшая через раскрытые пальцы бледная Хася, облегчённо улыбнулась.
- А голос у него был женским, - заметила крафтерша. - Один в один, как у мамы.
- У него тут микрофон и динамик, - объяснил я. - Твой дядя видимо готовил тебе сюрприз.
- Ой-вей, никакой он мне не дядя!
Не став спорить с женой, я поднялся с колен и пошёл к двери, вёдшей туда, откуда выбежал переодеваст. За ней была небольшая комната, в которой обитал заражённый. Ничего толкового там не было, Хася лишь прикарманила несколько бутыльков, стоящих на тумбочке, удивившись тому, зачем заражённым понадобился клофелин. Меня же волновала очередная дверь на противоположной стене.
В отличие от всех предыдущих, она была заперта. Мои манипуляции с ручкой ни к чему не привели. Зная о конструкции таких же дверей, которые остались у нас за спиной, пройти дальше было невозможно. Её не выбить, не выломать, а автогена у нас нет.
Жена, поняв бесплодность открыть проход силой, решила попытаться сделать это, воспользовавшись пультом управления сбоку от ручки. Сканер сетчатки глаза и отпечатков пальцев тревожно пискнул, а вот капля крови крафтерши заставила диод загореться зелёным.
- Ой-вей! - воскликнула Хася. - Таки дядя был прав. Мой отец действительно здесь работал и занёс мои данные в этот компьютер.
Тилинькув что-то победное, открылась крышка сбоку от датчика, под которой оказалась панель с клавишами для набора кода, позволяющая попытаться Хасе выдать заданную комбинацию. Там были и цифры, и буквы английского алфавита, так что простым перебором мы бы застряли здесь на века.
- Таки в дневнике отца об этом что-то написано! - сказала Хася, призадумавшись. - Шифр простой, но такой, что никто кроме меня не смог бы разгадать загадку. Вот, нашла. Это вопрос про нашу семью, какие у нас были любимые растения.
Крафтерша начала выбивать название и комментировать.
- Любимый мамин "кунжут" - не подходит. Ещё две попытки. Тётя Сара выращивала капусту, у неё три дочери, так что это понятно. Ноа, Адель и Шире это не помогло, едва до двоечки дотянули, но никого это не волновало. Однако меня тоже заставляли её кушать, и чтобы не сердить папу, я ела её в три горла и улыбалась. Попробуем это. Чёрт, "Капуста" - тоже неправильно. Что же там? Последний вариант.
Повторное тилиньканье ознаменовало правильный ответ.
- Канабис! Ну конечно, как я не могла сразу сообразить. Ой-вей, так папа знал, что я травку люблю!
Открыв разблокированную дверь, я уставился на новый коридор. Уже зная коварство этого места, мы пошли по нему медленно, постоянно прислушиваясь. Но нас никто не атаковал, и мы остановились возле очередной двери, так и не сразившись с очередным противником. Блокировкой эта преграда не обладала, и просто повернув ручку, я прошёл внутрь.
