***

Домой мы вернулись поздно. Лара всю дорогу тараторила о свадьбе. Мне хотелось поскорее лечь спать, а утром проснуться и это все оказалось дурным сном. Но не тут-то было! За завтраком Лара снова завела ту же самую песню о свадьбе, как будто другие темы для разговоров иссякли. Под конец завтрака даже папа не выдержал и упрекнул её, что она слишком форсирует события и времени предостаточно.

– Нет, Дим, ты не прав! – и она последовала за папой в кабинет. – Ты не представляешь, сколько всего нам надо успеть сделать. Мы с Людой встретимся на следующей неделе и все обсудим. Ещё нужно будет договориться об официальном ужине у нас, заодно и с датой определиться. Без нее мы как без рук. Тем более скоро лето, и все нормальные рестораны будут заняты…

Когда их голоса стихли, мы невольно переглянулись с Августой.

– Боже, и это только первый день! Я этого не вынесу, – отозвалась я.

– Вынесешь! Лучше смотри, что у меня есть.

И Августа, подсев ближе, протянула мне небольшой бумажный конверт. Я удивленно посмотрела на него, потом на нее.

– Бери быстрей, пока никто не увидел.

Я торопливо схватила конверт и, оглянувшись по сторонам, распечатала его. В нем лежала короткая записка: «Жду тебя сегодня в парке возле большого фонтана в три часа. Незнакомец».

– Кто же он? – вслух вырвалось у меня, и я невольно встретилась глазами с Августой. – Не смотри так! Я сама ничего не знаю.

– Конечно!..

– Гузь, честно. Откуда он у тебя?

– Мне дала его Варя, а ей какой-то мальчик. Он спозаранку тёрся под нашими окнами и, когда Варя выглянула, чтобы его прогнать, он отдал ей конверт и убежал.

– Ясно… – произнесла я и снова посмотрела на записку.

– Ну? Или я и дальше буду сгорать от любопытства.

– Да, нечего рассказывать. Вчера у Стаса мы танцевали с ним пару раз. Он не пожелал представляться, сказал, что я должна его знать. А теперь хочет встретиться в три часа в парке у фонтана.

– И ты пойдешь?

– Не знаю, но мне интересно узнать кто это.

– Тебя прикрыть? – произнесла Августа, и мы рассмеялись.

***

До обеда писала в саду яблоню, о которой думала пока мы ехали сюда. «Немного переборщила с зеленью, после подправлю. А сейчас нужно собираться на встречу». Я быстро переоделась в джинсы и белый топ на бретелях, поверх которого накинула теплую клетчатую рубашку. Подкрутила и присобрала в пучок светло-русые волосы, подтемнила тенями и подчеркнула черным карандашом серо-зеленые глаза, накрасила блеском губы, и в половине третьего вышла со двора и направилась в сторону парка. Брела я не спеша. Весеннее солнце пригревало спину. Повсюду зеленела трава, бойко пробивающаяся сквозь землю. В палисадниках отцветали поздние сорта тюльпанов. Я увидела его издалека. Он стоял вблизи фонтана с задумчивым видом. При дневном свете он совсем не был похож на Стаса. И почему мне вчера так показалось? Ничего общего. Если только рост и темный цвет волос. Он был одет в обычные синие джинсы и футболку, лицо гладко выбрито – совсем другой человек. «А может, я обозналась?» И огляделась по сторонам. Но нет, увидев меня, он сразу оживился. Это он.

– Ты сегодня прелестна, как и вчера. – На его лице сияла улыбка, такая до боли знакомая, серые глаза блестели. – Прогуляемся? – спросил он и выставил свою руку. Я не стала брать его под локоть, а направилась вперёд по мощеной аллее, делящей парк на две части. Он последовал за мной. Лучи весеннего солнце пробивались сквозь редкую молодую листву и играли на наших лицах в игру света и тени.

– Ты меня совсем не помнишь? – отозвался он, наконец.

Я отрицательно покачала головой.

– Я так сильно изменился?

– Наверное…

Он хмыкнул и произнес:

– А Сонька, молодец, не проболталась, хотя рьяно отнекивался, что не будет во всем этом участвовать.

– Соня?! – удивлённо переспросила я и, резко взглянув на него, меня осенило: «Это же Костя, брат Сони. Точно! Те же черты лица, глаза, улыбка… Как я могла сразу не догадаться?!» – Костя!.. – произнесла, наконец, я вслух и улыбнулась. Его лицо тоже расплылось в довольной улыбке. – Но ты сильно изменился.

– От тебя тоже глаз не отвести, ты так похорошела, повзрослела. Я помнил тебя еще совсем девочкой, – Я улыбнулась. – Если бы Соня не показала мне тебя вчера на приеме, то я бы ни за что на свете не догадался. Куда подевались твои оттопыренные ушки и курносый весь в веснушках носик?

– Когда ты вернулся?

– На днях. Все равно не понимаю, как ты могла меня забыть. Мы же вместе столько проказничали в детстве, точнее вы с Сонькой проказничали, а все шишки летели на меня.

– Ты был так добр к нам, помогал делать паски из песка, наливал нам лейку, катал на качелях, брал с собой на рыбалку.

Костя усмехнулся:

– А ещё обливал водой и измазывал золой.

Я невольно хохотнула:

– И такое было.

– А помнишь, ваше с Соней излюбленное место, куда вы частенько сбегали ото всех.

– Ещё бы! Конечно, помню. Кстати, после вон той скамейки как раз должна быть узкая дорожка, ведущая к нему.

– Пойдем по ней? – Я радостно кивнула в ответ, и мы свернули на тропинку, уводящую вглубь парка.

– Кажется, с тех пор деревья непомерно разрослись, – отозвался Костя, в очередной раз, раздвигая ветви, заслонявшие нам путь. – А вот и эта полянка! Как вы ее только нашли?

– Не знаю, мне показала ее Соня.

Перед нашими взорами раскинулась широкая поляна, окружённая кленами, ясенями и липами и сплошь покрытая молодой зелёной травой.

– Как здесь все изменилось! – удивленно произнесла я. – Раньше она казалась гораздо больше.

– Ты права, но деревья выросли, да и мы. А вот и дуб. – И Костя показал на высокий раскидистый дуб, находящийся справа от нас. – Не замёрз, красавец! Помнишь?

– Помню.

– И чего тебе тогда дома не сиделось?

– Я всего лишь хотела до отъезда успеть насобирать цветов для мамы.

– А я тебя спалил!

Я засмеялась.

– Да, но внезапно начавшаяся гроза расстроила все мои планы.

– И нам пришлось укрыться под этим дубом.

– Да…

– Ты так боялась раскатов грома, что крепко прижималась ко мне…

– Я не боялась грома, просто было очень холодно.

Костя хмыкнул:

– Нас потом ещё нашел ваш пес Черныш. Что с ним стало?

– Утонул, бедняжка!

Наступило недолгое молчание, которое нарушил Костя:

– А пойдём к нам?

Я сначала хотела отказаться, но потом передумала. Встреча с Костей оживила в памяти столько приятных детских воспоминаний, что пусть эти ощущения продлятся ещё немного. Раньше мы часто ходили друг к другу в гости, – мама Кости и Сони Тамара Максимовна и моя мама в детстве были соседями, вместе учились в одной школе и дружили, но потом их дорожки разошлись. Встретились они вновь, когда мои родители купили тут дачу, а мама в первый же год случайно встретила Тамару Максимовну, так они и стали общаться, заодно и подружили нас с Соней. Дом у них был небольшой, одноэтажный, немного старомодный с козырьком над дверью и перилами из кованого железа. Соню мы нашли в гостиной, она сидела на диване и листала какой-то глянцевый журнал, а, услышав наши голоса, оглянулась с удивлённым видом.

– Привет! – отозвалась я первой и, присев к ней на диван, обняла.

– Привет… – растерянно произнесла она и, снова обернулась к Косте и хотела ему что-то сказать, но он ее опередил:

– Все, ты мне проспорила! Она меня не узнала!

Соня ахнула и, поджав нижнюю губу, посмотрела на меня:

– Вик! Я совсем забыла тебе сказать, – и прикрыла рот рукой. – Что этот, прохвост, успел сделать?

– Ничего… – улыбаясь, ответила я.

– Как же я могла забыть?!

Костя присел на спинку дивана и, похлопав ее по плечу, ехидно произнес:

– Все! С тебя теперь должок!

– Ага, конечно! Помечтай!

– О, вы все здесь! – раздался голос Тамары Максимовны, и через мгновение она вошла в гостиную в широком платье-разлетайке. В руках она держала кухонное полотенце и вытирала им руки. Темно-русые волосы были заколоты на затылке в короткий хвост.