– Где твои серьги, Нити?

Девушка утаила неприятную правду:

– Я их где-то потеряла.

– Тебе не нужно так много обо мне заботиться, – рассердился Абу, – как бы там ни было, со мной все нормально.

В ответ Нити не проронила ни слова. Отведенное для посещений время истекло.

Она ушла от него улыбающейся, но, вернувшись домой, бросилась на кровать и горько зарыдала. Она плакала часами напролет, потому что здоровье Абу стремительно ухудшалось. На их последней встрече ей с трудом удалось узнать его. Заключенный в кандалы кучер казался бледной тенью себя прежнего. Нити думала, что обрушившееся на него несчастье и их разлука привели к тому, что он стал чахнуть. Она не знала, что Абу болен туберкулезом и что в его семье эта болезнь носила наследственный характер. Отца парня, хотя он считался гораздо крепче сына, туберкулез быстро свел в могилу. Старший брат Абу слыл сильным молодым человеком, но и его болезнь заставила увянуть.

Сам Абу до последнего не догадывался о своем недуге, однако, столкнувшись с ним лицом к лицу, быстро смирился с неизбежностью. В тюремном лазарете он обратился к Нити с последним напутствием:

– Если б я только знал, что мне суждено умереть таким молодым, клянусь единым вездесущим Богом, не сделал бы тебя своей женой. Я поступил с тобой очень несправедливо. Прости меня. Моя лошадь и карета – главное мое достояние. Позаботься о них. Погладь Чунни по голове и скажи, что Абу шлет свою любовь.

Абу умер, оставив в мире Нити огромную пустоту. И дом опустел.

Но она не была женщиной, готовой сдаваться без боя. Ей удалось справиться с горем. Вечерами приходил Дина и утешал ее:

– Не печалься, бхабхи. Никто не идет впереди Бога. Абу был моим братом. Все, что могу для тебя сделать, с божьей помощью сделаю.

Сперва Нити не разгадала истинного значения его слов. Но приличествующее время траура истекло, и Дина недвусмысленно заявил, что ей бы следовало выйти за него замуж. Когда услышала это, первым порывом было тотчас выгнать его из дома, но она решила повести себя более деликатно:

– Дина, я не хочу делать это второй раз.

После такого разговора Дина начал задерживать арендную плату. Раньше он отдавал ей по пять рупий в день. Теперь же – иногда четыре, а иногда даже три. Говорил, что наступили трудные времена и дела идут не лучшим образом. Затем и вовсе не появлялся по два-три дня. Иногда жаловался, что ему нездоровится, ссылался на проблемы с экипажем. В какой-то момент он зашел слишком далеко, и Нити решила положить этому конец:

– Послушай, Дина, тебе больше не стоит так сильно беспокоиться. Просто верни мне карету с лошадью.

После долгих уговоров и пустой болтовни он все вернул. Нити отдала экипаж Мадже, который считался старым приятелем Абу. По истечении нескольких дней и он предложил ей руку и сердце. Она отвергла и его, и глаза Мадже тотчас изменились – казалось, из них исчезла душевная теплота. Испугавшись этого взгляда, Нити забрала у него лошадь с каретой, отдав их незнакомому кучеру. Тот перешел все мыслимые границы, заявившись поздней ночью совершенно пьяным, чтобы отдать ей деньги, прильнул к ней сразу, как только его впустили на порог. Она отделалась от него с большим трудом, а потом сразу уволила.

Десять дней экипаж простаивал в конюшне. Долги стремительно накапливались: корм, плата за аренду стойла – все требовало денег. Нити была в сильном замешательстве: что ей делать? Все пытались либо жениться на ней, либо изнасиловать ее, либо обмануть. Когда она выходила на улицу, ее встречали презрительными взглядами. Дошло до того, что однажды ночью сосед перелез через ограду и стал домогаться несчастной вдовы. Нити все больше сходила с ума, не зная, как поступить.

Однажды ее посетила мысль, показавшаяся решением всех проблем: а что, если она начнет сама управлять экипажем? Действительно, когда они с Абу ездили на прогулки, ей часто доводилось это делать. Ей были хорошо известны наиболее доходные маршруты. Но как быть в случае общественного порицания? На это ей в голову приходило множество здравых возражений: разве есть какая-то порочность в таком занятии? Разве во многих других профессиях женщины не зарабатывают на жизнь, занимаясь физическим трудом? Одни работают в шахтах, другие в офисах, тысячи делают это дома. Так или иначе, нужно где-то трудиться, чтобы иметь кусок хлеба к столу!

Несколько дней она все тщательно обдумывала – и наконец решилась. Она чувствовала, что ей по плечу справиться с этой работой. Испросив божьей помощи, однажды утром Нити пришла в конюшню. Когда начала запрягать лошадь в карету, кучера были несколько озадачены. Некоторые решили, что это шутка, и расхохотались. Старые представители профессии пытались ее отговорить: мол, так поступать неприлично. Но Нити не обращала на них внимания. Она вывела экипаж из загона, отполировала медную оснастку и, нежно сказав лошади слова Абу, выехала из конюшни. Кучера были ошеломлены ловкостью, с которой Нити вела карету.

По городу быстро разносился слух, что красивая женщина управляет экипажем. Об этом говорили буквально на каждом углу. Люди с нетерпением ожидали момента, когда она проедет по их улице.

Поначалу пассажиры-мужчины сторонились Нити, но вскоре освоились, и девушка начала получать отличный доход. Карете не приходилось простаивать ни на минуту: как только очередной пассажир выходил, на его месте тут же появлялся новый. Иногда клиенты даже затевали между собой ссоры, споря о том, кто первым остановил.

Ввиду того, что работы было слишком много, она решила установить определенный график: по утрам – с семи до двенадцати, в полдень – с двух до четырех. Это нововведение оказалось весьма полезным, поскольку позволяло ей достаточно отдыхать. Чунни тоже была счастлива. Однако Нити не могла не догадываться, что многие клиенты предпочитали ее экипаж только из-за того, что это давало им возможность побыть рядом с ней. Они велели ей бесцельно ездить и отпускали в спину грязные шуточки. Они обращались к ней с каким-то вопросом, только чтобы услышать звук ее голоса. Иногда ей казалось, будто люди тайно покупали ее.

Не ускользнуло от внимания и то, что другие кучера относились к ней враждебно. Однако она была непоколебима. Вера в собственные силы поддерживала ее.

Но вот однажды утром Нити вызвали повесткой в городскую администрацию и сказали, что у нее отзывается лицензия. Причина в том, что по закону женщины не имеют права управлять экипажем. Ошеломленная, Нити спросила напрямую:

– Сэр, почему женщинам не разрешено этим заниматься?

– Запрещено, – последовал сухой ответ. – Ваша лицензия аннулирована.

Нити не отступала:

– Сэр, вы можете забрать мою лошадь и карету, но дайте мне внятный ответ: почему женщинам запрещено водить экипаж? Женщины могут зарабатывать на жизнь, измельчая зерно на мельницах. Женщины могут зарабатывать на жизнь, нося в корзинах на голове тяжелый мусор. Женщины могут зарабатывать на жизнь, просеивая уголь в шахтах. Почему я не могу зарабатывать на жизнь, водя экипаж? Это единственное, что я умею. Карета с лошадью принадлежали моему покойному мужу – почему я не могу распоряжаться этим имуществом по его назначению? Как мне сводить концы с концами? Господин, пожалуйста, смилуйтесь. Почему вы отбираете у меня мой трудный, но честный заработок? Что мне теперь делать? Ответьте!

Увы, муниципальный служащий был непреклонен:

– Иди на базар и найди себе место там. Этим заработаешь намного больше.

Услышав такие слова, подлинная Нити – человек внутри нее – обратилась в прах.

– Да, сэр, – мягко ответила она, завершая разговор.

Вскоре женщина продала лошадь с каретой за такую цену, которую была в силах отстоять, и сразу после этого отправилась к могиле Абу. Какое-то время она молча стояла возле надгробия. Ее глаза были совершенно сухие, словно пустыня, лишенная влаги. Губы женщины приоткрылись, и она произнесла:

– Абу, твоя Нити умерла в стенах городской администрации…

После чего ушла.