– Мы хотим просто поговорить, – вдруг произнес один из врагов. – У нас нет причин окрашивать сегодняшнюю ночь чьей-то кровью – мы ничего не имеем ни против тебя, ни против твоего друга, с которым ты явился.

– Прямо с порога приставить к горлу нож – довольно интересный способ завязать беседу, – сказал Кенджи, вновь начиная собирать воедино Волю.

Кем бы ни были его новые знакомые, к засаде они подготовились основательно. Скорее всего, где-то неподалеку поджидает дюжина-другая бойцов, готовых в любой момент прийти на подмогу товарищам по одному их сигналу, и среди них вполне может оказаться маг высокого ранга. Кенджи же даже с помощью своего «таланта» вряд ли сможет справиться с вооруженной до зубов толпой. А Макото, как назло, будто сквозь землю провалился. Похоже, единственный шанс Кенджи выйти из сегодняшней схватки победителем – выкинуть что-нибудь неожиданное. И у него в кармане как раз завалялся один трюк… Вот только на него, наверное, уйдет почти вся его Воля, и, если затея провалится, ему несдобровать, однако риск того явно стоит.

– Простые меры предосторожности, – подал голос воин, стоявший у двери. – Мы не какие-нибудь уличные головорезы, но…

Слова его прервали раздавшиеся со второго этажа звуки возни. Потом оттуда же послышались крики, грохот и ругань, а следом громкий треск, и вместе с куском потолка на пол рухнули двое. Один из них так и остался валяться среди обломков, а вот второй, поднявшись на ноги и оглядевшись, подковылял к Кенджи, между делом сыпля отборнейшей бранью, которой постеснялись бы и уличные торгаши.

– Возникли сложности? – спросил Кенджи.

– Ага, – ответил Макото и, шипя от боли, потер колено. – Две весьма настырные сложности. Одного-то я сразу засек и вырубил, а вот со вторым пришлось повозиться. Надеюсь, ублюдок меня хромым не на всю жизнь оставил… К слову, ты узнал, кто это такие? Что-то не похожи они на членов Братства. – Кенджи только покачал головой, и Макото повысил голос:

– Вы кто такие? Одни из тех, кто на Сенокосца работает? Если да, то хочу заметить – в последнее время все его «работнички», пытающиеся встать на нашем пути, волшебным образом теряют головы. Советую призадуматься!

Услышав его слова, незнакомцы лишь в недоумении переглянулись.

– Мы знаем, что вас отправил Жнец, – произнес Кенджи. Ладони просто пекло, но ему требовалось выждать еще несколько мгновений, так что любая заминка играла в его пользу.

– Боюсь вас огорчить, но это имя нам незнакомо, – ответил все тот же здоровяк. – Мы преследуем свои собственные интересы, связанные, скажем так, с одним нашим общим знакомым. Мы не самураи, но у нас тоже есть свой кодекс чести, и я клянусь: ответьте на несколько наших вопросов – и уйдете с миром, целыми и невредимыми. Или же…

Что должно было произойти в ином случае, никому из них, увы, узнать так и не удалось, ведь Кенджи наконец смог накопить нужное количество Воли, а разговаривать о чести с этими людьми вряд ли имело смысл. И вот по обе стороны от него вновь заклубился мрак, вскоре разделившийся надвое. С каждым ударом сердца вихри черноты сминались, будто куски глины под пальцами незримого гончара, меняли форму, изгибались – и вот спустя несколько мгновений позади Кенджи уже стояли его двойники. Пускай силуэты их то исчезали, то появлялись вновь, словно сотканные из тумана, а лица напоминали неподвижные маски, но все же выглядели они настолько точно, что даже ему стало немного не по себе. Что уж говорить об остальных – враги только охнули, и даже Макото, казалось, был потрясен до глубины души.

Повинуясь мысленному приказу своего создателя, теневые двойники Кенджи бросились в атаку. На самом деле вреда они могли принести не больше, чем обычный туман, – но откуда это было знать чужакам? Бугай неловко взмахнул дзютте – обычному человеку такой удар наверняка сломал бы пару ребер, но сквозь тень он прошел без малейшего вреда. Наверное, здоровяк успел понять, что ошибся, увидев угрозу в иллюзии, однако это не уберегло его от мощного удара Кенджи – мысок сапога с такой силой влетел в челюсть, что буквально снес ее в сторону, и через мгновение неприятель уже лежал без сознания.

Увы, оставшиеся на ногах враги пришли в себя много раньше, чем ожидал Кенджи. И если бойца с канабо взял на себя Макото, который, видимо, оставил свое оружие наверху, так как кулаки его вспыхнули двумя факелами, то самому Кенджи пришлось вести бой разом с двумя врагами. Один из них тут же обрушил на него град ударов, ловко орудуя нунчаками, словно двумя дубинками. Выждав момент, Кенджи пинком в грудь оттолкнул его на пару шагов, подцепил ногой битую глиняную тарелку и отправил ее в сторону противника. Тот непроизвольно прикрыл голову, оставив незащищенным корпус. И пускай он замешкался только на миг, но Кенджи хватило и его. Солнечное сплетение, печень, селезенка – еще чуть-чуть, и он бы отправил врага на тот свет, но прилетевшее в голень тэкко заставило его упасть на одно колено, а следующий удар и вовсе повалил его на пол.

Кенджи тут же ощутил солоноватый привкус во рту, в ушах зазвенело, перед глазами замелькали черные пятна. Скорее по наитию, нежели осознанно, он откатился в сторону, и вовремя – кулак врага легко проломил сгнившее дерево. Под руку Кенджи попался обломок доски, который он сломал о висок противника, – но тут же на него снова набросился чужак с нунчаками.

Да уж, проламывание стены собственным телом оказалось весьма неприятным и болезненным опытом. Так что Кенджи с превеликим трудом поднялся на ноги, удивляясь тому, что до сих пор не потерял сознание. Вначале ему даже показалось, что у него троится в глазах. Но на самом деле в помощь супостату пришло еще двое приятелей, сжимающих в руках тонфы – деревянные дубинки с короткой поперечной рукоятью.

– Похоже, поговорить по-хорошему нам сегодня не удастся? – проговорил один из них, пролезая сквозь неровный проем.

– Вряд ли, – Кенджи сплюнул на пол кровь и вытер рот тыльной стороной ладони.

– Что ж, это твое право. Мы так или иначе выпытаем все, что нам нужно.

Время вокруг точно застыло, а воздух превратился в патоку, заглушив все звуки. Кенджи более не слышал ни шума свалки из соседнего зала, где все еще дрался Макото, ни чьих-то отдаленных выкриков, ни скрипа половиц под ногами приближающихся врагов. Только мерные и на удивление ровные удары собственного сердца, прогоняющего кровь по венам.

Ту-дум.

Ту-дум.

Ту-дум…

«Дай… я убью их…»

Кенджи не мог бы сказать наверняка, была ли то его мысль, или это вновь очнулся странный голос, засевший у него в голове. Но вместо того чтобы, как обычно, сосредоточить Волю, обуздать ее, взять под контроль, хотя бы попытаться дать отпор, он, повинуясь мимолетному порыву, ослабил хватку над своим духом. Словно бы, раскинув руки, он лег на воду и отдал жизнь на милость бурному течению или шагнул в пропасть, слепо понадеявшись на удачу и восходящие потоки.

Дубинка первого противника уже почти достигла цели, когда Кенджи перехватил ее с быстротой, какой не ожидал от самого себя. А потом широко улыбнулся, завидев промелькнувший в глазах хозяина тонфы испуг. Через миг мир вокруг вновь наполнился звуками – о, что это были за звуки! Треск ломающегося об голову дерева, хруст костей, крик боли, когда он выбил одному из врагов колено, – сейчас для Кенджи, который будто вдруг обрел второе дыхание, вся эта какофония звучала песней.

Последний оставшийся на своих двоих противник, издав яростный вопль, попытался было контратаковать – но Кенджи играючи увернулся от пролетевшей в воздухе дубины и ударом в хребет отправил ее хозяина лицом в пыль. Заметив валяющуюся неподалеку тонфу, Кенджи поднял ее и, стиснув зубы от ярости, занес палицу, чтобы обрушить ее на скорчившегося врага и сделать из него отбивную, размозжить череп, а потом вырвать еще бьющееся сердце и заставить…

Чьи-то крепкие пальцы перехватили палицу, что уже почти принесла смерть. Резко обернувшись, Кенджи занес свободную руку для удара, и… Кулак его остановился буквально в ногте от лица Рю.