— Мара подойдет? — уточнил я у девушки, на что получил ее полное согласие.

-…зовут Ирина и Мара. С Сергеем мы уже знакомы. Как мы можем обращаться к вам? — спокойным тоном и пытаясь не морщиться от боли в моих многострадальных ребрах, спросил я.

— Света. — стыдливо опустив глаза, сказала женщина-стрелок.

— Катя. — тихо представилась женщина с фонариком.

— Ну вот и познакомились. Теперь думаю можно поговорить более основательно… — и многозначительно посмотрел на потирающего ушибленный копчик Сергея. Тот все понял без слов и пригласил в дальний закуток, где обретались еще двое разумных.

— Серый. Только предупреди остальных чтобы не буянили. — намекнул я, что в курсе еще двух «жителей» их коммуны и что они могут быть изрядно напуганы стрельбой, на что получил сперва удивленный взгляд и судорожный кивок, сменившийся какой-то горечью и досадой.

Очень интересненько.

Пригласив жестом следовать на ним, мы плотной группой двинули к противоположной стороне стоянки. Звук наших шагов эхом отдавались в пустоте и тишине подземного строения, а свет моего конструкта отбрасывал на стены причудливые тени, что крались и казалось следили за каждым нашим шагом.

Вот и закуток.

Он был огорожен высоким забором из профнастила и проникнув внутрь мы никого там не обнаружили, а вот метрах в двадцати я видел отображение двух маркеров жизни.

Взглянув на Сергея и женщин я поинтересовался, почему двое прячутся, на что мужчина лишь тяжело вздохнул, а Светлана принялась разводить сырость, всхлипывая и вытирая влагу в углу глаз.

Не понял…

Проследовав в отдельно стоящий… вагончик, я обнаружил спрятавшихся разумных, которые на самом деле оказались юными девушками, пожалуй даже девочками, что были… прикованы к металлическим трубам цепями.

В нос ударило резкой вонью испражнений и немытых тел.

Подсветив, мы увидели, что во рту были воткнуты кляпы, а на глазах и вокруг ушей намотаны какие-то тряпки.

— Что это значит?! — с угрозой в голосе спросил я, глядя на понуро стоящую троицу. Отзеркалив девочкам следить за этими рабовладельцами, я рывком сорвал с одной из пленниц кляп и повязку…

— Не делайте больно моим девочкам! — сквозь слезы вскрикнула Светлана.

Бляяяя…

— уррр…урууур…ур — раздалось слабое урчание той, что была освобождена от кляпа, и была поддержана соседкой, которая услышала ее голос.

Что блядь здесь творится?!

Видимо я неосознанно задал свой вопрос вслух.

— Это мои дочери. Они больны. Им плохо. — а через миг устремила на меня свои глаза полные слез и… надежды.

— Вы можете помочь им?! — и столько мольбы было в ее голосе, что даже мое зачерствевшее сердце «йокнуло» от осознания материнского горя и ее утраты.

— Увы, Светлана. Тут бессильны даже Великие Знахари и все «белки» этого мира. Мне жаль, но единственное что можно для них сделать, это отпустить их души на перерождение, позволив им покинуть пределы Улья. — тихо ответил я, понимая что объяснить, убитой горем матери, будет очень не просто теорию Мультиверсума и все то, что разумные накрутили, объясняя свое существование здесь.

Парализовав обеих дев… пустышей, и намотав обратно повязку и вернув кляп на место, я предложил вернуться в их закуток и поговорить по существу.

Подвесив повыше «светляка» и усевшись на какое-то подобие табуреток, я некоторое время обдумывал над тем, что можно, а что нельзя им рассказывать.

— Давайте сперва я поведаю о том месте куда вам не повезло угодить, а потом уже зададите вопросы, которые у вас наверняка появятся после вводного экскурса. — и решив не плодить сущностей, я озвучил им общепринятую теорию копирования и все то, что в свое время узнал из брошюрки крестного.

— Стинго! — раздался голос Марилисы по мыслесвязи.

— А можно заключить «Договор» от твоего лица с этими несчастными?! — просительно высказалась девушка.

— «Договор»? Это как? И зачем?! — удивился я.

— Ну, ты заключишь с ними «Договор» от моего имени, и рассказав реалии этого мира, закроешь его, а я получу необходимую мне энергию веры для своего развития. — возбужденно сказала девушка.

— Я не против. Но не навредим ли мы тебе этим? Просто информация, которой я собираюсь поделиться является обязательной для каждого опытного жителя этого мира в отношении новичков. И не воспримет ли Он подобный «договор», спекуляцией?! И ко всему, не нанесешь ли ты себе вред, пользуясь «заемной» энергией, перекрывая себе возможность для личного развития?! — аргументировал я ее просьбу, начиная примерно понимать ее мотивацию.

— Но как? — удивилась девушка. — Ведь без веры… — и глянув как я положил руку в область своего средоточия, она оборвала свой спич на полуслове.

— В Улье возможно все! Помнишь? — ответил я, изрядно набившей оскомину, фразой Бороды. И подруга меня поняла с полуслова, осознав что едва не навредила себе и своему дальнейшему развитию.

— Ты прав. Спасибо тебе. — благодарно отозвалась девушка и кивнув, я переключился на ожидающих откровений слушателей.

Спустя два часа непрерывной говорильни и изредка прикладываясь к извлеченной канистре с живчиком, я предложил им задать вопросы, относительно прослушанной «лекции».

Некоторое время царила тишина, а я наслаждался тем, что мой рот таки закрылся.

Все же удобная у нас с девочками связь, куда совершенней и более информативная. Ладно, это детали…

Первой, как ни странно задала вопрос Светлана.

— Я так понимаю что моим девочкам уже не помочь?! Или просто вы не обладаете нужными знаниями?! — попыталась то ли наехать, то ли хватаясь за своеобразную соломинку надежды, спросила Светлана.

— Как я уже говорил, вашим девочкам помочь уже не представляется возможным. По крайней мере ни я, ни более прогрессивное сообщество иммунных, в лице ученых и различных знахарей, после заражения, не в силах вернуть обращенному его разум и прежний вид.

Знаю точно, что в момент попадания, если свежезагрузившемуся и обладающему имунностью разумному, съесть белую жемчужину, тогда есть 100% шанс эту самую иммунность получить после ее употребления. Вот только забегая вперед скажу, получить величайшую драгоценность этого мира очень и очень не просто!

Добывается она из совершенно невообразимых тварей, чье имя стараются не упоминать даже за стенами укрепленных стабах, и за озвучивание которого можно схлопотать пулю в лоб. — уточнил я нюанс, который наверняка заинтересует ее, как любящую мать.

— Что за дикость? — ахнули обе женщины.

— Для этого мира это более чем норма. Даже за паршивый споран, могут найтись желающие лишить вас жизни и отнять у вас все что вы имеете.

Нет!

В стабах конечно же поддерживается некоторое подобие закона и порядка, и нарушившего обязательно накажут, но вам от этого будет уже ни тепло, ни холодно.

Мир жесток, но справедлив.

Человек человеку — волк.

Ну и все такое в этом же духе. И даже это, отображает лишь бледную тень действительности, а нечто большее уже приходит со временем, опытом и чаще всего, кровью. Вашей или ваших врагов, будет зависеть исключительно от степени вашего недоверия. — пояснил я на словах то, с чем столкнулся сам и не был уверен, что буду понят правильно.

— Выходит что и вам доверять не следует? — спросила Катерина, от чего я лишь пожал плечами.

— А мы на это и не претендуем. Но в свете нашего «знакомства»… — сделал я непрозрачный намек на выстрел в упор. -… в свою защиту скажу лишь одно: Хотели б вам зла, мы бы сейчас не вели задушевные беседы в столь тесном кружку. Те, кто задумали гадость, да еще вне стаба, до разговоров обычно вообще не доводит, а сразу стреляют, чаще всего в спину! — несколько на повышенных тонах пояснил я, но вспомнив что мы в гостях и относительной безопасности, не стоит раздражаться по пустякам, ведь по сути, перед нами обычные «свежаки», хоть и прожили в Пекле поболее прочих старожил. Вот только так и не понятно, как они выжили здесь и задав им этот вопрос, уже я приготовился слушать и внимать.