– Сегодня мне принесли из библиотеки подборку книг о волхвах. Знаете, у меня теперь тоже много вопросов.

– Любопытно, – сказала я и тихонько засмеялась, – хотите расскажу еще кое-что? Известно ли вам, что Фома присутствует только в Евангелии от Иоанна? Ни Матфей, ни Марк, ни Лука о нем не пишут. К тому же, рассказ Иоанна хронологически не совпадал с историями трех других евангелистов. Однако его текст был включен в Библию, как раз из-за истории про Фому.

– Это тот, который неверующий?

– Да, он. Только Иоанн изображает Фому лишенным веры учеником. В других евангелиях о нем говорилось с величайшим почтением. Нужно было дискредитировать Фому, точнее говоря, его последователей. В ранней церкви существовал фундаментальный раскол, связанный с Евангелиями от Фомы и от Иоанна. Они различались настолько, что получить дальнейшую жизнь могло лишь одно из них.

– Позвольте спросить, откуда вы все это знаете?

– Пожалуйста, дослушайте. Это всё восходит к самому началу Библии, как считают многие историки. В стихе «Да будет свет» Иоанн и Фома отождествляют Христа с исконным светом, светом творения. Однако после их толкования расходятся. Согласно Фоме свет не только положил начало сотворению Вселенной, но и поныне присутствует во всем сущем, и особенно в человеке, который создан по образу и подобию Божьему. Иоанн же провозглашал, что свет был только в Христе, а весь прочий мир остался погруженным во тьму. Путь к свету можно отыскать лишь через поклонение Христу. На тот момент точка зрения Иоанна была, видимо, более прагматичной. Позже Фома проповедовал на Востоке и дошел до самой Индии. Распространяя веру, он окрестил тысячи людей и в особенности прославился одним деянием, – крещением трех волхвов. Вот такая история, дорогой Лев Борисович. Поэтому я пока и не вижу актрису на роль героини фильма. Не представляю ту, которая пройдет этот путь к прозрению и свету. А ведь говорят, что дорогу осилит идущий. Надо, наверное, выяснить у актрис, веруют ли они в Христа.

– Да уж, вы поставили передо мной еще больше вопросов. Нужно обдумать это все хорошенько и завтра обязательно встретиться, – на этом мы закончили и попрощались.

Вечером следующего дня меня снова ждал кастинг. Первой была худенькая девушка с тонкой талией. Я подумала, что возможно она сможет сыграть человека, убитого горем, но начало жизни с мужем, когда она правит домом, вряд ли осилит. У второй девушки были более волевые черты лица, и она очень громко общалась со всеми в павильоне. Скорее всего, эта актриса больше подходила на роль героини. Но у первой девушки был более мягкий и обволакивающий голос, который соответствовал моему персонажу.

После завершения проб мы со Львом Борисовичем направились к машине, которая ждала внизу.

– Высадите меня около метро, пожалуйста, – попросила я.

– А может поужинаем где-нибудь? Нам стоит обсудить актрис.

Вскоре мы подъехали к небольшому ресторану. Это была уютное место с минимумом людей. Наверняка, тут дорогая и вкусная кухня.

– Вряд ли моя одежда подходит для этого места, – засомневалась я.

– Бросьте, идемте.

Мы сделали заказ и я с удовольствием пробовала всё, что мне предлагал Лев Борисович. Когда голод был утолен, мы стали обсуждать актрис. Режиссер сказал, что планирует пробовать обеих. Чуть позже мы вернулись к теме веры. Мне было легко делиться с ним своими мыслями – давно я не встречала такого внимательного собеседника.

– Знаете, я вот недавно поняла, что во все времена многим нужна не вера и не Бог, а власть. Люди хотят управлять миром. Порой они наносят огромный вред тем, кто верит в Христа, в его учение и божественное начало жизни. Я лишь недавно открыла для себя Бога и расширяю кругозор чтением серьезной религиозной литературы. Иногда бываю в храме, посещаю службы, оказываю посильную помощь. Чем глубже я погружаюсь в историю религии, тем больше вопросов возникает. И мне хочется разобраться, но это крайне тяжело. Или это тяжелый материал или Господь не дает понимания мне. Но мне бы очень хотелось, чтобы каждый человек прикоснулся к этой страничке истории нашего мира. Знаете, мифы русского народа изложены на основе устных преданий, собранных этнографами и фольклористами за последние полтора века. Их индивидуальность и коренное отличие от других европейских мифов заключается в свободном сочетании языческих суеверий и элементов христианства. А христианская религия имеет под собой реальную историческую основу и тому есть документальные свидетельства.

После ужина меня подвезли к дому, Лев Борисович вышел проводить меня, отчего я совсем смутилась и торопливо попрощалась. А часов в девять режиссер позвонил мне:

– Вспомнил, что не задал вам один волнующий меня вопрос. Какими материалами вы пользуетесь? Или это вымысел?

– А что мне будет за вымысел? – вопросом на вопрос ответила я, и Лев Борисович задумался, но я продолжила, – я призываю всех верить в Бога и ходить в храм, а не попадать в секты. И да, я не успела поблагодарить вас за прекрасный ужин. Спасибо. И хочу пожелать вам хороших выходных.

– Спасибо, но завтра и послезавтра у меня работа.

Я же на выходных много думала о религии и отношении людей к Богу. Мои собственные родители изображали набожных людей, как это было принято в обществе: ходили в церковь на Рождество, Пасху и старались жертвовать на благие дела. Но на самом деле вели жизнь, далекую от религиозных правил. И лишь в редких случаях они действительно вспоминали о боге и молились – как правило, в критических ситуациях, когда кто-то заболевал. Так и для большинства людей религия – что-то вроде зонтика, о котором вспоминают, когда «идет дождь». Бог – инстанция, куда обращаются, когда не могут справиться самостоятельно. Воскресение Христа – это откровение веры, оно не зависит от научных доказательств.

А еще мне всё время не давала покоя какая-то мысль. Она приходила то во сне, то наяву, но осознать я её не успевала. Я пересматривала сценарий, ставила вопросы по тексту, перебирала фото актрис, но найти удовлетворение так и не могла. Чувство беспокойства оставалось, и я поделилась им с режиссером. Лев Борисович был умен, находчив и изобретателен. Он помогал мне развеять все мои сомнения за каких-то пять минут. Но это что-то сидело упорно во мне.

Через несколько дней я снова приехала в павильон. Зашла в помещение и услышала голос режиссера. Он разговаривал с людьми, которые стояли вокруг него. Голос у Льва Борисовича был теплый и низкий, говорил он благозвучно, свободно переходя из одной тональности в другую, будто ему доставляло радость находить слова и произносить их, будто он наслаждался каждым отдельным слогом, слетавшим с его губ. А когда говорили другие, он вслушивался в каждое слово с такой интенсивностью, которая, казалось, способна высечь в потоке времени что-то важное.

Я вдруг почувствовала жар, который прошел по стволу позвоночника и проник в каждую клеточку тела, чтобы перезарядить его, изменить. Великая сила искусства! Я чувствовала любовь к этому человеку, и мне казалось, что она вот-вот выплеснется из меня. Через этого мужчину я ощутила любовь к жизни, к небу, земле и воде. Это переполняло меня. Каждая секунда утоляла в моей душе невидимую жажду, находила ответы на мучившие меня вопросы. И, наконец, наступило примирение. У меня потекли слезы от внутреннего чувства освобождения. Я поняла, чего не хватало в концепции рассказа, попросила карандаш и лист бумаги у проходящей мимо женщины и стала быстро записывать фразы, которые всплывали в моей голове.

Вскоре Лев Борисович подошел ко мне:

– У вас такое напряженное лицо, но движение мысли буквально осветляет.