– Ты должна понимать, что это единственный шанс устроиться в жизни, – вещала дама сильно за тридцать – мачеха нового тела Розы. – Тебе уже двадцать один! – добавила она таким тоном, будто говорила о чем-то крайне возмутительном. – Ни один мужчина не возьмет тебя в жены. Не будь наивной!

Роза скептически хмыкнула, наблюдая, как женщина пыталась убедить ее в отсутствии другого выбора, кроме как принять унизительное предложение.

– Хотите сказать, что лучше стать постельной игрушкой для графа Коуэлла? – уточнила Роза, с интересом рассматривая собеседницу.

Тело, в которое попала Роза, носило имя Розали Эллорд. Девушке действительно был всего двадцать один год. Точнее, это для Розы «всего», а для местных жителей двадцать один – это «уже».

Розали была единственной дочерью почившего несколько лет назад барона Эллорда. Мужчина умер, оставив все наследство своей второй жене – Беатрис.

– Ты меня слушаешь!

– Конечно, слушаю, – Роза улыбнулась, подняла чашку с чаем и отпила. – Вот только мне нечего вам сказать, матушка. Меня вполне устраивает мое нынешнее положение.

– Как ты не понимаешь! – всплеснула руками женщина. – Это твой последний шанс!

Леди Эллорд оказалась женщиной, которая любит красивую и роскошную жизнь, поэтому годы, прошедшие с похорон мужа, она жила, ни в чем себе не отказывая.

В итоге через три года от оставленного состояния не осталось ничего, кроме небольшого поместья с двумя деревнями и клочком леса.

Вот только это место было в собственности Розали.

Беатрис до недавнего времени не интересовала падчерица, но, в какой-то момент поняв, что от состояния не осталось практически ничего, она вспомнила о дочери своего покойного мужа.

В поместье полетело письмо.

Розали приняла приглашение с воодушевлением. Еще бы, ведь в столице жил король, в которого баронесса была влюблена еще с приветственного бала. Увы, его величество не отвечал девушке взаимностью.

Годы, прошедшие с ее последнего визита, ничего не изменили. При новой встрече король лишь вежливо улыбнулся и скользнул по ней незаинтересованным взглядом.

Розали была убита горем. Она почти не выходила из своих покоев и совершенно не интересовалась тем, что от нее хотела мачеха, каждый раз отговариваясь неважным самочувствием.

Вишенкой на торте стала новость о том, что его величество давно влюблен. И не в какую-то аристократку, а в служанку! Почему-то этот факт Розали восприняла как свое окончательное поражение.

Пузырек с ядом стал концом для совсем еще юной баронессы.

– Тогда я с радостью его упущу, – с легкой улыбкой произнесла Роза. Она успела уже узнать, что из себя представляет Коуэлл, поэтому у нее не было ни малейшего желания связываться с ним. Престарелый садист ее совершенно не интересовал.

Беатрис стиснула кулаки, а потом медленно выдохнула. Ладно, если не получается так, она попробует зайти с другого бока.

Выдавив из себя улыбку, она вытащила из рукава заранее заготовленный документ. Вот как знала, что пригодится!

– Что это? – с интересом спросила Роза. Отставив чашку с чаем в сторону, она подалась вперед, желая посмотреть, что написано на бумаге.

Беатрис в этот момент дернула рукой, не давая заглянуть в написанное.

– Ничего важного, – женщина беспечно отмахнулась. – Мне просто нужна твоя подпись.

Роза замерла, глядя на мачеху своего нового тела с недоверием. Неужели та действительно думала, что она поставит свою подпись, предварительно не прочитав бумагу?

– Понимаешь, твой отец был… – продолжила Беатрис, судорожно придумывая незначительную причину, для которой потребовалась бы подпись Розали. – Он кое-что оставил тебе, но, чтобы получить это, ты должна подписать эту бумагу.

Беатрис выдохнула и улыбнулась. Удалось придумать хорошее оправдание!

– Действительно? – спросила Роза с интересом, наблюдая за лицом женщины напротив. Что-то ей подсказывало, что та нагло врала. Мило улыбнувшись, она все-таки перехватила документ и развернула его. – Я все же прочту, вы ведь не против?

Беатрис ощутила, как екнуло сердце. Вскочив, она почти выдернула свиток из рук девчонки, но промахнулась.

– Что вы так занервничали? – спросила Роза. – Разве вы не сказали, что это пустяк?

– Розали! – громко выдала Беатрис, выпрямляясь так, словно проглотила палку. – Что ты себе позволяешь? Не тому тебя учил отец! Какая непочтительность и наглость! Неудивительно, что никто так и не захотел взять тебя в жены!

Беатрис знала, куда бить. Каждое ее слово должно было как можно больнее ударить по девчонке. Та любила своего отца, всегда была почтительна и кротка, а еще она явно должна была переживать, что в свои годы так и осталась за бортом!

Договорив, Беатрис властно протянула руку, давая понять, что желает, чтобы документ немедленно оказался у нее. Так она и стояла, гордо выпрямившись, с протянутой рукой.

Вот только она несколько просчиталась.

Роза лишь хмыкнула и, развернув свиток, быстро скользнула взглядом по написанным строчкам. Она была благодарна неизвестной силе, закинувшей ее в это тело, не только за умение понимать язык, но и за способность читать.

– Розали! – ахнула Беатрис, не ожидая, что обычно скромная падчерица так нагло не подчинится. – Немыслимо! Как ты смеешь?!

Растерявшись, она буквально застыла, не зная, как поступить. Почему все пошло не так, как задумывалось?

Дочитав, Роза свернула свиток и бросила его на стол, а после подняла чай и отпила глоток, впиваясь взглядом в мачеху своего нового тела. Беатрис, столкнувшись с твердостью в не так давно мягких и сияющих глазах, рухнула в кресло.

– Вы мне солгали, – спокойно выдала Роза. – Неужели ваше положение настолько плохо, что вы осмелились отобрать у меня последнее, что осталось от отца?

Беатрис некоторое время сидела неподвижно, а потом некрасиво расплакалась. Вытащив платок, она принялась в буквальном смысле слова рыдать.

Роза не мешала, спокойно пила чай, иногда посматривая по сторонам – ей все еще было непривычно находиться в подобном месте. Королевский замок очень сильно отличался и от ее двухкомнатной квартиры, в которой Роза прожила большую часть жизни, и от загородного поместья Розали.

– Ты не понимаешь, – подала наконец голос Беатрис, тщательно вытирая глаза. Роза была уверена, что мачеха делала это только для того, чтобы слезы бежали активнее.

– Так объясните мне, – с легкой улыбкой предложила Роза, желая узнать, что еще придумала женщина.

– Мне нужны деньги, – призналась Беатрис. – Состояние твоего отца… оно было не таким большим, как могло бы показаться, а жизнь в столице стоит очень дорого.

– Прошло всего три года, – напомнила Роза.

Может быть, баронство Эллорд было не самым богатым, но потратить такое количество денег всего за три года… Это надо было хорошо постараться.

– Уже! – вскрикнула Беатрис. – Прошло уже три года! Я понимаю, что для тебя несколько тысяч золотых – огромные деньги, но здесь, в столице, это капля в море! Украшения, платья, вечера – для всего этого нужны средства. Я не могу позволить себе упасть лицом в грязь. Подобное уменьшит мои шансы найти достойного мужа!

Роза качнула головой.

Для начала состояние отца Розали явно было значительно больше, чем несколько тысяч золотых. Пара загородных поместий, деревни, громадный кусок земли, два дома в столице – все это тянуло на пару сотен тысяч золотых.

Но больше всего ее возмутили слова мачехи о достойном муже.

– Вам тридцать шесть, – напомнила Роза. – И вы дважды вдова.

Лицо Беатрис заледенело, а глаза полыхнули гневом.

– И что с того? – процедила она. Ей явно не нравилось, когда кто-то упоминал ее возраст.

– Мне двадцать один, – добавила Роза. – Но не так давно вы сказали, что шансов выйти замуж у меня практически нет.