разве вот этот черный ход

ведет в сияющие дали?

17.11.16

давно на пенсии блистательная Клио,

забросила дела, живет спокойно, сыто,

следить за тем, что в мире – больше не под силу,

осталось лишь цитировать Тацита…

века идут, хоть медленно, но верно,

лишь тренировки порождают мастерство,

герои, уходя, потомкам оставляют лишь примеры,

которым следовать бывает уже поздно,

бойцы должны стремиться в бой,

тогда как командирам не стоит торопиться,

чем безнадежнее запрет, тем грезы слаще,

тогда как ссора между близкими частенько

бывает как ни с кем непримиримой,

а перемирия в гражданских войнах

бывают продолжительными редко,

так как в позоре спасения не сыщешь,

еще большой вопрос, кто лучше –

с позором побежденный или триумфатор,

хотя победа оставляет шанс

успеть покаяться и замолить грехи…

17.11.16

морской конек

среди медуз гарцует,

изящество и утонченность –

вот его девиз,

перед опасностью

он голову не склонит всуе,

а гордо вскинет – завидуй и дивись!

Его достоинству глубины обучили,

давлением воды

отточены

уста,

ему претит маскироваться

в иле,

весь на виду – от гривы

до хвоста –

не то, что прайвиси иных рептилий…

на мир глядит во все глаза,

даже, когда эмоции

остыли,

всем видом говорит,

что если речь идет о мире,

он безусловно

только

«за»!

22.11.16

на гулких улицах почти не слышно,

как оседают старые дома,

как шпили, башенки на крышах

сползают ниже, ниже,

ниже –

иных уж нет – душа их далека…

в старинных окнах тихо

гаснет свет,

и жизнь уходит

из парадного подъезда,

тепла дыхания фасада больше нет –

вместо дворца стоит скелет

укором человеку бессловесным…

27.11.16

в конечном счете, все уходит

в бесконечность…

как ядра многоточий –

как ни целься – залпом в молоко,

но всплеск не слышен – слишком далеко,

и даже воздух не искрит –

он обесточен

коротким замыканием – длинною

в вечность…

в энциклопедии есть нечто от циклопа –

все слишком однозначно,

монотонно, без души,

при дефиците кругозора

тезисы грешны

неразрешимостью задачи –

словно из облака пытаться выжать

хлопок…

29.11.16

штрихи летят и вкривь,

и вкось,

но умудряются при этом

чудесным образом соединиться,

образовать созвездие

синицы,

окраситься небесным цветом,

щенку подбросить

поощрительную кость,

в дыхании травы есть нечто

от сомненья –

придется ли по вкусу

пасущимся стадам…

а воздух – словно «Аз воздам!» –

наивен, чист и безыскусен,

как будто в первый день

творенья!

30.11.16

и остывает чай,

к нему уже никто не прикоснется…

ждет грузовик на улице –

на выход… навсегда…

останется лишь память:

узор обоев,

нечастые визиты солнца,

и круглый стол,

и приоткрытое окно

словно готовое ответить «да»,

но нет уже возможности

вернуться в эти стены,

вдохнуть старинный аромат

таинственных теней,

и выйти на балкон,

откуда виден профиль Петербурга

неизменный…

может, закрыть глаза…

но станет лишь больней…

01.12.16

бродил по Дублину

Улисс,

плутал по закоулкам темным,

вдыхал не воздух –

пыль кулис,

а ночи путал с черноземом,

на сцену выйти

не спешил,

амбиции массовки утоляли,

он жил, не напрягая

жил,

а под рукой пылали дали…

о, если бы он только

захотел,

такие подвиги обрушил бы

на город…

поток сознания – предел

для Блума…

и день прильнет ко дну

уж скоро…

03.12.16

и теряется след чернил

с каждой новой строкою

красной,

словно вирус delete поразил,

как глобальная tabula rasa,

по традиции чистый лист

перед каждой новой

эпохой,

прошлый опыт –

пустой пресс-релиз,

да и то, сохранившийся

плохо,

все законы опять – с нуля,

словно не было груды

трактатов

о путях к берегам бытия,

о материи духа

бестактной…

06.12.16

не зря Гоген погнался

за моря

за вдохновением, за истиной

наитий,

потасканный Париж и фарисеев

променяв

на первозданный искренний

Таити,

нашел себя в слиянии

стихий

тропических дождей, дыханья

океана,

где женщины задумчиво

тихи,

а жизнь пейзажем проплывает

плавно,

без вируса наживы, денег,

лжи,

слова с делами были

неразрывны –

свободному призванию

служил,

и воздавалось сердцу

миром…

07.12.16

итог толстовщины – толстовка –

вполне практичный результат

ученья,

что до теории –

кто помнит, в чем она…

непротивление простого мужика,

который, не скрывая

восхищенья,

следит, как пламя пожирает ловко

усадьбу,

словно выкуривая призрак Льва…

тот бунтовал неистово,

упрямо,

самоотверженно расшатывал основы,

в конце концов, Россию

раскачал,

полжизни положил на сочинение

начал

религии без Троицы – понятной,

новой –

чтобы ни холмика, ни ямы…

а вышло, что с собой

не совладал…

07.12.16

певучие узоры манускрипта,

каллиграфическая вязь

летящих букв

звучали словно плачущая скрипка

переживающая перед будущим

испуг,

гусиное перо с нажимом выводило

словно смычком по белому

листу,

то, ускоряясь, строки с силой,

то, погружаясь медленно

в тоску,

таинственный язык созвучий

грешно переводить

и объяснять,

лишь тишина гармонии научит

ценить восьмую ноту –

«ять»…

09.12.16

склоняют головы покорно

герои исторических

эпох –

еще бы, если может с корнем

без колебаний выдернуть,

накормлен

их подвигами, летописец блох,

который мелочи способен

возвеличить,

и до нуля планету округлить,

личинку жалкую

презентовать как личность,

а гения подставить, взять с поличным –

в зависимости от белены

изобличить…

а так ли было все на самом деле?