— К сожалению, сейчас это очень распространённая практика, — пожал плечами юрист Морозова Графман Семен Соломонович. — Не любят нынешние инвесторы лицом светить, Саныч. Зато любят, когда всё в сундуке и никто об этом не знает.
— Не, ну это как-то не по понятиям, — огорчился Сан Саныч. — Что ж я даже не увижу, кто мне в спину дышит? Не люблю котов в мешке. И не по понятиям как-то продавать доли в бизнесе сразу двум незнакомым людям. Так не пойдет. Я этот отель своими руками построил. И многие в Москве его так и называют: гостиница Морозова.
— Вы поймите, Александр Александрович, — мягко сказал Соколов. — Наши инвесторы — это люди другого поколения и совершенно другого мировоззрения. Скромно одеваются, скромно сидят на больших деньгах. Нигде их не светят. Малиновых пиджаков не носят, чемоданами "Луи Виттон" в Инстаграме не светят. Инвестиции осуществляют строго анонимно через юристов. Миллениалы, одним словом.
— Чё? — не понял Морозов. — Это типа заднеприводные, что ли?
Марк не удержался и громко всхлипнул от смеха. Вика отвернулась, скрывая улыбку.
— Да что тебя заклинило-то на них, Саныч? — вмешался Графман. — Не они это. Миллениалы — это поколение людей, родившихся с тысяча девятьсот восемьдесят первого по девяносто шестой год. На стыке двух тысячелетий. Говоря по-нашему: молодые, но борзые.
— Оба моих клиента вашу реакцию предусмотрели. И готовы возместить моральный ущерб, — вкрадчиво произнес Соколов.
— Папа, у тебя равно в данный момент нет выхода, — Артем нетерпеливо забарабанил по столу. — Других инвесторов нет. А они очень нужны!
— Не, мне это не нравится, — покачал головой Морозов. — Короче, Графман, разложи. Я чего-то боюсь, что это подстава. Почему анонимно?
Худенький сухонький Графман церемонно поклонился юристу инвесторов и сказал:
— Коллега, я тысячекратно извиняюсь. Нам с клиентом нужно обсудить деловой вопрос.
— Мне выйти? — спросил Соколов.
— Нет, не нужно, я просто извиняюсь за специфическую манеру общения с клиентом. Издержки профессии, сами понимаете, — Графман цыкнул зубом, растопырил пальцы, поддёрнул пиджак так, чтобы он поднялся, перекосившись на плечах, и сказал:
— Короче, Саныч, лови тему. Расклад такой. Сорок восемь процентов у тебя. Сорок восемь у партнёра, то есть, у главного инвестора. Четыре процента ещё у одного пацана — второго инвестора. Это типа смотрящий. Или решала. Ну когда у вас с основным инвестором тёрки и все дела, его четыре процента гасят разборки, потому что он сверху вас сидит. За четыре процента акций отеля тебе смотрящий отстёгивает ровно в два раза больше, чем нужно. И контролирует поляну. А за сорок восемь процентов ты получаешь от второго инвестора в полтора раза больше.
— С хрена ли? — возразил Сан Саныч.
— Маня, не суетитесь под клиентом! — Графман картинно сплюнул на пол. — А шоб ты сидел тихо, сопел в две дырки, не гнал волну и не делал людям нервы. Чтобы сразу чисто конкретно подмахнул, чего надо. Усёк?
— Базара нет, — улыбнулся Сан Саныч. — Вот что в тебе хорошо, Графман, что умеешь ты интеллигентно и грамотно объяснить.
— А то! — довольно улыбнулся Графман. — Ты ж просил разложить нормальными словами — так их есть у меня! Падлой буду! Я прошу прощения, — он поклонился юристу инвесторов.
Марк посмотрел на Соколова. Тот явно находился в состоянии глубочайшего шока, но, как истинный профессионал, держал себя в руках.
— Всё в порядке, не волнуйтесь! — заверил Графмана Соколов, нервно шмыгнув носом. — Кстати, насчет компенсации, о которой я говорил. Вот, — он достал из кожаного портфеля блокнот с золотым обрезом, ручку "Паркер", быстро черканул длинный ряд цифр на листке белой матовой бумаги и протянул блокнот Сан Санычу.
Тот взглянул на цифры, подавился слюной и радостно прогрохотал:
— Вот это вы уважили! За такие бабки даже английская королева согласится пустить чужого в свою койку. Кстати, это не она случайно мой новый инвестор? А то ходят слухи что бабуля вот таким образом через юристов анонимно скупает недвижимость в Москве.
— Извините, не могу говорить о своих клиентах. Даже намеками, — поджал губы Соколов.
— Ну ладно. В крайнем случае, уважим бабушку, — хмыкнул Сан Саныч. — Есть еще порох в пороховницах и ягоды в ягодицах! — решительным росчерком золотого пера он подписал документы.
Марк смотрел, как отец подписывает документы, и с каждым новым листом настроение его падало всё ниже и ниже. Не нравилось ему вся эта затея. Младший брат, который взялся за ум и привел инвесторов — это из области фантастики. Но попробуй скажи об этом отцу — загрызет! Скажет, что Марк завидует и строит козни. Хотя Марк как раз был уверен в том, что это Артем что-то замышляет. Не зря так шустрит и хвостом виляет.
— Так, ну всё. Теперь Марк, Вика и Артем за мной! — Сан Саныч пожал руки юристам и решительно направился в коридор.
Марк уныло плелся за отцом, который был весел, что-то напевал под нос и на ходу раздавал ценные указания персоналу. Они спустились в ресторан.
— Гаспар, ходь сюды, — Сан Саныч подхватил со стола веточку укропа и засунул в рот. — У нас скоро юбилей отеля. Буду делать сабантуй. Народ приедет такой, что ты, шантрапа, столько важных людей в жизни не видел.
— Я президентов кормить, — обиделся Гаспар.
— Президентов, — хмыкнул Сан Саныч. — В попе они сидят, твои президенты, по сравнению с теми людьми, которые сюда приедут! Нужно такое меню, чтобы эти генералы вместе с тарелками в говэрло хавчик всасывали! Ты, значит, начни разрабатывать, но советуйся с Викой, потому что она мой вкус знает. И всё лично мне на пробу приноси. Еще раз говорю, для тех, кто в танке: чтобы жратва была качественная и богатая, но без всех этих твоих штучек вроде улиток в креме. Мои друзья эти все ракушки и улиток не жрут.
— Очень жаль, — расстроился Гаспар. — Улитки в лимонном креме — это мой коронный блюдо.
Сан Саныч выплюнул укроп и глотнул свежевыжатый апельсиновый сок прямо из ручной соковыжималки, которой часто пользовался Гаспар, не признавая современную кухонную технику.
— Ой, хорошо! — Сан Саныч оттянул передник Гаспара и вытер им губы. — Вот дома свою бабушку ими и корми. А мне нужно хорошее мясо. И салаты нормальные.
— Салат "Оливье" резать не буду, — Гаспар воинственно вскинул подбородок и приготовился к бою.
— Еще как будешь, — ласково пропел Сан Саныч. — И майонезом нормальным польешь. А не обезжиренным, как в прошлый раз. А не польешь — я из тебя все соки выжму и сам оливье заправлю вот так! — он сжал кулак, поднёс к носу шеф-повара и повернул его в воздухе, словно выжимая что-то.
Гаспар позеленел от злости, схватил соковыжималку, один оставшийся апельсин, и удалился в угол кухни, злобно шипя что-то по-французски. Из всей его пламенной речи Марк понял только одно слово: "варвары".
— Видели? — торжествующе спросил Сан Саныч. — Вот так с ними нужно! Дети мои, за мной, в холл! — он быстро вышел в холл отеля и остановился посередине. — Так, Вика, запоминай, а лучше записуй, — он огляделся по сторонам.
— Вай, — давясь от смеха, прошептал Артем.
— Чё? — не понял Кинг Конгыч. — Это ты о ком? — он посмотрел на проходящую мимо Зину. — Ты это… на папин каравай пасть не разевай! Вай ему! У тебя на такую женщину еще ниче не выросло. Это только для членов партии с тысяча девятьсот семнадцатого года, вроде меня!
— Да я не о том. Я говорю: не записуй, а записывай. "Вай" на конце, — пояснил Артем.
— Ну, может, у тебя на конце и "вай", так как женилка еще не выросла папе замечания делать. А у меня "ух ты" и "уй, какой"! А потому не записывай, а записуй, — строго взглянул на сына Сан Саныч и обратился к Вике:
— Так, Вика, нужно сейчас, чтобы ты и Марк вместе нашли нормальных организаторов торжеств. Как они там сейчас хитро называются? Вспомнил! Ивент-агентство. Пошуршите, чтобы крутое было, но нормальное. Без всяких разных там Филькоровых и прочей голубятни. И свои руки держите у них на пульсе. А то им дай только волю, и они такого наворотят! Так, теперь холл… Вика, пиши: нужно позолоту обновить на потолке. И сделать больше золота. И красный цвет на стене за стойкой портье сделать более алым. Чтобы всё прямо горело и блестело! Пишешь, да?
