Он взобрался на перила балкончика, привлекая внимание всех гостей, и начал с выражением читать:

– Вы самая красивая директорша в мире!

Богиня красоты завидует вам!

О будьте же сердца моего конвоиром,

Я мир положу к вашим ногам!

– Что вы творите?! – прорычала Несвицкая и покраснела как маков цвет. Пока было непонятно – то ли от ярости, то ли от смущения, то ли от стыда. Она попыталась его стащить с перил, но Крабогном вырвался из её рук, твёрдо намереваясь сочинить в её честь целую поэму. Однако он потерял равновесие и грохнулся на первый этаж, прямо на головы других гостей. Дракоша создал хорошую иллюзию, поэтому на ней отразились последствия падения как на живом человеке – правая рука согнулась под прямым углом, плечо выбило из сустава. В ужасе вскрикнула какая-то женщина.

– Любовь к этой великолепной женщине поможет мне пережить любую боль! – невозмутимо заявил Крабогном, вправил плечо и с хрустом выпрямил “сломанную” руку. Иллюзия моментально “выздоровела”, но вот со стороны это смотрелось… пугающе. Девица в розовом платье, стоящая рядом с Крабогномом, рухнула в обморок.

– Охрана! Отведите его в гостиную для посетителей! Быстро! – рявкнула Несвицкая.

– Ну вот, я всё сделал, – радостно прошептал Крабогнома, наблюдая, как к нему движутся два здоровенных широкоплечих мужика. – Мы останемся с нею вдвоём, я её заболтаю, и она не помешает великану-хозяину-другу.

– Ага, потому что будет медленно и мучительно нас убивать, – тяжко вздохнул Дракоша.

Знакомая дородная женщина выглянула из-за колонны и возмущённо фыркнула:

– Кто пустил на бал шизофреника?!

– От дуры слышу, – обиделся Крабогном, но от перепалки его отвлекли приглушённый разговор двух степенных мужчин, которые попивали виски и насмешливо зыркали на Несвицкую.

– Поглядите, как оживилась, – издевательским тоном протянул мужчина с усами. – Как только увидела молодое мясо, так сразу глаза загорелись. Мне кажется, она нимфоманка. Нельзя быть такой озабоченной. Ей стоит полечиться от бешенства матки.

– Одиночество делает страшные вещи с женщинами, – пробормотал второй мужчина – в белоснежном фраке. – На её месте, я выбрал бы уже хоть кого-то. А она ещё и перебирает…

– Перебирает? Вы откуда знаете? – удивился Усы. – Неужели сами пробовались на должность муженька для железной леди?

– Нет, что вы. Мне не нравится жизнь под каблуком. Я подослал к ней моего младшего сына. Он у меня тупенький, так хоть где-то пригодился бы. Но нет! Госпожа Несвицкая не повелась на его симпатичную мордашку, – Белый Фрак раздражённо поморщился. – Ему даже не удалось затащить её в постель! Это была единственная надежда – я специально заранее послал его на курсы… ну знаете… для особых утех. Ух, он бы ей задал жару под одеялом! Но Несвицкой недостаточно красоты и большого члена. Видите ли, ей хочется обсудить поэзию!

– Не в её положении перебирать варианты, – усмехнулись Усы и озадаченно оглянулись. – Почему в зале такая тишина?

Его взгляд остановился на противоположной стене – она была однотонного голубого цвета, и на ней двигалось изображение… Усов и Белого Фрака! Крабогном обожал проказы и розыгрыши, но за последние месяцы у него сформировался некоторый моральный компас – он был слабоватым и не всегда срабатывал, но главное – он был! Поэтому Крабогном на дух не переносил издевательства. Подслушав Усов и Белый Фрак, Крабогном взбесился – спроецировал их образ на стену и сделал так, чтобы каждый, кто находился в зале, услышал их приватную беседу на щекотливую тему.

– Батюшки! Свят-свят-свят… – вскричала дамочка с веером из павлиньих перьев. – Граф Новиков из сына пытался сделать проститутку! Какой позор!

Гости загомонили, а граф Новиков так сильно побледнел, что сравнялся цветом со своим белым фраком. Однако Крабогном не успел насладиться триумфом – два охранника-амбала подхватили иллюзию Максима и потащили её куда-то в глубь здания. Они швырнули её в тёмную комнату и с грохотом захлопнули дверь. Крабогном отряхнулся и поспешил к зеркалу – поправил галстук, запонки, пригладил волосы. Дракоша наблюдал за ним со скепсисом.

– Едва ли Несвицкая захочет смотреть на твою глупую рожу. Ты выставил её посмешищем.

– Посмотрим, – отмахнулся Крабогном.

Несколько минут они слонялись по комнате, изучая картины. Наконец, скрипнула дверь и через порог переступила Несвицкая. Она была абсолютно спокойна – на лице даже мускул не дёрнулся, когда она обвела Крабогнома взглядом с головы до ног. Несвицкая выдержала паузу, опустилась на диван и произнесла:

– Ну что, обсудим поэзию?

ГЛАВА 6

Беседа с Несвицкой затянулась на два с половиной часа – Крабогном с удовольствием продемонстрировал свой широкий кругозор. Не зря, ох не зря он интересовался буквально всем подряд. И даже немного – поэзией. Дракоша в их разговор не вмешивался – с некоторой иронией слушая, как Крабогном с энтузиазмом предлагает реформы системы образования. Несвицкая, кажется, была искренне увлечена разговором – она почти непрерывно улыбалась и даже пару раз кокетливо рассмеялась. Она совершенно позабыла о бале, и её абсолютно не беспокоил разразившийся скандал с графом Новиковым. Разрумянившаяся, весёлая, растерявшая всю суровость и чопорность, Несвицкая стала похожа на молодую девчонку, которая радуется удачному первому свиданию. Дракоша тяжко вздохнул – видимо, только он хотел побыстрее отсюда сбежать. Какая же скукота… К его облегчению, завибрировал телефон Максима – на него пришло сообщение от Марка: “Свободен, я закончил”. Дракоша моментально воспрял духом и попытался перехватить управление иллюзией, однако Крабогном не позволил ему, продолжая рассуждать о превратностях судьбы:

– …понимаете ли, госпожа Несвицкая, я ведь на себе прочувствовал поговорку “Из грязи в князи”. Когда-то у меня имени не было… – он поймал удивлённый взгляд Несвицкой и быстро исправился: – Ну, выражаясь фигурально, конечно. И вот я выбился в люди, вырвался с кладбищ…

– Вы копали могилы? – уточнила Несвицкая, изогнув правую бровь.

– Да, конечно, копал могилы. Что бы я мог ещё делать на кладбище? Жить? – натянуто рассмеялся Крабогном, понимая, что почти спалился. Из-за смущения он потерял концентрацию, и у Дракоши получилось забрать управление иллюзией. Он вскочил с дивана, резво отпрыгнул к двери и протараторил: – Простите-извините, нужно бежать. Срочно! Опаздываю! Я вам позвоню. Завтра… Или послезавтра… Или после-послезавтра!

– Всё в порядке? – забеспокоилась Несвицкая. – Вы так взволновались, хотя ничего не предвещало…

– Я просто осознал, что исчерпал все темы для разговоров. Мне необходимо прочитать какую-нибудь энциклопедию, чтобы не опростоволоситься перед вами. Вы слишком умная женщина, – съязвил Дракоша, которому всё знатно надоело. Его это не красило, но да – он сорвался на Несвицкой, потому что его выбесил Крабогном.

Однако тот не собирался сдаваться. И тем более – покидать Божественный интернат. Он поборол Дракошу и поспешно выпалил:

– Шутка! Я думал пойти в юмористы, и вот… решил пошутить перед вами! Как вам моя шутка? Не очень? Ну, ничего, значит, не быть мне юмористом, останусь охотником на монстров, – Крабогном шагнул обратно к дивану, примериваясь, как бы снова усесться поудобнее. Однако Дракоша упрямо потянул его к двери. В итоге иллюзия Максима на пару секунд застыла на одной ноге, покачнулась и растянулась во весь рост. Крабогном, пытаясь побороть Дракошу, сдавленно прохрипел: – Какой у вас любимый фильм?

– Не двигайтесь, – попросила Несвицкая и поторопилась на выход. – Я вызову врача. Ваши симптомы напоминают инсульт, это может быть очень опасно.

За её спиной хлопнула дверь, и взбешённый Дракоша развеял иллюзию. Крабогном в ужасе всплеснул клешнями:

– Ты что делать?!

– Открываю тебе глаза на суровую реальность! – рявкнул Дракоша. – Ты что, возомнил себя героем-любовником? Считаешь, что Несвицкая запала на тебя и твою бесполезную болтовню! Мы сделали, что должны! Папа покинул интернат, и мы тоже должны свалить подобру-поздорову. Ты хоть представляешь, что директорша сделает, если узнает, как мы её надурили?! Если узнает, что она строила глазки не красивому молодому человеку, а двум монстрам?!