Тут князь спросил, дескать, что я пристал к его дочери, других баб что ли мало?

Я ответил ему вопросом на вопрос:

— Скажи, князь, ты хотя бы приблизительно представляешь себе стоимость того, что я собираюсь отдать за твою дочь, а если да, то скажи, за какую ещё, как ты говоришь, бабу дадут такой выкуп. Приглянулась мне твоя дочь и, как видишь, сильно. Я ведь не прошу её силой мне отдавать, против воли, дай возможность с ней поговорить и, если согласится уйти со мной, разреши. Всё, больше ни о чем не прошу. Можно даже договориться по-другому: я отдам тебе всё, что обещал, и, даже если она не согласится стать моей женой, я уйду, а выкуп останется тебе просто так.

От такого заявления охренели оба собеседника, а князь произнес:

— Никак околдовать дите удумал?

Утомил он меня, поэтому, наверное, ответил просто:

— Слушай, иди ты на хрен, задолбал уже, вот честно.

Минуту стояла абсолютная тишина, а потом эти двое начали хохотать взахлёб, до слёз. Я даже растерялся немного и, непонимающе глядя на них, спросил:

— Что я такого смешного сказал?

— Очень оригинально просишь руки дочери у её отца, прям убедительно, — ответил государь, немного успокоившись, а потом снова начал смеяться. Я в ответ только плечами пожал. А что тут скажешь, действительно, как-то все несуразно получилось.

Когда собеседники успокоились, мы смогли спокойно поговорить и даже прийти к кое-каким договорённостям. Государя в основном интересовала торговля оружием и селитрой. Плохо, что ничего внятного я ответить не смог, сам этим точно заниматься не буду, по крайней мере, в ближайшее время, но я пообещал поговорить с дядей и попробовать уговорить его на это дело. Думаю, он не будет против, особенно если я помогу ему на первых порах деньгами. Вернее, даже не я помогу, а государь, ему это больше надо, чем мне, я только свои корабли оставлю вместе с командами, мне на первое время и одного судна будет более чем достаточно.

Разошлись уже поздно ночью, предварительно договорившись завтра встретиться и посетить храм, потом поговорить с потенциальной невестой, ну и для передать в надёжные руки принадлежащее мне имущество.

В храме меня ждал сюрприз. Старичок, ведущий службу, которого при жизни почитали, за святого, оказался ни много ни мало шаманом, притом взаимодействующим с довольно сильным духом. Когда старичок начал, не жалея, окроплять меня святой водой, ня е удержался от небольшой пакости и через его духа передал картинку-приказ вылить остаток воды будущему тестю на голову, что тот с удовольствием и сделал. Если охреневший тесть молча обтекал, то государь с трудом сдерживал рвущийся наружу смех и с подозрением косился в мою сторону. Я только плечами пожал в ответ на эти его взгляды, как бы говоря, что я здесь ни при чём.

После службы направились к будущему тестю, где я наконец-то увидел воочию свою будущую половинку. Так и хотелось схватить это счастье в охапку и унести на край света, с трудом держал себя в руках. Невеста была в предобморочном состоянии, увидев рядом государя и первых людей государства, а в горницу, где якобы организовали нашу встречу, набилось столько народа, что дышать было нечем.

Встречу эту иначе, как подставой, и назвать-то никак нельзя. Не надо быть пророком, чтобы понять, что ответит невеста, которая впервые увидела невзрачного смуглого парня в непривычной для этих мест одежде. Пошлёт куда подальше и будет права на все сто процентов. Да и мне, если честно, объясняться с девушкой при таком столпотворении такое себе развлечение. Подумал было попросить оставить нас с невестой наедине, но, глянув на упрямо сжатые губы тестя, понял: бесполезно.

Собрался с мыслями, плюнул на всех присутствующих и подошёл к этой просто невозможной красоте. Секунду помедлил и начал тихо говорить:

— Настенька…

Откуда-то из задних рядов, перебивая меня, прозвучало:

— Громче говори, не слышно же ничего.

Это была последняя капля. Не торопясь, развернулся и спросил негромко, но так, что услышали все:

— За скомороха меня приняли, уважаемые? На представление посмотреть пришли?

Почему-то все молчали, будто воды в рот набрали, даже государь слегка отшатнулся, а я между тем продолжил:

— Я не против, смотрите, но если ещё хоть одна тварь раскроет свой поганый рот, умрёт в ту же секунду, обещаю.

Не глядя больше на окружающих, повернулся к растерянно смотревшей на меня широко открытыми синющими глазами девчонке и продолжил говорить как ни в чем не бывало:

— Так вот, Настенька, ты сейчас соберись и попытайся трезво осмыслить, что я тебе скажу, а когда осмыслишь, просто скажи одно слово: да.

Требовательно заглянул ей в глаза, желая убедиться, что сказанное до неё дошло, а потом продолжил:

— Много говорить смысла нет никакого, да и в чем-то убеждать или уговаривать будет глупо, ведь ты меня не знаешь, а значит, воспримешь всё сказанное как дурость. Но вот попросить тебя осознать мои слова не умом, а сердцем, я могу и хочу.

Снова посмотрел в глаза девчонке, которая на удивление очень внимательно меня слушала, и, уже не отводя глаз, сказал главные на сегодня слова:

— Я тебя действительно люблю, хоть тебе и трудно в это поверить, но я не вру и не лукавлю. Соглашайся стать моей женой, и я обещаю, ты ни на минуту не пожалеешь об этом. Подумай и ответь, да или нет, другого случая не будет.

Всё, что мог, я сделал и почему-то вот прямо сейчас осознал, что приму любое решение этой красавицы. Скажет «нет», и я сегодня же уеду отсюда и больше не появлюсь. Скажет «да», и я встряхну этот шарик и выбью из него пыль, как из коврика, лишь бы обеспечить ей счастливое будущее.

От этих мыслей, заполонивших голову, даже не сразу понял, что эта красавица спросила, а когда осознал, только и смог, что выдавить из себя:

— Чтоб я сдох если вру.

А задала она мне простой вопрос: «не обманываешь?».

Когда я ответил, она как-то обреченно вздохнула и произнесла, как в омут бросилась:

— Да.

Сам не понял, как это счастье оказалось у меня на руках, и я широким шагом направился в сторону выхода из горницы. С трудом осознал, что она стучит кулаком по груди и пищит, чтобы я опустил её на пол, ведь надо соблюсти все формальности.

Кто бы только знал, чего мне стоило даже на миг отпустить от себя мою драгоценность и согласиться на предстоящие танцы с бубнами. Справился с собой, отпустил и даже нашёл в себе силы выслушать, как всё будет происходить. Единственное, что выторговал, это ежедневные встречи с невестой. И ещё потребовал максимально ускорить подготовку к свадьбе. Здесь, надо сказать, государь помог, сказав своё веское слово, мол, дело государственной важности и затягивать с ним нельзя.

Остаток дня прошёл как в тумане, и я хоть и был счастлив до безумия, но вымотался до предела, поэтому разговора с государем особо не получилось. Он, видя моё состояние, не стал упорствовать и довольно быстро со мной распрощался. Уже лёжа в кровати, я, перед тем как уснуть, успел подумать:

— Вот и появился у меня якорь для этого мира.

Рано утром, можно сказать, на рассвете, ко мне заявились незваные гости. Старичок-батюшка, который вёл службу в храме, в сопровождении трёх даже с виду суровых священнослужителей. Все они были шаманами, и у каждого был свой дух, с которыми они наладили взаимодействие. Странные здесь, как ни крути, слуги господа и хитрые.

Эти четыре наглеца попытались объединить свои силы и начать на меня воздействовать, довольно примитивно, но для простого человека этого бы точно хватило. Ответил на автомате: буквально на миг скользнул в астрал и перепривязал их духов к себе. Надо было видеть растерянность, ошарашенность и страх на лицах этих гостей. Потерялись святые отцы и очень сильно испугались. Чтобы хоть как-то их успокоить, я пригласил их к столу.

— Верну вам ваших друзей после разговора, если найдём общий язык. Конечно, если вы захотите, узнав, чем вам грозит подобный симбиоз.

Последнее слово они явно не знали, но интуитивно поняли его значение, поэтому и вопросов задавать не стали.