Белые стены, белые двери. Штурмовики в белой броне, её собственное белое платье.

Царство белого цвета, разбавленное лишь парой терминалов с чёрным корпусом.

Амидалу впихнули в помещение, где из предметов обстановки были лишь зеркало во всю стену, два стула и стол. Да ещё в углу примостился чёрный шарообразный, явно пыточный, дроид. Его красный рецептор был в данный момент погашен.

Новое государство ясно продемонстрировало ей свою авторитарную политику.

— Лорд Вейдер скоро прибудет, — процедил один из штурмовиков. — Посмотрим, кто ты на самом деле.

Величественно подняв голову, Амидала посмотрела на говорящего. Но в глазах читалась усталость и какая-то обреченность. Она не знала, кто такой этот Вейдер. Но хуже, чем есть, быть уже не может. Она была зла на всех. Особенно на Бейла и Оби-Вана.

— Мне бояться нечего!

Клон из пятьсот первой дивизии, как свидетельствовала нашивка, только усмехнулся:

— Все так говорят.

Амидала лишь расправила плечи и встала. У нее каким-то образом получалось смотреть на более рослого клона сверху вниз.

— Всякое бывает.

Эти клоны когда-то служили её мужу, которого убил Оби-Ван. Это знание наполнило сердце Амидалы болью.

Тем временем по коридору двигался воплощённый кошмар всех мятежников и несогласных — Дарт Вейдер. Ситх был зол. Очень зол.

Какая-то мятежница посмела использовать имя ЕГО ангела!!! Сам Вейдер до сих пор сходил с ума, обвиняя себя в смерти своей жены, своей Падме. Любое воспоминание о ней отдавалось такой болью в сердце, что он предпочитал подавлять их.

Он сам погубил её. Её и их ребёнка!

Приближаясь к тюремному блоку, ситх привычно призвал Силу, сгущая ауру страха вокруг себя.

И ощутил такой знакомый рисунок присутствия, что у него защемило в горле, и он сбился с шага. С дыхания он не мог сбиться по одной лишь причине: не позволила электроника системы жизнеобеспечения.

«Этого. Этого просто не может быть!!!» — мысли метались как шааки.

Клон, в это время стоявший рядом с Амидалой, усмехнулся только.

— Посмотрим, насколько тебя хватит. Лорд Вейдер может быть ОЧЕНЬ убедительным.

Амидала посмотрела на клона. И на мгновение потеряла королевское величие.

— Мне терять нечего, — и вновь маска безразличия и отстраненности вернулась на ее лицо.

Клон хотел что-то ещё сказать, но дверь распахнулась, послышалось характерное тяжёлое дыхание, и в помещение вошёл двухметровый мужчина в глухом доспехе и плаще. На поясе у него висела рукоять меча, почти полностью копировавшая меч Анакина Скайуокера.

Солдаты моментально вытянулись по струнке.

— Лорд Вейдер... — начал было охранник.

— Оставьте нас, коммандер, — нетерпеливо пророкотал ситх. Сердце сладко щемило: это была она! Его ангел!

— Да, милорд, — клоны покинули допросную. Дверь закрылась.

Амидала осталась один на один с двухметровым ситхом.

Дрожь пробежала по телу, охватив ее с кончиков пальцев до головы. Мысли терялись. Посреди этого царства белого черная масса смотрелась, как древнее карающее божество. У него был меч. Это наводило на определенные мысли. Но они так и не успели сформироваться в парализованном мозгу Падме. Часть сознания удивилась. Она, профессиональный политик, героиня многих битв — и испугалась чего. Или кого.

Вейдер молчал.

«Как заговорить с ней?! Узнает ли она меня?! Смогу ли я ей доказать, что это я?! И сможет ли она простить меня?!»

Весьма малый запас терпения закончился, и с губ ситха сорвалось полувопросительное восклицание, в котором сквозила надежда и радость:

— Падме?!

Это восклицание вывело ее из ступора: боги не имеют привычку называть простых смертных домашним именем. От Палпатина она еще бы поняла это.

Но этого человека она не знала. Однако в этом «Падме» звучало что-то знакомое. Она подняла глаза и впервые посмотрела в упор на Вейдера. Маска напоминала какое-то древнее насекомое. Но страх уходил, и пришло любопытство.

— Мы знакомы?

— Да, — ситх удивлялся сам себе: он РОБЕЕТ! Он, кого боятся все в Галактике!!!

Падме сидела и смотрела на замолчавшего ситха. Первоначальный ужас прошел. Остался только осадок чего-то неправильного.

— Вы, конечно, извините, — вежливость превыше всего, он может быть опасен, — но я не помню, при каких обстоятельствах и кто нас познакомил, хотя у меня стойкое ощущение, что мы с вами сталкивались.

Вейдер долго подбирал слова, но, наконец, решился. Вот ЭТОГО точно не знал никто, даже вездесущий Оби-Ван. Это могли знать только он и Падме.

— Прошло уже довольно много времени, но, помнится, вы и ваш спутник тогда хотели приобрести для вашего «Нубиана» новый гипердрайв и стартёр, — нейтральным тоном начал он.

Это действительно было давно. Может быть, она и тупая, но никого по имени Вейдер тогда она не встречала. Рабы, Уотто, Шми, Анакин. Стоп, об этом не думать! Слезы навернулись сами. Она всхлипнула.

— Извините, но Вашего имени я не помню, - только и смогла проговорить бывшая королева.

— Миледи? — обеспокоенно спросил ситх. «Чем-то я её расстроил.»

Какие-то интонации в голосе, пусть и частично механическом, собеседника заставили Падме довериться ему:

— Извините. Но за последнее время много чего случилось, — в голове Падме никак не могло уложиться, что она потеряла все.

— Прошу за мной. — начал Вейдер, понимая, что она его по-прежнему не узнаёт, да и как узнать-то. А называть свое «другое» имя он почему-то не смог.

Страх вспыхнул с новой силой, но делать было больше нечего. Сохраняя достоинство, она протянула ему руку.

Ситх бережно взял её ладонь и повёл по коридорам.

Штурмовики ничем не выдали своего удивления, увидев пленницу под ручку с ситхом. В конце концов, это дело Повелителя Тьмы. кто его знает, может, это действительно сенатор?! Вот только любезничающий Вейдер?!

Жить хотелось всем — крутой нрав ситха знали от генерала до последнего штурмовика — и потому окружающие молчали.

Она шла со всем величием, которое выработалось годами правления на Набу и заседанием в Сенате. Бесконечная паутина коридоров и переходов, два подъёма на лифте и длинный коридор в конце привели их к массивной двери. Вейдер мучился сомнениями: примет ли Падме его обратно?! Останется ли с ним?! Простит ли его?! Штурмовики доложили, что она была одна, с ней никого не было. Значит. значит ребёнок погиб.

И это ОН виноват.

Жестом ситх открыл дверь и ввёл Амидалу внутрь.

— Режим фильтрации, — пробасил он и комната начала заполняться кислородом. Падме после одного из заданий побывала в камере гальванизации и узнала атмосферу.

Такой состав воздуха предназначался для тяжелораненых и людей, испытывающих проблемы с лёгкими.

— Зачем мы здесь? Что происходит. И кто вы? — страх прошел — остались одни вопросы. Проклятые вопросы.

— Видите ли, — Вейдер подошёл к окну и снял шлем. Он стоял спиной к Падме, — началось тогда всё с покупки деталей. Но денег у вас не оказалось. И тогда я.

Ситх щёлкнул креплениями маски и снял её вслед за шлемом. На его затылке — абсолютно лысом — были уродливые шрамы, которые нельзя было спутать с отметинами от другого оружия. Лазерный меч.

— Тогда я выиграл их для вас, — Вейдеру пришлось собрать всё мужество, чтобы повернуться и встретить свой приговор.

Взору Амидалы предстало лицо ситха. Мертвенно-бледное, покрытое шрамами. И яркие, невозможно-синие глаза, в которых грусть соседствовала с надеждой и нежностью. Голос ситха сразу упал на несколько тонов, и Падме услышала уже осипший баритон.

— Эни. — в одном этом слове для нее заключалась вся жизнь, все надежды, стремления — все то, чем являлась она сама. Падме упала на колени, уткнувшись лицом в ладони, и зарыдала. Это были слезы не только горести и разочарования, но и надежды, что еще не все потеряно. — Я так.. — больше она выговорить не смогла, потому что напряжение последних месяцев дало о себе знать, и она потеряла сознание.