- Хорошее тут место, - как-то невпопад ответила эльфийка, а затем спохватилась. - Да выведу, не беспокойся. Жаль только, что разминулась с этим…
В это время Зугги подошёл и, смущённо переминаясь с ноги на ногу, кашлянул. Опустив чуть голову, помялся ещё немного, неуютно чувствуя себя под взглядом двух пар женских глаз.
- Это… я вот чего… - он вдруг поднял взгляд, и эльфийская волшебница неожиданно почувствовала себя здесь лишней.
- Ну в общем… Лейза, тебе пара рук в доме не пригодится? - наконец решился пожилой кузнец. - Ты не думай, я работник справный…
Воцарилось долгое молчание. Зугги уже начал в душе проклинать себя за слова, но тут преобразившаяся и помолодевшая ведьма (э-э, да ведь ей на самом деле и сорока-то нет!) ответила.
- Работник в доме мне не нужен. А вот…
"Ну же, смелее!" - ободряюще улыбнулась ей эльфийка, что наконец разобралась в ситуации.
Но слова этим двоим и не понадобились. Они долго смотрели в глаза друг другу, затем медленно, словно неуверенно, улыбнулись. И ушли в дом.
Дом, милый дом…
Молодой воин в тонкой, потёртой, но ещё вполне серебристой кольчуге шёл след-в-след за эльфийской волшебницей и размышлял о превратностях судьбы. Дом - сладкое и в то же время полузабытое слово. Ибо не имелось у него на свете ни дома, ни отца с матерью. Хотя имелось много чего другого…
Из размышлений его вывел чарующий и в то же время чуть насмешливый голос.
- Вон и тракт впереди. Сам доберёшься? - зелёные глаза смотрели строго и в то же время испытующе.
Парень вздохнул, с непонятной тоской посмотрел в ту сторону, где на дороге пылили повозки и всадники, а затем вернул взор на волшебницу.
- А тебе в какую сторону, Кана?
- Тиренолл, - коротко ответила та, прикидывая, что ещё задумал этот вояка, оказавшийся опаснее отравленного клинка.
Уточнив, что это в сторону столицы Крумта, тот кивнул и сообщил, что ему, вообще-то, туда же.
- Я ведь быстро пойду - не угонишься, - скептически сообщила лукавая эльфийка, внезапно ощутив, что ей и самой хочется разобраться в образе мышления людей вообще - и этого воина конкретно.
Недурён собой, весьма неглуп - а почему бы и нет?
- А куда спешить-то? Если я правильно понял, некромансер след потерял, и тебя до городка не обгонит ну никак.
Подумав немного, эльфийка вынуждена была согласиться. И всё же она задала вопрос, что мучил её ещё со вчерашнего вечера.
- Скажи правду - ты действительно попытался бы меня вчера убить?
Однако нахала, оказалось, не так легко смутить. Он хмыкнул этак, глянул с хитринкой.
- Охотно верю, что ты сильная волшебница. Но правда и то, что я тоже очень сильный и весьма опытный солдат. Если бы мне действительно понадобилось бы тебя убить, тогда да - не колеблясь.
Кана некоторое время изящно плыла рядом с ним, размышляя.
- И что же - не жаль было бы? Я ведь вижу, как ты на меня иногда посматриваешь и прекрасно догадываюсь, что при этом думаешь…
Молодой наёмник рассмеялся вместо ответа, осторожно поцеловал узкую, пахнущую яблоневым цветом кисть, но сказал совсем другое.
- Должно быть, мы хорошо смотримся рядом.
Действительно, они уже стояли на обочине широкого, протянувшегося почти через весь остров тракта. По дороге скрипели и тарахтели телеги, да фуры величаво проплывали под цокот копыт, иногда проносились спешащие куда-то по своим делам всадники. Но многие из проезжавших через некоторое время украдкой или в открытую поворачивались, дабы вволю поглазеть на незабываемое под лучами утреннего солнца зрелище.
Неописуемой красы чистенькая златовласка в умопомрачительном платье - и пыльно-стальной воин с мечом за спиной.
Неугомонный Карлос где-то в городке раздобыл гитару, и теперь Линн, сидя на ступенях широкого крыльца и полузакрыв глаза, слушала непривычно горячую темпераментную мелодию, вылетающую из-под его пальцев. Прислушавшись ещё чуть, она обнаружила, что в каком-то нетерпении отбивает ритм туфелькой. А почему бы и нет?
- Да простит меня Кана… - пробормотала она, срезав с куста алую розу и по обычаю тамошних женщин, поведанному ей красавцем-парнем, приколола к своим чуть отросшим тёмным волосам.
Летний вечер, мягкая и благодатная пора, уже догорал над Тиреноллом. Небо было чистым и ясным благодаря взаимопониманию обоих старших волшебников, и солнце уже почти скрылось за недальними горами. Дневная жара спала, но бодрящая ночная прохлада ещё только приходила, холодными змейками обвивая ноги.
Сказать, чтобы Линн так уж умела танцевать, было бы весьма большим преувеличением. Тем не менее, она уже который раз доверилась своему чутью. Выйдя на середину небольшой, вымощенной камнем площадки перед крыльцом, она замерла. Закрыв глаза и отдавшись на волю плывущих в ней чувств, девушка нетерпеливо прищёлкнула пальцами. Раз, другой - словно отбивая ритм.
Молодой музыкант понял её намерения, подстроился. И повёл её. Неспешная, томная и в то же время непонятно будоражащая мелодия полилась. Вырвавшись из пределов полутёмного садика, она взлетела ввысь, кружа в себе весь город.
Линн танцевала. Древний как этот мир, сладкий как вино и в то же время зажигающий танец никогда не виданных ею женщин из далёкой, тёплой и прекрасной страны. Да она и была ею - страстной, порывистой и прекрасной смуглянкой с алой розой в волосах…
Тётушка Фло, что покачивалась в излюбленном кресле и задумчиво довязывала очередное изделие, подняла голову - и спицы изумлённо замерли в её пальцах. Волшба - здесь творилась великая, непонятная и прекрасная волшба.
Сначала вокруг стали летать дивные, феерически светящиеся величавые птицы с длинными хвостами. Возможно, то были вовсе не птицы, а сильфиды или духи - но походили больше всего на больших, медленно пролетающих птиц никогда не виданных расцветок и пород. Затем меж них поплыли туманно расплывшиеся неяркие звёздочки, увлекаемые музыкой в безудержный хоровод вокруг танцующей. Они на миг словно прильнули к ней в ласковом прикосновении - и беззвучно раскрылось видение.
Истомленный жарким южным солнцем город, над которым, едва замаскировавшись под ветерок, пролетала мелодия. В такт ей вышагивали двое смуглых и усатых солдат у выбеленного беспощадным светом здания. Беззвучно аплодировал музыке едва полощущийся на высоком шпиле флаг с борзой собакой, и величаво качались диковинные, невиданные пальмы. И даже конь под всадником, пронёсшимся по выложенной плитками площади, копытами высекал искры согласно наплывающей силе…
А Линн кружилась, и туфельки её со звуком твёрдого дерева выбивали ритм, а в гордо вскинутой руке эхом отдавались невидимые кастаньеты - и не было предела этой волнующей, неудержимой и в то же время нежной силе. Всё быстрее и быстрее, перестраивая и перекраивая окружающий мир по своему разумению. И с последним аккордом обрушившись вниз пенистым прохладным валом чистейшей океанской волны.
Линн пришла в себя мгновенно, и с душераздирающим визгом, вся мокрая до нитки, белкой запрыгнула на веранду, где не менее её огорошенный Карлос своим телом закрыл девушку и лаково поблёскивающую гитару от солёных брызг.
- Ну, ты даёшь, девонька… - высунувшийся до пояса в окно господин Эккер едва не вывалился от удивления наружу.
- Что это было, тётушка? - возбуждённо сверкающие глаза Линн раскрылись едва не на пол-лица.
Та, позабыв даже, что на неё вылилось не менее пары вёдер холодной морской воды, а вожделенное рукоделье и вовсе смыло разлетевшейся в стороны волной, подхватилась с места. Сделала над Линн пару пассов, отчего та тихонько взвизгнула, затем прошептала что-то такое, что девушка, боязливо передёрнувшись, отстранилась и неуверенно оттолкнула от себя.
- Ого! - воскликнул успевший выскочить из дома на веранду колдун, коему отскочившее от Линн заклинание едва не засветило в лоб.
Тётушка Фло, сердито поджав губы, продолжила свои исследования. Затем перенесла своё внимание на сконфуженно стоящего в сторонке Карлоса. Тот даже не почесался. Наконец, она сдалась. Пожав плечами, волшебница изволила сообщить результаты своих исследований.
