— Ну так. Давай попроще.

— Давай. Ты слышала выражение: «кирпич на голову упадёт»?

— Конечно, — улыбнулась я. — Это когда совершенно независящие от тебя обстоятельства могут кардинально изменить твою жизнь в плохом смысле этого слова, даже в очень плохом… Так?

— Так. Только если кирпич упадёт кому-то на голову, это будет его собственной роковой случайностью. И может не стать глобальной. А может и стать. Вот Юлик и вычисляет такие вероятности, которые приведут к роковым последствиям. А мы возможности развития таких событий предотвращаем.

— Пока понятно. А как предотвращаете?

— Чтобы полностью вычеркнуть такой луч, нужно, во-первых, понять, из какой пространственно-временной точки начнётся изменение, во-вторых, убрать объект из события, например, взять этот плохо держащийся кирпич и положить на землю. Но другой кирпич может тоже в последствии расшататься, тем самым вернуть нами изменённый луч в прежнее положение, которое снова поставит планету под угрозу. Для этого нам нужно «в-третьих» — мысленно пережить этот луч, тем самым его уничтожив.

— С первыми двумя пунктами в принципе понятно. А вот с третьим… Что, просто подумать и всё? Это же просто!

Судя по выражению лица Элена, я задала правильный вопрос. Он улыбнулся и продолжил рассказ.

— Знаешь, бывает так: собирается девушка пойти по магазинам, где вот буквально вчера видела прекрасные туфли, берёт с собой деньги, а пока идёт, воображает себе, как она завтра появится в институте в новых туфлях на воттакенных каблуках, в летящем платье — самая красивая будет, и все студенты с первого по пятый курс будут на неё оборачиваться, да что там студенты, все преподаватели, а девушка только будет молча улыбаться в ответ загадочной улыбкой. И так всё ярко и красочно себе представляет, как вживую. И вот те раз! Последнюю пару этих прекрасных туфель купили ещё вчера. И тащится наша красотка завтра на пары в старых кроссовках. Она, сама того не желая, наполовину исключила вероятность. Знакомо тебе такое чувство?

— Смешной вопрос — грустно улыбнулась я, — чувство знакомо, а ситуация, сам понимаешь, — нет. Или это и правда так случилось однажды со мной? И ты обо мне знаешь больше, чем хочешь мне рассказать? — попыталась я вытащить у Элена хоть часть интересующей меня информации.

Элен снова улыбнулся, встал с земли, протянул мне руку и сказал:

— Пойдём, дальше надо показывать. Только надень галоши, — он заботливо протянул мне пару, — они защитят тебя: сталкиваясь, лучи вероятностей выбрасывают сильные электрические разряды, нужно быть к этому готовой.

Ага, так вот зачем он постоянно их носит — технику безопасности блюдёт! Надели мы с Эленом каждый свои галоши, вышли с огорода прямо в лес и побрели по тропинке в сторону заповедника. А Проводник тем временем продолжал свои объяснения.

— Вот девушка своими мыслями и изменила вероятность покупки туфлей на 50 процентов, если хочешь, повернула луч на 45 градусов, конечно, не на 90, но этого хватило, чтобы изменить движение луча. Так и мы переживаем мысленно эту вероятность, чтобы её полностью исключить.

Его слова меня не то чтобы удивили, скорее насторожили.

— Элен, мысли же, они нематериальны, как можно мыслями переложить кирпич?

— Как это нематериальны!? — возмутился Элен. Ещё как материальны! Это результат работы мозга, который очень даже материален. Значит, и продукт его материален. Только мысли не измеряются граммами и метрами, как многие привыкли, они измеряются другими величинами. Но они есть.

— Ну хорошо, пусть они есть, но я много о чём думаю, однако пока что ни один кирпич я не передвинула, — парировала я.

— Естественно, не передвинула. Для этого есть Ликвидатор. Он приходит в место и время, точно назначенное ему Вычислителем и убирает тот самый кирпич, а потом мы и другие уничтожители лучей переживаем мысленно всю историю вероятностей, начиная от Большого Взрыва до уничтожения всего живого, а значит, и нас с нашими мыслями.

— А что есть ещё и другие уничтожители? Не только вы трое? — не унималась я.

— Конечно! Нас много, мы живём в разных точках по всему миру. Даже на нашем квадрате — это маленький участок, в центре которого есть энергетический выход — мы не единственные. Видишь, вон там за рощей женщину? Он указал на параллельную тропинку.

— Вон ту, в галошах? — я уже начала догадываться, как распознать наших.

— Молодец, схватываешь на лету, — похвалил меня Элен. — Она тоже проводник. Идёт к нашему месту выхода лучей. Нас будет много, ты увидишь. Ведь чтобы полностью стереть луч, нужна не одна маленькая мысль где-нибудь, нужен коллективный разум, если так тебе будет понятней, и именно в том месте, где вероятности выходят на поверхность, чтобы попасть точно в цель и стереть только нужную нам. Сегодня мы все переживём и тем самым сотрём этот роковой луч — пояснил он и прервался, — Ты пока запоминай дорогу, в следующий раз одна пойдёшь.

Слова про следующий раз меня, уже успевшую напугаться всего неизвестного, странных событий, перемешанных какими-то фантастическими рассказами, сильно успокоили. И я более уверенно посеменила рядом с проводником. Дальше путь по заповеднику мы продолжали молча, всё глубже уходя в лес.

Люди в галошах стали попадаться нам всё чаще, из чего я сделала вывод, что место выхода лучей уже где-то близко. Да и тропинка кончилась, деревья стали плотнее, а топи постепенно сменяли милую зелёную травку. Я нашла дополнительный плюс в галошах и значительно повеселела.

Мы пошли в сторону заросли вековых деревьев, если это так можно назвать. Огромные кедры стояли вплотную друг к другу, соприкасаясь стволами и образуя плотную круглую стену. Мой проводник остановился, огляделся вокруг и двинулся к одному стволу, почти полностью прикрытому ветвями. Он молча отодвинул в сторону хвойные лапы, за ними оказался узкий проход. Элен пропустил меня вперед, прошел сам и закрыл нишу.

Да, это действительно был круг, стены которого состояли из громадных кедров, кроны почти полностью закрывали небо, оставляя только маленькое отверстие, солнечный свет из которого падал точкой точно в центр нашего круга. Нас уже ждали. Там были и незнакомые мне люди, и жители села, в которое я иногда хожу за продуктами. Все молчали. Я поискала глазами Юлика и Яна — их не было.

Люди молча образовали круг, в который я тоже встала, взялись за руки. И как только последние коснулись друг друга пальцами, нас пробило какой-то невероятной дрожью (видимо, то самое электричество, о котором предупреждал Элен), и всё исчезло. Исчез круг, исчез свет, исчезли мои товарищи, я только чувствовала тепло ладоней и вибрацию между нами.

И вот полную темноту пронзила вспышка, из которой отделились частицы и стали расти. «Большой Взрыв», — догадалась я — «вид сверху». Мне казалось, я смотрела ускоренную съемку какого-то беззвучного документального кино. Вот камера оператора наезжает на одну из точек, которая растёт, вот вокруг неё формируется другая точка — Луна. Камера приближается, из недр появляется вода, начинает заполнять собой до того момента пустые океаны, вырастают деревья, сначала маленькие, потом такие, что видно даже с моего ракурса, из космоса. Оператор приблизил мне участок земли, и я увидела, как пошли динозавры. Какие они красивые, грациозные, большие и важные! Но вот ещё одна вспышка — и планету начинает покрывать лёд и снег, моих динозавров уже не видно, идут люди в шкурах, и снова невидимая камера переводит моё внимание на другой участок, там уже пашут землю, ткут полотна. Пока мы делаем оборот вокруг земли, я успеваю заметить строящиеся где-то в пустыне пирамиды, рыцарей на конях в тяжёлых доспехах, ликующего дядьку в пиджаке, размахивающего какой-то пробиркой, поезда буквально бороздящие весь земной шар. Вот от Земли оторвалась ракета и полетела в мою сторону, потом немного отклонилась, двинулась вокруг Земли и скрылась с противоположной стороны планеты.

И вот особенно крупное приближение. Мужчина рядом с женщиной, а в руках у него маленький свёрток, перевязанный голубой ленточкой. Я вижу мальчишку, как он растёт, он идёт в школу, он корпит над учебниками, у него ломается карандаш, вот он уже закончил школу, закончил институт, он совсем взрослый идёт в костюме устраиваться на работу.