В офисе Директора одного из первых каналов было ярко и богато. Напротив дородного хозяина восседал не менее великий Продюсер, на счетах которого не умещались нули, а за щеками прятались бриллиантовые горы.

Директора беспокоили рейтинги. Ничего другого на телевидении не существует, и в борьбе за них надо постоянно что-то придумывать. Однако шли годы, а свежих идей становилось всё меньше. Это понимал и Продюсер. Поэтому он начал с констатации фактов:

– Три кита, на которых стоит телевизор, – музыка, юмор и приключения. Но за эти годы мы исчерпали практически все жанры. Звёзды перепели звёзд по 20 раз, перешутили по 30 раз, а в Африку уже никто не хочет. Сколько миллионов долларов ушло под хвост носорогу?

– Но рейтинги! – попытался возразить Директор. – Они были хороши.

– Но ты бы меня не позвал! – парировал Продюсер. – Что тебе не нравится?

– На сорок втором канале виртуальные звёзды соревнуются с реальными. На двадцать третьем реальные люди приключаются в виртуальном космосе. На канале «Телепланета» спортсмены и блогеры летят на Марс, который соорудили в павильонах Мосфильма. А у нас – тридцать пятый сезон шоу «Теремок», и детям опять отгадывать, кто в теремочке поёт.

– Дети – это всегда рейтинги, – заявил Продюсер.

– Но они падают! – воскликнул Директор. – А на одних новостях и скандалах мы долго не продержимся.

– Три кита! – повторил Продюсер. – Всё остальное – это игрушки.

– Мы – почти самый главный федеральный канал страны! – не унимался Директор, поправляя косичку на бороде.

– Я в вашу крысиную возню не лезу, – Продюсер смахнул с лысины две пылинки. – Ты позвал меня за идеями? Будет тебе идея. Я сам придумал.

Директор кликнул секретаршу. Длинноногая красотка принесла бутылку виски, разлила по хайболам. Продюсер блеснул значком «Лучший продюсер 21 века», прикреплённым к синему пиджаку. Хозяин кабинета потянулся за блокнотом. Ему до омерзения наскучили искусственный интеллект, нейросети и виртуальные двойники. Месяц назад жена подарила ему рыжий блокнот со словами: «Лёвушка, возвращайся в аналоговую жизнь».

– Итак, – Продюсер понюхал напиток, поморщился, но продолжил: – Шоу называется «Чёрный куб». Это будет большой такой павильон. Человек заходит внутрь, а выйти может либо из красной двери, либо из зелёной. Если из красной, значит, выбыл из шоу. Из зеленой – переходит в следующий этап. Приз будет двадцать пять миллионов рублей. Точнее, весь призовой фонд.

– А что внутри куба? – перебил Директор, проглатывая воду жизни.

– А это неважно! – Продюсер указал пальцем на свой значок.

– А-а-а… – Директор дернул себя за бороду, подумал с минуту. Продюсер тоже молчал. Затем собеседник повторил: – А-а-а?

– Ну не гений ли я? – Продюсер развёл ладонями и поставил хайбол на стол.

– Ты гений, Гриша! Ты чёртов долбаный гений!

– Ты говорил про рейтинги, Лёва? Чего всегда хотят зрители, которых закормили хлебом, икрой и приправили всё это майонезом из постановочных скандалов?

– Денег! – выпалил Директор.

– Деньгами мы привлечем к участию всю страну. А зритель приклеится к экрану ради тайны! Тайна – это черепаха.

– Чего? – Директор плохо понимал поэтическую натуру Продюсера.

– Телевизор стоит на трёх китах. А они стоят на черепахе, про которую никто не знает.

– А-а-а… – в третий раз повторил Директор, и его осенило: – Никто кроме нас с тобой!

Продюсер хищно улыбнулся, словно тигровая акула масс-медиа. И кивнул, скинув с головы ещё пару бриллиантовых пылинок.

* * *

Вадим вошёл в класс, его сопровождала директриса. Дети встали. Их было двадцать шесть – двенадцать мальчиков, остальные девочки. Директриса, женщина строгая, но справедливая, попросила всех садиться.

– Доброе утро, четвертый «б». Как вы уже знаете, Лариса Геннадьевна больше не работает в нашей школе. Я рада представить вашего нового классного руководителя и учителя математики, Вадима Васильевича Шпагина. Так получилось, что в середине учебного года вам придется познакомиться с новым учителем.

– Всем привет! – Вадим поднял правую руку и слегка поклонился.

Дети нестройным хором ответили «здравствуйте». Правда, двое произнесли «здрасти», трое «привет», ещё двое «ну приветик». Один мальчик сказал «хай!», а одна девочка – «доброе утро».

Вадим прекрасно считал.

– Вадим Васильевич, – продолжила директриса, – молодой и талантливый педагог. Надеюсь, вы с ним быстро найдете общий язык. Вадим Васильевич, поздравляю! – женщина протянула прекрасную руку, учитель пожал её. – Сегодня ваш первый урок, знакомство с ребятами. Желаю удачи!

– Благодарю, – Вадим подождал, пока директриса исчезнет, а затем… нет, не сел за учительский стол. Не включил ноутбук и не попросил детей достать учебники или тетради.

Он нажал на кнопку, и белый экран поехал вверх, открывая забытую доску. За мелом пришлось слазить в собственный карман. Вадим написал на доске «Четвертый б» и сказал:

– У меня к вам, дети, только один вопрос. Кто вы?

Ученики переглядывались, боясь проявить инициативу. Наконец девочка, что произнесла ранее «доброе утро», негромко сказала:

– Мы школьники.

– Верно, – улыбнулся Вадим. – Школьники, ученики, дети. Как и все в этой школе. Так было раньше, но теперь всё будет по-другому. Мы с вами – команда.

И он приписал на доске: «Четвертый б – команда». Дети заинтересованно напряглись. Вадим продолжил:

– А если мы не команда, то кто мы? Или так: кто такие четвертый «а»? Или восьмой «в»?

Мальчик, что ранее сказал «хай», бодро встал, ехидно оглядел класс и махнул:

– Они лузеры!

Дети закивали, кто-то засмеялся. А Вадим заметил:

– Они лузеры, если они не команда. А мы с вами тогда кто? Кем вы были пять минут назад, пока я не вошел в этот класс?

Дети снова притихли: соображали, теряясь ещё больше. Девочка «доброе утро» прикрыла лицо руками.

– Мы дерьмо, – сказал Вадим и дописал: «Четвертый б – команда или дерьмо». – Но я не хочу быть дерьмом. А вы хотите?

Он говорил плавно, не повышая голоса. Казалось, что даже никого не оскорблял. Дети совсем смутились, но вот один мальчик распахнул глаза и посмотрел на учителя. Слегка мотнул головой.

– Смелее! – подбодрил Вадим. – Со мной вам нечего бояться.

– Я не дерьмо, – сказала девочка «доброе утро», покраснев до кончиков ушей.

– И я не говно! – добавил мальчик «хай». К нему присоединились трое «здрасти», по очереди заявив, что они не хотят. Две строгие девочки с первой парты встали вместе, держась за руки:

– Мы подруги с первого класса.

У многих детей загорелись глаза, но не у всех. Вадим наслаждался меняющимися лицами учеников. Всё складывалось прекрасно. Он поблагодарил за ответы, а затем попросил детей поделиться на группы: отличники, хорошисты, троечники и двоечники. Посоветовал не стесняться.

Отличники собрались шустро: три человека. Некоторые мялись, не зная, в какую группу им идти. Вадим пояснил, что подсказывать не будет и даже не будет заглядывать в журнал оценок.

– Сейчас мне неважны даже ваши имена. Есть главное дело, и вы с ним справитесь сами.

Хорошисты долго толкались и галдели. Двоечников в классе не нашлось. Троечников оказалось пятнадцать. Очевидно, что неуспевающие ловко примкнули к ним. Вадим попросил группы отойти друг от друга. Сам встал посередине.

– Вы поделились по самому простому принципу, – сказал он. – Но есть и другие способы разделиться, например, на мальчиков и девочек. Какие ещё способы вы знаете?

– Подруги и не подруги, – откликнулась хорошистка.

– Лузеры и… продвинутые, – заявил троечник.

– Богатые и бедные, – подсказал Вадим. Некоторые дети после этой фразы сильно смутились.

– Из разных семей, – тихо заметила девочка «доброе утро». Она оказалась отличницей.

– Друзья и враги, сильные и слабые, высокие и низкие, худые и толстые, – перечислил учитель. – И пока мы с вами будем сравнивать, то кто-то из нас будет дерьмом, а кто-то – нет. И тогда наша команда будет называться…