– Скажите, пожалуйста, – сидя подле Тамары Григорьевны на диване, начала я. – Куда ваш сын собирался сегодня вечером?

– В бар они собирались, – тихо ответила женщина. – В «Гладиатор», кажется. Знаете такой?

Я лишь кивнула.

– А с кем он туда собирался?

– С невестой своей, Анжеликой ее звать. Я больше ничего сказать не могу, – развела руками Тамара Григорьевна. – Я с ней еще и познакомиться-то не успела, они только-только из Москвы приехали вместе. Алеша мне позвонил и говорит – я, мол, мама, с невестой приеду. Вот так неожиданно быстро все бывает… Я, честно сказать, обрадовалась – ему уже тридцать два года было, пора бы и жениться. Думала, они сразу вдвоем ко мне придут, а он ее на своей квартире поселил. Сам у меня ночевал.

– А почему у вас, а не вместе с невестой? – спросила я.

Тамара Григорьевна развела руками.

– Ну я же соскучилась по нему, – объяснила она. – Сколько мы с ним не виделись-то… К тому же они вместе в Москву собрались переезжать, это значит – опять мне с ним расставаться.

– Когда же вы планировали познакомиться с невестой Алексея?

– Сегодня он должен был Анжелику домой отвезти, а сам сюда вернуться, а завтра уже привезти и ее сюда, в обед. Я вот готовиться начала, чтобы выглядеть прилично, – она машинально потрогала бигуди под косынкой, – холодильник уже забила всем, нужно… Да вы, может, ошиблись? – воскликнула Тамара Григорьевна, прижимая руки к груди и с отчаянием глядя то на меня, то на Прокудина. – Это, наверное, другого кого-то убили, не моего Алексея?

– К сожалению, это факт, – тихо сказала я. – Анжелика же была вместе с ним, она подтвердила, что это ее жених… Мы можем показать вам фотографии убитого, но вряд ли вам нужно на это смотреть.

– Покажите, – Тамара Григорьевна протянула руку.

Я вздохнула и посмотрела на Прокудина. Тот вынул из органайзера несколько фотографий. Тамара Григорьевна просмотрела их все, бессильно опустила руки, и мне снова пришлось бежать на кухню за успокоительным. После двойной дозы тяжелый разговор был продолжен.

– Он собрался к вечеру, оделся и поехал за Анжеликой, – говорила мать Алексея. – Сказал, что вернется поздно. А когда вы позвонили, я подумала, что он раньше закончил…

– Тамара Григорьевна, ваш сын познакомился с Анжеликой в Москве. А что он там делал?

– Да по делам, говорит, ездил, – пожала плечами Порфирьева. – Больше разве что услышишь? Я и не лезла толком, ему и раньше разъезжать приходилось. Я только обрадовалась, что он из Саранска вернулся, думала, теперь здесь останется, со мной, а он опять уехал, в Москву теперь… Правда, говорил, что с Анжеликой в Тарасове жить собирается, и квартиру здесь купил.

– А что он делал в Саранске? – заинтересовалась я.

– Работал он там, в фирме одной. Хорошая работа была, – отметила женщина. – Деньги у него появились, он и мне присылал, помогал… Я уж прямо радовалась за него. Думаю – ладно, пусть хоть в Саранске, лишь бы хорошо все было. Сейчас работу-то вон как трудно найти, чтобы платили. А потом вдруг приехал назад. Фирма, говорит, развалилась… Хорошо хоть, что заработать успел – он и машину, и квартиру купил. Правда, потом устроиться никуда не мог. Привык, видно, много зарабатывать, и не хотелось ему на меньшую зарплату идти. В Москву вот зачем-то поехал… Там, наверное, устроиться хотел через кого-то из знакомых, да так и не устроился. Зато вот хоть с Анжеликой познакомился. Хотя теперь… Все без толку!

Тамара Григорьевна закрыла лицо руками.

– Простите, а вы не знаете среди его знакомых человека по фамилии Алтуфьев? – поспешно спросила я, чтобы хоть как-то отвлечь женщину от горестных мыслей.

– Знаю, а как же! – неприязненно поджала губы Тамара Григорьевна. – Прямо вам скажу: таких мерзавцев лучше и не знать!

– А почему у вас сложилось такое мнение? Им приходилось близко сталкиваться с Алексеем?

– Приходилось вот, угораздило! – со вздохом покачала головой Тамара Григорьевна. – Пять лет назад это было. Тогда Алеша отдал ему деньги под проценты, а тот не вернул. Постоянно кормил всяческими обещаниями. На работу его, правда, устроил. Поначалу платил хорошо, а потом перестал. В общем, непорядочный он человек! – в сердцах подытожила Тамара Григорьевна. – Один раз я его видела только, он приезжал. Весь какой-то неопрятный, фу! И надо же, Алеша с ним столько раз связывался! Как будто он медом намазан, этот Алтуфьев!

– Да, вот Анжелика рассказывала, что Алексей недавно общался с этим самым Алтуфьевым…

Мать испуганно замахала руками.

– Да вы что? – воскликнула она. – Это зачем же?

– Вот это нам и непонятно, – призналась я. – Тем более если вы говорите про него такие плохие вещи. Но факт остается фактом!

– Вот я и говорю – как медом намазан этот Алтуфьев, умеет он окрутить людей так, что они на него бесплатно готовы работать и все ему прощать, – в сердцах сказала Тамара Григорьевна.

– Ну, в этом мы разберемся, – мрачно вставил Прокудин.

– А еще кого-то из его друзей вы можете назвать? – спросила я после паузы.

– Да у него с этими разъездами да с работой и друзей-то не осталось, – склонила голову Тамара Григорьевна. – Раньше, в юности-то, дружил, конечно, с ребятами – и в школе, и во дворе. А потом все как-то разошлись… Ну, это понятно – у всех семьи, свои заботы. А Алексей вот кинулся деньги зарабатывать. Я и не помню, с кем и когда из друзей бывших он последний раз встречался.

– А когда он уезжал в Москву, то называл какие-то имена?

Тамара Григорьевна задумалась, потом отрицательно покачала головой:

– Нет, никого не называл. Я еще спрашивала: «К кому ты там едешь-то? Есть кому помочь тебе?» А он одно – есть, есть, а конкретно ничего и не скажет. И вот всегда так! Может, если бы побольше делился с матерью, ничего бы и не случилось страшного!

– А у кого он останавливался?

– Квартиру он там снимал. Там же этого добра на каждом шагу, были бы деньги, а поселиться не проблема. Снимал квартиру с телефоном, говорил, что где-то в Кузьминках, он мне звонил оттуда.

– А в той саранской фирме он с кем работал? Вы кого-нибудь знаете?

– Ой, нет, – покачала головой Тамара Григорьевна. – Они же все не наши, не тарасовские.

– Может быть, вы хотя бы помните, как называлась та фирма? – не отставала я.

Тамара Григорьевна замолчала, вспоминая. Потом воскликнула:

– Да, вспомнила. «Сар-Би-Си». Я еще подумала, что название какое-то знакомое, часто вроде попадается мне.

«Би-би-си, – мелькнуло у меня в голове. – Видимо, вот откуда такие ассоциации».

– Точно «Сар-Би-Си»? – уточнила я.

– Точно, точно, – закивала Тамара Григорьевна. – Не ошибаюсь.

– А когда ваш сын уехал в Саранск? И почему именно туда? Ему кто-то рекомендовал этот город или эту фирму? Как он в нее попал? – забросала я вопросами женщину.

– Уехал он года полтора назад, – подумав, ответила Тамара Григорьевна. – Никто ему ничего не рекомендовал, он объявление в газете прочитал, что там предлагают какую-то работу, якобы очень выгодную. Ну вот он и отправился. Да только с той работой ничего у него не получилось, он потом звонил, сказал, что там обман один. А возвращаться сюда не захотел, потому что здесь уже все перепробовал. Остался там, мыкался какое-то время без дела, а потом вот в эту фирму устроился. Как – я уж не знаю точно, я рада-радешенька была, что дела пошли у него! А вы думаете, это важно? – вдруг обратилась Порфирьева ко мне.

– Не знаю, – задумчиво ответила я. – Сейчас, в самом начале расследования, приходится тыкаться наобум, с трудом нащупывать нужный путь. Времени много может пройти, пока все разъяснится… Но будем надеяться, что найдем преступника. Во всяком случае, одно могу обещать твердо: дело ваше никто не бросит, им будут заниматься до конца.

– Денег, может быть, нужно? – шепотом спросила Тамара Григорьевна у меня. – А то просто так кто искать-то станет? Знаю я, какая у милиции зарплата! А Алеша мне оставил денег в прошлый раз, я их и не потратила, на черный день приберегла… Я бы их и отдала, только чтобы нашли того, кто убил его! Один ведь сын у меня был…